Турецкий дебют - Андрей Лучиновский

и правильно сложить два и два. Я и не заметил, как к концу недели, мысли о смерти близких мне людей начали немного тускнеть. Нет, память о них никуда не исчезла, но растерянность и боль утраты понемногу превратились в стойкое желание выжить и отомстить. Жестоко и беспощадно. Я смирился с их гибелью, но не смирился со своей судьбой.

На восьмой день после операции, нас снова посетил Гримёр. Внимательно и не торопясь ощупав мою голову, он буквально за несколько секунд смотал с неё бинт, оставив лишь тампоны, предохраняющие глаза.

— Ну… вроде бы всё прижилось, — негромко пробурчал он себе под нос, аккуратными движениями пальпируя моё лицо, — Кроме глаз.

— Что не так с глазами? — поинтересовался Рысь.

— Из под тампонов гной виден, а это ни есть хорошо. Возможно, останутся микрошрамы. Рысь, мне нужны салфетки и вода, будь добр, подсуетись.

Ещё примерно минут десять Гримёр колдовал над моим лицом, строго-настрого приказав не открывать глаза. Он наложил мазь и сменил тампоны, предварительно промыв веки тёплой водой. Наконец он громко выдохнул и произнёс:

— Обошлось. Видимо, молодому человеку пришлось много плакать?

— С чего ты взял? — хмурым голосом спросил Рысь.

— Дружище, я же не слепой и могу отличить высохшую соль от детской присыпки. Ладно, не моё дело. Завтра можно всё снять и осторожно умыться. Исключительно тёплой водой, никакого мыла-шампуня. Морду лица первый месяц беречь пуще девственности. Никаких бань-саун-парилок или наоборот — холодильников…

Рысь досадливо крякнул. Видимо у них были общие воспоминания о холодильниках.

— Не говоря уже о мордобитии, — закончил Гримёр и перевязку, и напутствия.

Он аккуратно проверил, как зафиксировались тампоны новым бинтом, и поднялся с края моей кровати.

— В городе кипиш, Рысь. Жандармы и исошники из кожи вон лезут. Тебе бы я и говорить не стал, ты у нас особенный. А вот ему надо бы поберечься.

Видимо, Гримёр в этот момент показывал на меня пальцем.

— Это я к тому, чтобы вы тут долго не засиживались. Хоть "Ад" и считается элитным местом, но и сюда в любой момент могут нагрянуть с проверкой.

"Ад?" — мысли лихорадочно заметались в голове, — "Ну ничего себе…"

Заведение с таким названием в Петербурге было единственным, и перепутать его было невозможно.

— Спасибо, Гримёр. О молчании напоминать излишне?

— Само собой. На прощание скажу, что у тебя, мой друг, явные проблемы с алкоголем.

— Да я и сам вижу, что он уже закончился, — рассмеялся в ответ Рысь, стукнув пустой бутылкой по краю стакана.

— На этом моя миссия закончена, как говорится — до новых встреч.

Через несколько секунд негромко стукнула дверь и раздался звук закрываемого замка.

— Гостиница говоришь? — ехидно спросил я, немного повысив голос.

— А чем тебе публичный дом не гостиница? Те же номера, только оплата не посуточная, а почасовая, — хохотнул в ответ Рысь, — Дорого конечно, но не для меня. Это, Кирилл, моя персональная комната. "Ад" — это мой дом, и завтра я начну потихоньку знакомить тебя с его обитателями.

— Ну, слава Многоликому, что не с посетителями, — решил я съязвить и был незамедлительно поставлен на место.

— И до них очередь дойдёт, не торопись. Не всё сразу.

* * *

[3] Энцелам — лекарство, подавляющее негативные проявления психоза, сильный нейролептик.

Глава 5

"Ну и рожа…" — была моя первая мысль, когда я поднял голову от раковины и уставился на своё новое отражение.

Я разглядывал себя в зеркале, то приближая к нему лицо, то отдаляясь и поворачивая голову вправо-влево. Самым хреновым было то, что я стал немножко похож на азиата. В Империи их не особо жаловали, особенно после войны с Поднебесной, когда нам поначалу вломили по самое не могу. Потом, естественно, Империя проснулась, дала шороху и армия дошла аж до Кепина, столицы восточного соседа. Был подписан мирный договор и даже сделан безвизовый режим. Наши туда ездили редко, а вот бесчисленные толпы туристов, прибывающих оттуда с пугающей частотой, начали реально раздражать жителей имперских мегаполисов.

Самое удивительное, что Гримёру удалось изменить цвет моих глаз. Я сперва даже подумал, что он мне линзы вставил. Но нет, радужка действительно поменяла свой цвет с зеленовато-серого на глубокий чёрный. Как мне чуть позже объяснил Рысь — Гримёр был непризнанным гением от медицины. А ещё он был талантливым химиком. Я только хмыкнул в ответ, мол знаем мы таких не принятых обществом. Скорее всего, Гримёр принадлежал к какому-нибудь безвестному роду со своим, тщательно охраняемым даром. Почему я решил, что безвестному? В отличии от меня, он не скрывал своего лица, а значит не боялся быть узнанным своими "пациентами".

После тщательного исследования каждого миллиметра моей новой физиономии, я пришёл к выводу, что не так уж всё и плохо. Гримёр и вправду оказался гением — меня легко можно было перепутать с прежним собой, взглянув мельком или издалека, но вблизи я смотрелся уже абсолютно другим человеком.

— Хорош вертеться перед зеркалом. Пошли лучше, поедим в ресторане, на других посмотрим, и себя покажем.

Я с интересом уставился на кресло, откуда донёсся голос Рыси. Неужели сейчас я увижу мужика с рысьей башкой?

Облом. Пока я пялился на кресло, позади тихо закрылась дверь в ванную комнату. Резко обернувшись, я встретился взглядом с молодым, немного франтоватым мужчиной, лет примерно тридцати-тридцати пяти. Короткие чёрные волосы были уложены безукоризненно, лёгкая ухоженная небритость добавляла лицу брутальности. Правильные черты лица, отсутствие особых примет…

"Чёрт, ты только что порвал мне шаблон!" — придуманный мною образ таинственного существа-антропоморфа развеялся, как предрассветный туман.

Рысь был обыкновенным. Настолько обыкновенным, что встреть я его в толпе, то прошёл бы мимо, не обратив на него никакого внимания.

Он окинул скептическим взглядом мои порванные штаны и футболку, и усмехнулся:

— Ты похож на позавчерашний бутерброд. Этой ветошью только подошвы оттирать.

— Ну т… вы и нахал, Рысь, — слова о бедственном положении моего гардероба моментально вывели мозг из ступора, — И где бы я взял другую одежду, а?

— Где её берут все нормальные люди, — он вытянул руку, показывая мне за спину.

Я проследил за его указательным пальцем и уставился на спрятанный в нишу шкаф.

— Эмм… я по чужим шкафам не приучен лазать.

— Ну тогда я разрешаю тебе туда залезть.

Через полчаса, приняв душ и пригладив мокрые вихры, мне пришлось снова смотреться в зеркало, но теперь уже в ростовое, висящее при выходе из комнаты. Пытаясь рассмотреть себя со всех сторон, я вертелся перед ним, как кокетливая девчонка, и внезапно вспомнив, как это