Тихая ложь - Нева Олтедж

— И почему же ты согласилась, Сиенна?

Она моргает, и на мгновение на ее лице мелькает паника, но в следующую секунду она исчезает, сменяясь ухмылкой.

— Потому что ты горячая штучка. И богатый.

Ее улыбка кажется искренней, ее тон звучит искренне, но когда я фокусирую взгляд на ее глазах, я замечаю что-то еще. То, что она изо всех сил старается скрыть своим солнечным образом. Это очень похоже на боль.

Я провожу большим пальцем по изгибу ее нижней губы. Она слегка подрагивает от моего прикосновения.

— Пошли. Давай покончим с этим. — Я поворачиваюсь к Филипу. — Ты можешь идти. Позвони Кеве и скажи ей, что я забираю Сиенну домой.

Сиенна ничего не говорит, когда я забираю у нее телефон и кладу его обратно в сумочку. Она молчит, пока я беру ее за руку и веду по широким каменным ступеням к входу в мэрию, Артуро следует в нескольких шагах позади. Мы уже на вершине, когда Сиенна вдруг поворачивается в сторону парковки. Проследив за ее взглядом, я замечаю, что из машины выходит мускулистый мужчина, и тут же толкаю Сиенну за собой. Я уже потянулся за пистолетом, когда Сиенна вырвала свою руку из моей и, обойдя меня, бросилась вниз по ступенькам к этому оборванному ублюдку.

Ярость вспыхивает во мне, пока я не замечаю, что парень помогает женщине выйти из машины. Я отпускаю пистолет, наблюдая за тем, как точное копия моей невесты, за исключением сумасшедшего наряда, направляется к Сиенне.

— Это моя сестра и ее муж, — глубокий голос Артуро проникает сквозь мое минутное оцепенение.

Он подходит и встает рядом со мной. На мгновение на его лице исчезают постоянно присутствующие морщины беспокойства, когда он смотрит на своих сестер и коротко кивает своему шурину.

Вот черт…

Я знал, что у Артуро есть две сестры, но не знал, что они близнецы. Мое сердце сжимается и обливается кровью, когда я вижу, как эти две женщины падают в объятия друг друга. Сиенна что-то говорит и снова обнимает сестру. Затем она наклоняется и целует свою близняшку в щеку, а затем заправляет прядь волос за ухо. Ее сестра делает то же самое с Сиенной. Даже манеры идентичны. Я и забыл, какими иногда бывают близнецы.

Мне больно смотреть на них, поэтому я отворачиваюсь от этого зрелища и открываю дверь в здание.

Я краем глаза наблюдаю за своим новым мужем, пока он ведет машину. Он был очень замкнут во время быстрой свадебной церемонии, как и после нее, когда все выходили из мэрии. Мы в дороге уже почти два часа, а он не сказал мне ни слова. Я потратила это время на то, чтобы отсортировать свои фотографии и выложить их в социальные сети, но закончила это пять минут назад.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

Драго бросает на меня косой взгляд, а затем возвращает свое внимание к дороге.

— Я не разговариваю за рулем.

Подняв брови, я говорю:

— Окееей.

Я набираю сообщение для Аси, спрашиваю, добрались ли они с Пашей до аэропорта. Я до сих пор не могу поверить, что она действительно приехала. Это же не настоящая свадьба. Это больше похоже на поход в банк для открытия счета. Хотя кольца были приятным штрихом. У Драго — толстое золотое кольцо, а у меня — с огромным бледно-желтым бриллиантом. Оно хорошо сочетается с моей курткой и прекрасно отражает свет. Я поднимаю руку и делаю снимок, чтобы потом загрузить его в свой Инстаграм.

Он сворачивает направо, и я поднимаю глаза от телефона, чтобы посмотреть на узкую дорогу, ведущую к входу в высокий забор. Ворота отъезжают в сторону, и мы продолжаем двигаться по усаженной деревьями дорожке к красивому острову с мраморным фонтаном в центре. В конце дорожки возвышается массивный четырехэтажный особняк. Светло-бежевый кирпич и коричневая деревянная отделка фасада светятся в лучах полуденного солнца. Дом настолько велик, что больше похож на гостиницу, чем на жилой дом. Я считаю окна на верхнем этаже. Десять выходят на фасад. Сколько же здесь комнат? Зелень и деревья окружают дворцовую цитадель, делая ее похожей на декорации из сказки.

— Приехали. — Драго выходит из машины и идет сзади, чтобы открыть дверь моей машины.

Я выхожу из машины, не переставая любоваться прекрасным домом, и тут же распахивается входная дверь, и на улицу выбегает женщина лет шестидесяти в фартуке. Она направляется к нам и что-то кричит на сербском языке так быстро, что я не успеваю понять весь смысл, а только улавливаю случайные слова.

— …ужин… Филипп только что сказал мне… женился… без торта… убью тебя…

Остановившись перед Драго, она тычет пальцем ему в грудь.

— Sram te bilo. (перевод с серб. Позор тебе)

Я все еще перевариваю тот факт, что мой муж позволяет женщине, которая, кажется, является частью персонала, кричать на него и говорить ему, что ему должно быть стыдно, в то время как она поворачивается ко мне и крепко обнимает меня. Три громких чмока раздаются в ушах, когда она целует мои щеки в быстрой последовательности — справа, слева, потом еще раз справа.

— Драго не сказал мне, что привезет тебя сегодня. Я думала, он уехал на деловую встречу! Дай-ка я на тебя посмотрю. — Она наклоняется и берет мое лицо в свои ладони. — Ох, ты такая красивая и… — Она опускает глаза на мой наряд. — Почему ты надела костюм цыпленка, милая?

Выражение растерянности на ее лице, когда она смотрит на мою куртку, настолько уморительно, что я разражаюсь смехом. Я перевожу дыхание и говорю:

— Я Сиенна.

— Я знаю, милая. Драго был так мил, что сообщил мне, что женится. — Она смотрит на моего мужа, который молча наблюдал за всем происходящим, и на ее лице написано раздражение. — Но он, должно быть, забыл сказать мне, что это будет сегодня.

— Сиенна. — Драго кладет руку мне на поясницу, и от легкого прикосновения по телу пробегает возбужденная дрожь. — Это Живка, бывшая жена моего покойного отца, которой следовало бы представиться первой.

— Зови меня просто Кева, — говорит она. — Давай поедим. Все ждут тебя в столовой уже почти полчаса.

Я нахмуриваю брови. Кева? Драго только что назвал ее Живкой, так неужели Кева — это прозвище?

Пока мы идем за Живкой в дом, я пытаюсь придумать причину, по которой Драго мог пригласить бывшую своего отца в свой дом, но теряю концентрацию, когда его рука проскальзывает под мою куртку. У моих брюк низкая талия, а блузка задралась, и его пальцы