История Тайной канцелярии Петровского времени - Василий Веретенников

3. В книге сенатских дел, посвященной сношениям Сената с образованными в 1717 году майорскими розыскными канцеляриями, среди этих последних упоминается канцелярия князя Юсупова; это дает возможность с вероятностью приурочить образование канцелярии Юсупова к тому же 1717 году; во всяком случае, до нас дошло делопроизводство этой канцелярии по «бахмутскому делу», которое ею начато следованием в 1717 году. Это большое дело, тянувшееся следованием до 1721 года, возникло по донесениям капитана Бахмутского батальона Чирикова о кражах при фуражировке полка в бытность его в Малороссии в 1713 и 1714 годах. К следствию был привлечен громадный материал в виде отчетности и разных оправдательных документов, видимо усердно изучавшихся в канцелярии Юсупова; кроме того, в канцелярии допрашивались свидетели и обвиняемые, а в случае нужды посылались на места от канцелярии сержанты.

Среди материалов этого дела попадаются прямые указы Петра, свидетельствующие, что царь сам наблюдал за производством следствия. Время от времени результаты следствия в виде выписок предлагались для приговора коллегии канцелярии Юсупова, которая и принимала решение. Асессорами канцелярии Юсупова были Украинцев, капитан Федор Скорняков-Писарев и поручик Бибиков[52]. Однако необходимо отметить следующий факт: в делах, расследовавшихся в канцелярии Юсупова, находим два приговора, под которыми подписи Юсупова, Украинцева и Бибикова, то есть офицеров, принадлежащих к постоянному составу канцелярии Юсупова, стоят в самом конце после подписей Волкова, Дмитриева-Мамонова, Ушакова, Салтыкова, Пашкова, Голенищева-Кутузова, Бахметьева, Языкова, Иванова. В 1719 году состоялся такой же по форме «приговор» за подписью тоже целого ряда гвардии штаб- и обер-офицеров (около 16 лиц), и между ними были Ушаков, Дмитриев-Мамонов, Салтыков, кн. П. Голицын, и опять в самом конце подписался Юсупов. Таким образом, кроме постоянной коллегии, стоявшей во главе канцелярии и чинившей приговоры, в некоторых случаях (вероятно, более важных) для слушания дел призывались другие штаб- и обер-офицеры, которые тоже находились «у розыскных дел» и имели свои розыскные канцелярии (как Салтыков, Ушаков; Дмитриев-Мамонов, Волков) или являлись постоянными «асессорами» какой-либо другой из канцелярий (как Пашков, Языков, Иванов, Голенищев-Кутузов и пр.).

В ноябре 1718 года полковник Кошелев был послан Петром для «нужнейших дел», и на время его отсутствия Петр указал дела его розыскной канцелярии ведать и следовать «лейб-гвардии Преображенского полку господину майору Юсупову». Но участие Юсупова в делах этой канцелярии замечается слабо.

В 1719 году «декабря в 5 день лейб-гвардии майор и Его Царского Величества генерал-адъютант господин Румянцев[53] объявил, что Царское Величество указал именным своим указом канцелярию, которая была под ведением генерала майора и лейб-гвардии оборшт-вахт-мейстера Михаила Афанасьевича Матюшкина ведать ныне господину бригадиру и лейб-гвардии оборшт-вахт-мейстеру господину князю Юсупову». Но видимо, это заведование продолжалось недолго, ибо уже в сентябре 1720 года идут указы за подписью Матюшкина, хотя имеется и несколько решений за подписью Юсупова и несколько реестров по делам, представленным им царю. 5 февраля 1720 года в Тайную канцелярию было прислано донесение из «канцелярии ведения бригадира и лейб-гвардии майора господина князя Юсупова», в котором говорится, что дела, которые следовал в Киеве капитан Головкин, «об излишних сборах» и о притеснениях жителей, «именным его царского величества указом приняты в канцелярию нашего ведения». В ноябре 1720 года Макаров письмом требует сведений от князя Юсупова по «канцелярии ведения вашего», а в 1722 году был указ с распоряжением о деньгах, имевшихся по канцелярии Юсупова; упоминание о канцелярии кн. Юсупова встречаем еще в 1723 году.

Количеством дьяков и подьячих канцелярия Юсупова немного отличалась от других розыскных канцелярий: в 1718 году количество приказных людей, в ней бывших, колебалась в пределах 13–16 подьячих всех трех статей.

4. Письмом Сенату от 12 декабря 1717 года кн. П.М. Голицын объявляет, что царским указом от 9 декабря того же года за собственноручным подписанием Петра «поведено нам о делах, о которых при оном указе объявлено, следовать и розыскивать», ввиду чего Голицын требует от Сената определить подьячих для этих дел и их «прислать к нам в канцелярию». Существовала ли канцелярия Голицына ранее, этого мы, к сожалению, установить не можем. В реестре врученных ему в то время дел помечены следующие пять лиц, о взятках и превышении власти которых «должен был следовать» Голицын: «1) московский губернатор Нарышкин[54]; 2) вице-губернатор князь Путятин[55]; 3) Александр Кикин[56]; 4) светлейший князь; 5) Яков и Василий Корсаковы[57]». Почти все дело Корсаковых, начатое по донесению фискала Поповцева, дошло до нас; тянулось оно до 1721 года, когда «следование» по нему канцелярии Голицына обрывается. Из сохранившихся материалов видно, что обвиняемые и свидетели по делу допрашивались и давали объяснения обычно в присутствии асессоров-офицеров канцелярии, которые во главе с Голицыным «по указу великого государя» «приказывали» о дальнейших шагах следствия или, «слушав сей выписки», «приговаривали»; каждое из таких определений канцелярии подписывалось Голицыным и асессорами.

В апреле 1718 года канцелярия Голицына принимает некоторое участие в следствии по делу царевича Алексея и его сообщников. Мы имеем «определение» Тайной канцелярии с упоминанием поручика Козлова, который назван асессором голицынской канцелярии.