Исключение - Алина Аркади

Нет смысла.

– Мы спать. – Ленка с Костей сонно потирают глаза. – Уже почти два ночи. Ты идёшь?

– Мне на другой этаж, – напоминаю, мысленно представив своего соседа. – Вы с Надей на первом. А она, кстати, где?

– Где-где, – ржёт Ленка. – Ты не заметила? Они с Яром удрали ещё час назад. Видимо, – прищуривается Ленка, – слишком редко бывают вдвоём. Дети с бабушкой, а папе с мамой нужен полноценный отдых, – подмигивает, игриво посматривая на Костю.

У всех сегодня, благодаря свадьбе Алисы, романтические флюиды бьют по голове. Хоть бы отель выдержал такое количество влюблённых парочек, иначе неустойка за испорченную мебель Артовым выйдет немаленькая.

Девчонки ушли, оставив меня в замешательстве. Во время фейерверка я Павла уже не видела. И сейчас не наблюдаю в зале. Что ж, возможно, он сменил цель, подцепив молоденькую девочку, не такую острую на язык. Пусть мечта останется мечтой.

Захожу в полумрак дорогого номера.

Праздник закончился. Скидываю туфли на высокой шпильке и чуть ли не стону. Каждая женщина поймёт – это особый вид оргазма, когда после многочасового ношения потрясающих и даже, возможно, удобных туфелек ты освобождаешь от тисков пальчики, а твои ножки благодарны, что наконец-то получили свободу.

Скидываю обтягивающее платье и замираю перед зеркалом. Комплект красного кружевного белья, так тонко подчёркивающего фигуру, сегодня суждено увидеть только мне.

Немного неприятно, нет, не так – чуть обидно, по-женски, что Павел, с таким рвением обхаживающий меня, тихо слился, подцепив, видимо, девочку-недотрогу. Всё же я мечтала попробовать сексуального босса, оценив все прелести фигурного тела.

Вспоминаю сверкнувший предвкушением взгляд и широкую ладонь, сомкнувшуюся на моей талии, когда произнесла «договорились». В тот самый момент поверила, что младший босс может остановить свой выбор на мне.

Почти неслышный стук в дверь номера. Показалось? Через мгновение стук повторяется немного громче.

Улыбаюсь полуобнажённой блондинке в зеркале. Я знаю, кого увижу за этой дверью. Чувствую каждой клеточкой тела, что от Павла Артова сейчас меня отделяет лишь тонкая преграда.

Особое пронизывающее чувство – предвкушение, – заставляет приятно вздрогнуть. Кажется, даже температура тела поднимается на пару градусов.

Наклоняюсь, подхватывая платье, и останавливаю сама себя. Зачем? Одежда лишь ненужная преграда, а платье не сделает из меня целомудренную девицу. Её как раз-таки я давным-давно похоронила, заменив Викой, которая чётко знает, чего хочет.

Делаю два шага, широко распахнув дверь.

Передо мной Павел, застывший, рука в воздухе. Собирался постучать снова.

Вверх-вниз. Оценил. Словно ювелир, мастерски способный определить, настоящий перед ним камень или дешёвая подделка.

В голубых глазах проносится тонкая поволока: его взгляд меняется, заводит, интригует…

Где-то в глубине коридора слышатся голоса: мужские и женские, смех, громкие разговоры. Артов напирает свои телом, проталкивая нас обоих вглубь номера. Дверь закрывается, издавая глухой щелчок.

Договор вступает в силу с данной минуты.

– Почти обнажена. Ждала кого-то другого?

– Хм, – стучу пальчиком по губам. – Почему бы и нет? За то время, что ты отсутствовал, легко могла заключить новый договор. С кем-то более пунктуальным.

– Возникла небольшая сложность, – прижимает к стене, поглаживая мою попку. – Не удалось найти резинки.

– Я пью таблетки.

– Все так говорят.

– Мне плевать, что говорят. Я. Пью. Таблетки.

Касается моего подбородка, проводит большим пальцем по нижней губе. Перехватываю его, облизав по спирали язычком и прикусываю зубками, прикрыв глаза. Рваный выдох. Сглатывает.

В голубых глазах вспыхивает похотливый демонический огонь. Фантастический блеск заставляет предвкушать большего.

Мужская ладонь медленно спускается. Проводит от подбородка ниже, к шее, ныряет указательным пальцем в ложбинку между грудей, и дальше, уже пятернёй уверенно движется к краю тонких трусиков, не скрывающих почти ничего.

Вскидывает голову, прожигая взглядом. Сантиметры пространства между нами искрят от надвигающегося напряжения. Вдыхаю полной грудью. Тягучие взгляды – становится слишком жарко.

Губы в порыве накрывают мои – яростно, жадно. Язык присваивает и врывается всё глубже, увлекая за собой в сложном танце. Посасывает и отпускает, даёт на секунду мнимую свободу, чтобы тут же погрузиться ещё глубже.

Он уже меня трахает. Прямо сейчас. Поцелуй – это тоже секс. Можно довести до безумия лишь одними грязными вторжениями в рот.

С каждой секундой в Павле появляется что-то звериное: просыпающаяся агрессия и всепоглощающая страсть.

Успеваю скинуть с его плеч пиджак, молниеносно расправляясь с мелкими пуговичками на стальной рубашке. Горячий. Прикасаюсь оголённым телом к его груди, обжигаясь, но желая большего.

Грубые поцелуи сменяются нежными, едва чувствуемыми касаниями твёрдых губ.

Резко разворачивает меня, удерживая под локти за спиной, сжимает тонкую шею. Откидывает мою голову так, чтобы снова встретиться в жгучем поцелуе. Чувствую силу мужчины за спиной. Держит одной рукой в крепком захвате, второй проникая под кромку промокших насквозь трусиков.

Покачиваю бёдрами, бессовестно трусь о его ладонь. Гладит пальцами возбуждённую плоть, не проникая. Чуть надавливает на клитор, обводя пульсирующее лоно по кругу.

Задерживается у влажного входа, проходится по складочкам, доводя меня до бешенства в нетерпении почувствовать хотя бы его пальцы внутри.

Он целует жадно, отрывается от губ, переход на шею, плечи, спину, проводит влажным языком между лопаток, но вновь возвращается к губам.

Плавлюсь в его руках, издавая сдавленные стоны. Мы ещё не приступили к основному блюду, а я уже готова сгорать и возрождаться вновь.

Всё чувствует. Ему нравится сводить меня с ума, удерживать на острие ласк, на грани безумного наваждения.

Становится легко. Бюстье летит на пол. Горячие ладони опускают трусики по моим ногам. Мне позволяют повернуться. Переступаю через красное кружево, носком откидываю ненужный элемент в сторону.

Снимает рубашку, медленно стягивая по широким плечам, как будто танцует стриптиз для меня одной. Оголяет спортивный торс, заставляя меня простонать. Слишком громко.

Артов улыбается сейчас самой хищной из всех возможных улыбок.

Не выдерживая напряжения, с силой выдёргиваю ремень из петель его брюк. Ныряю ладошкой в глубину.

Пульсирующий и большой член уже готов к действию. Мои пальчики не смыкаются на стволе. Провожу ладонью, чтобы почувствовать его весь – дурная мощь под бархатистой кожей.