Украденное время - Даниэлла Роллинс

А потом ее поглотили мучительные воспоминания и грезы, казавшиеся чуть ли не реальностью.

Дороти прижала руку ко лбу, невольно поморщившись от смущения.

Чандра, казалось, избегает ее взгляда. Она достала из своей сумки стопку одежды и положила ее рядом с Дороти.

– Вот. Вещички тут, конечно, не бог весть какие, но не можешь же ты и дальше разгуливать в своем платье. Наверное, одежда будет тебе не по размеру, но это все, что мы пока смогли отыскать, – поведала она, резким движением закрыла сумку и шагнула к двери. – Дам тебе переодеться спокойно…

– Погоди! – воскликнула Дороти, спустив одну ногу с матраса. – Ты не…

Но Чандры уже и след простыл: она выскользнула из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Дороти покосилась на стопку одежды, оставленную девушкой. К благотворительности она относилась без восторга. По своему опыту Дороти отлично знала, что ничего не дается даром, и если человек делает тебе добро, то ждет за него воздаяния, даже если молчит об этом. Поэтому-то она предпочитала красть – это, по крайней мере, было честно, пускай и по-своему.

Но Чандра была права: нельзя и дальше разгуливать в перепачканном свадебном наряде.

Дороти стащила с себя платье и взяла стопку одежды. В ней обнаружились брюки и тонкая белая рубашка.

Рубашку она надела прямо на корсет, а потом, нахмурившись, принялась рассматривать штаны. Ни разу в жизни она не носила брюк! Натянув их на талию, она старательно застегнула огромные пуговицы. Брюки ей и впрямь оказались великоваты, несмотря на то, что Дороти трижды подвернула пояс и штанины снизу. Она встала, вытянула руки в стороны и сделала по комнатке несколько осторожных шагов.

Штаны оказались на удивление удобными. Подумать только: и почему ей никто об этом не рассказывал? Теперь никакие юбки не опутывали ноги, не сковывали шаг! Дороти пробежала рукой по ткани, и пальцы нащупали толстый шов. Карманы! В точности как у мужчин! Она попрыгала на месте, проверяя, не сползут ли штаны с бедер, но они держались.

У стены стояло большое зеркало. Дороти подошла к нему, разглядывая свой новый облик. Мешковатый неряшливый наряд казался мальчишеским и совсем не походил на ее великолепное свадебное платье, в котором она блистала еще утром.

Улыбка тронула ее губы. Тем лучше!

Дороти потянулась к двери, но вдруг нервно отдернула руку. Чандра ведь не сказала ей, где они находятся! Сама мысль о том, что, покинув пределы этой комнаты, она может столкнуться бог знает с чем, невероятно ее встревожила. Она ведь ничегошеньки не знала об аэропланах. Не знала, с какой скоростью они летают, на какие расстояния, и не имела ни малейшего понятия, сколько времени она провела в тесном грузовом отсеке и в какую точку мира ее занесло.

По спине от странной смеси ужаса и восторга пробежали мурашки. Как знать, может, это место кишит опасностями?

Но разве она пробралась на борт аэроплана не для того, чтобы сбежать как можно дальше? Чтобы начать все заново? Ведь до сегодняшнего дня ее жизнь состояла из вереницы пыльных городков да бескрайней шеренги франтоватых джентльменов с голодными глазами. Аэроплан – это знак, посланный ей свыше. Знак того, что в жизни есть место большему. Всегда.

Дороти приоткрыла дверь, и перед ней предстал темный и мрачный коридор, в котором не было никого, если не считать пилота, сидевшего на железном стуле в нескольких футах от нее.

Девушка нахмурилась.

Кажется, пилот не слышал, как она открыла дверь. Он сидел, склонившись над бесформенным куском дерева, и ловко обтачивал его ножом. На этот раз он был раздет до майки, а куртка висела на спинке стула. От него по-прежнему пахло аэропланами, и этот запах защекотал Дороти нос. Чандра в этом не права: аромат никак нельзя было назвать мерзким. А в сравнении с надоедливым одеколоном, которым всегда щедро брызгался Эйвери, он и вовсе казался Дороти приятным и пробуждал у нее мысли о приключениях и дальних странствиях.

Но сам парень… Дороти склонила голову набок, скользя взглядом по мускулистой спине и плечам. Она вновь задумалась о том, до чего же он не похож на мужчин, с которыми она привыкла иметь дело. Сперва ее это даже привлекло, но теперь ей вдруг подумалось, что ее мать недаром предпочитала джентльменов. А этот человек без зазрения совести готов был бросить ее одну в лесу, несмотря на то, что она просила – нет, даже умоляла! – его о помощи. Он явно был юношей самым что ни на есть беспардонным, а пожалуй, даже и грубым. Пускай Эйвери и перебарщивает с одеколоном, он бы ни за что не бросил даму в лесу одну.

«Так-то оно так, но ведь он непременно потребовал бы за это награды», – пронеслось у Дороти в голове. Но она отогнала эту мысль. В конце концов, все ждут награды за помощь. Ничего не бывает просто так.

Она нырнула рукой в карман и обхватила холодные металлические часы, которые выкрала у пилота. Увы, денег за них выручить вряд ли удастся.

«С таким водиться – себе дороже», – наверняка сказала бы ее мать о пилоте. И как ни горько было Дороти это признавать, это была чистая правда. И все же, понимая, что незамеченной она мимо пилота никак не пройдет, она шумно прочистила горло.

– Господи! – вздрогнув, воскликнул Эш. – Тебе что, колокольчик на шею повесить? Я себе чуть палец не отрезал! – сообщил он и почему-то пригрозил ей. Дороти нахмурилась.

– Куда ты меня затащил? – спросила она и вышла в коридор.

Эш сдернул куртку со спинки стула и набросил на плечи.

– Затащил? – изумленно переспросил он и тряхнул головой. – А где же «спасибо за то, что убрал за мной рвоту и вынес меня из гаража, когда я свалилась в обморок»?

Дороти вздрогнула. Она не помнила ни как ее рвало, ни обморока, и от осознания того, что с ней произошло и то и другое, кровь прилила к ее щекам.

Она всмотрелась в самую глубь темного коридора. Окон там тоже не было, но откуда-то издалека доносились громкие голоса. На стенах темнели грязные пятна, а в воздухе стоял тяжелый запах жареной рыбы и пива.

Дороти поморщилась.

– Это что, бар?!

– Тебе, как я погляжу, такие заведения не по статусу, а? – весело уточнил Эш, улыбаясь во весь рот. – Один наш друг сдает тут комнаты в аренду и притом не задает лишних вопросов. Я живу на другом конце города. Мы решили, что это местечко больше тебе подойдет.

– Не задает лишних вопросов, – сухо повторила Дороти. Таких мужчин она знала не понаслышке, хотя ни за что не стала бы этим хвастать. С каждой секундой Эш падал в ее глазах ниже и ниже. – Выходит, ты частенько таскаешь по барам обморочных барышень?

– Нет, дорогуша, ты первая.

– Не называй меня так! – воскликнула Дороти, скривившись. Она терпеть не могла все эти ласковые словечки вроде «дорогуш», «принцесс» или «милочек». Чаще всего ими пользовались влиятельные мужчины, подчеркивая тем самым, что вся власть у них, а у нее есть разве что хорошенькое личико. – Меня зовут Дороти, хотя тебя это, судя по всему, мало волнует.