Провинциал. Книга 2 - Игорь Лопарев

визжа и разбрасывая вокруг камни пополам с комьями глинистой почвы.

Вроде, как всё. Я заглянул в системные сообщения. Да, победа зафиксирована, и я очередную порцию плюшек получил. Но смотреть, что там и как, будем потом.

Сейчас надо быстренько собрать трофеи и свалить отсюда, от греха подальше.

Я отдавал себе отчёт в том, что тут присутствовала явно не вся гвардия Троекотова. А если я нанял себе наёмников, то что мешает ему поступить так же? А ничего ему не мешает. Да и денег, подозреваю, у него гораздо больше.

Я совершенно уверен, что сейчас у него не полсотни человек родовой гвардии, а гораздо, гораздо большее количество хороших солдат.

И не стоит обольщаться. Все наши победы, это результат не только героизма моих гвардейцев, но и, в значительной степени, это результат хронической недооценки наших сил со стороны оппонента.

Но рано или поздно, и, скорее всего рано, Троекотов придёт к тому, чтобы начать адекватно оценивать наши возможности. И вот тогда всё станет гораздо сложнее.

Да, если ты выиграл сражение, то это отнюдь не значит, что всю войну тоже ты выиграешь.

И сейчас он вполне мог распорядиться отправить сюда большой отряд, усиленный бронетехникой. И даже при том, что наш мех всё ещё боеспособен, нам придётся очень не сладко.

А ещё они могут напасть на поместье. Ведь значительная часть наших сил пока ещё здесь.

Так что надо хватать тут всё, что имеет смысл унести, и, не медля ни секунды, уносить ноги. В нашем распоряжении от силы час.

Подумав, я отправил Проньку посмотреть, насколько далеко успел удрать Троекотов, и не подбираются ли к нам новые полчища врагов.

Радиосвязь, кстати, восстановилась. Это я понял по тому, что прошёл вызов от Семёна.

— Как там у тебя? — поинтересовался дядька.

— Нормально, — отозвался я, после чего поинтересовался, — мы сможем сейчас вызвать сюда нашу грузовую платформу на антигравах? Надо успеть вывезти Троекотовский мех.

— Его что, удалось целым захватить? — удивился дядька.

— Нет конечно. К нему теперь надо будет новую капсулу пилота докупать и устанавливать. Ну и небольшой общий ремонт понадобится, конечно.

— Через сорок минут тут будет всё, и платформа и погрузчик, — отрапортовал Семён, и отключился, чтобы отдать соответствующие указания.

Ребята там тоже не сидели просто так. Они навьючили на наши бронеходы две автоматические мортиры.

Больше, к сожалению, остальные орудия не уцелели.

Я им сказал, чтобы они гнали бронеходы сюда. Тут, помимо трофейного меха, масса оружия, включая снайперские комплексы с премиальным обвесом, носимый генератор помех и станция РЭБ ближнего радиуса действия. Ребята улепётывали впереди собственного визга, а потому побросали тут всё.

Ну и большая такая вишенка на этом, и без того вкусном торте — носимый генератор полей отчуждения, так своевременно отключённый Пронькой, и доставшийся нам в целости и полной сохранности.

Кстати да. Пет вернулся и принёс успокаивающие известия. В нашем направлении никто войска не гонит. Троекотов, как я, впрочем, и ожидал, с самого старта набрал приличную скорость. Так что даже Пронька его не обнаружил.

Жаль, конечно, что не удалось его сейчас прищучить, но от меня он теперь не уйдёт, это точно. Слишком уж много претензий к нему накопилось.

Я расслаблено сидел на каком-то куске металла, очень похожего на ржавую наковальню.

Вокруг меня суетились мои гвардейцы, подгоняемые рачительным Семёном.

Они искали и стаскивали в кучу всё, что имело смысл забрать с собой.

Куча, надо сказать, выглядела уже вполне себе внушительно.

И тут подъехала грузовая платформа. Началась погрузка главного трофея.

Минут пятнадцать все мои гвардейцы вдохновенно матерились и суетились вокруг. Наконец натужно взвыли сервоприводы подъёмника, и поверженный исполин улёгся на металлическое ложе грузовой платформы.

От созерцания этой отрадной картины меня отвлекло смутное ощущение того, что кто-то находится рядом. Хотя я не видел и не слышал, чтобы хоть кто-нибудь ко мне приближался.

Начав беспокойно озираться, я почти сразу наткнулся на неподвижный взгляд ярко-жёлтых глаз с вертикальным чёрным зрачком. Икати.

Да, та, кого мне тут вручили, явно не торопится меня покидать. Похоже таки придётся заботиться. Но при одном условии, что от этого будет польза не только для неё, но и для меня.

Икати… С этой расой человечество вступило в контакт несколько сот лет тому назад. Они во многом похожи на нас.

Стой лишь разницей, что человек произошёл, как принято считать, от приматов, икати же произошли от ночных хищников, близких по своей сути к нашим кошачьим.

Естественно, есть масса существенных различий, иначе и быть не могло. Условия обитания на их материнской планете, откуда они потом и начали свою космическую экспансию, весьма существенно отличались от условий Терры, колыбели человечества.

Специфика их родной планеты состоит в том, что она покрыта океанами, а те два сравнительно небольших материка, которые возвышаются над водой, практически целиком покрыты горными массивами.

Кроме того, всю свою историю икати вынуждены были сосуществовать с весьма агрессивной и опасной фауной. Непрерывная борьба с гигантскими хищниками на протяжении всей истории их существования наложила свой отпечаток.

В их обществе очень развита культура духовного и физического самосовершенствования. Они по прежнему отдают много времени и сил овладению холодным оружием, хотя технический прогресс и заставил их овладевать и другими возможностями.

Что касаемо общественного строя, то у них, как и в человеческих мирах, царит неофеодализм.

Но, если у нас центральная власть имеет значительные рычаги влияния на общественную и экономическую жизнь социума, то у них всё отдано на откуп родовым и клановым объединениям.

И весь их социум пронизан сложнейшими связями. Система сдержек и противовесов в их обществе имеет гораздо большее влияние на его стабильность, нежели у нас…

В общем, с ними не так просто, как кажется на первый взгляд.

Кроме того, конкретно та особь, что смотрит сейчас на меня немигающим взглядом медового цвета глаз, явно не из простых.

Масса мелких деталей указывает на это. Например длина волос, ярко-желтый, насыщенный цвет глаз, маленькие серебряные колечки, продетые в отверстия на кончиках пушистых ушек…

Но ладно, будем разбираться. Скорее всего, польза от неё какая-нибудь, да будет.

— Почему ты не ушла? — поинтересовался я.

Надеюсь, что если она правильно поняла меня, когда я предложил ей бежать, то и сейчас она меня понимает.

Другое дело, может ли она говорить по нашему. Их гортань устроена несколько отлично от человеческой, при том, что облик икати и человека отличается лишь в некоторых деталях. Им трудно воспроизводить нашу речь, но и людям очень не просто освоиться с языком их расы.

Главное отличие, это устройство стоп. У них голеностопный сустав не касается поверхности, и при ходьбе они опираются только на пальцы ног. Примерно, как наши кошки, да…

— Мне некуда идти, — на удивлениё чётко артикулировала она свой ответ.

Было видно, что подобное качество речи даётся ей с большим трудом.

— Как и зачем ты оказалась у Троекотова?

Она только собралась отвечать, но тут ко мне подбежал Семён, и, удивлённо покосившись на икати, стоящую передо мной:

— Всё погружено и принайтовано, какие будут распоряжения?

— Рассаживаемся по бронеходам и уходим на базу, — тут же распорядился я. Чем быстрее мы доберёмся домой, тем лучше. Дома и стены помогают. Особенно, когда за этими стенами расположено несколько тяжелых автоматических турелей, оснащённых разнообразными орудиями. Ну и стационарные поля отчуждения тоже имеют не последнее значение…

Немного поколебавшись, я принял решение:

— Если тебе действительно некуда идти, то поехали с нами, расскажешь о себе. Может быть, мы сможем тебе чем-нибудь помочь.

Икати медленно закрыла, а потом снова открыла свои глазищи, видимо в знак согласия. Я кивнул в сторону стоящего неподалёку бронехода и поднялся.

Икати следовала за мной, как привязанная, не пытаясь забегать вперёд, тем самым признавая моё главенство над собой. Согласно их обычаям, идти впереди полагается тому, кто принимает решения. Тот, кто следует за ним, обязуется эти решения выполнять.

И да, от пут она избавилась. Я мельком увидел её руку, на секунду появившуюся из вороха грязно серого тряпья, в которое она была задрапирована.

Мы забрались в бронированное чрево боевой машины, а через три минуты наш кортёж двинулся с места.

Двигались медленно, так как наш мех