Сыворотка счастья - Дарья Александровна Калинина

курей кормим, а они сами едят. Пришла к ним, ни стола, ни стульев нет, сидят на тех же циновках, на которых потом спят. Вместо стола – поднос, прямо на полу стоит. На нем несколько мисочек, в каждой какой-нибудь вид зерна моченого. Они все ноги под себя поджали и уселись, а мне и не сесть. Им хорошо, они тощие, одной зеленью питаются, а мне каково? Я ни сесть, ни поесть нормально не смогла. Как назло, голодная к ним пришла, думала, что угостят меня на славу, а тут такое. В общем, не понравилось мне у них. И люди они из себя странные. Не скажу, что плохие, но все-таки с приличным задвигом. Про переселение душ разговор начали. Да так чудно все повернули, что, по их мнению, получалось, что тот человек, кому срок подошел, не должен за эту жизнь цепляться. Что же, спрашиваю, стариков на тот свет сплавлять? Молчат. Потом папаша их и говорит, что у многих древних племен, в том числе и у японцев, обычай был: своих стариков они в лес отвозили или даже на руках относили, те там и оставались, пока их дикие звери не находили. Нормально, да? Я спрашиваю, вы это всерьез? Они снова молчат и улыбаются. Очень странные люди. Очень! И что у них в головах делается, мне непонятно. Поэтому я и недовольна, что Валечка мой с этой их Лиственницей спутался. И так он ее любит, что только ей в рот смотрит. И говорить уже начал, как она и ее родители говорят. Просто не узнаю своего сына. Нет, не нравятся они мне! Никто из них не нравится!

Она могла бы этого и не говорить. Ее отношение к семье невесты сына было очевидно с самого начала. Но Катерине хотелось выговориться. Рано овдовевшая и живущая без мужа-защитника, одиноко воспитывающая сына Катерина хотела показать всем своим родственникам, что справляется не хуже них, а где-то даже лучше. Но появление Саши вызвало своего рода эффект попутчика, Катерина была уверена, что больше они не встретятся, вот и выложила ему все, что накопилось у нее на душе.

И когда Саша уже хотел попрощаться, в доме раздался громкий крик:

– Мама!!!

– Валечка, что случилось?

– Иди скорей сюда! Скорей!!!

Услышав этот возглас, Саша просто почувствовал, что уходить ему еще рано. И, воспользовавшись растерянностью хозяйки, не стал дожидаться особого приглашения и молча поспешил вслед за ней. Но перед тем как бежать наверх, он подошел к кухонному шкафчику, приоткрыл дверцу и заглянул внутрь. Так и есть, ему не показалось – среди пустой тары лежала коробка от торта из кондитерской «У Амелии».

Знакомый логотип кондитерской украшал ее картонные бока. Женский силуэт в шляпке. Саше сегодня уже доводилось держать в руках коробку с такой же картинкой. Коробка в мусорке была довольно большой, точно не от обычных пирожных.

Саша приоткрыл ее и увидел на краях подсохшие подтеки голубовато-зеленого крема. Точно такого же цвета был крем на торте, едва не убившем дядю Колю. И размер коробки был подходящим для того, чтобы в ней поместился торт из ресторана.

Саша закрыл дверцу и задумался. Похоже, Катерина ему соврала. И якобы приготовленный собственноручно тортик для любимой бабушки на самом деле изготовили профессиональные мастера. А Катерина лишь переложила его на домашнюю подложку, избавившись от кондитерской упаковки. Но зачем она это сделала? И какую цель преследовала, солгав о происхождении торта?

Ладно, в ресторане она солгала родственникам, чтобы те поразились ее мастерству и восхитились умению печь торты. Но зачем она продолжала врать, даже узнав от Саши, что от голубого торта стало плохо постороннему человеку? Куда логичней было бы сразу после этого признаться в обмане, показать Саше пустую коробку и спихнуть тем самым всю вину за отравление на кондитерскую. Но Катерина этого не сделала, предпочтя продолжать лгать.

Увы, в этот момент снова раздался громкий крик, и Саше пришлось оставить свои размышления на потом.

Глава 4

Виновник переполоха встретил их на полпути. Он был бледен и трясся, словно осиновый лист.

– Валечка! Валя! Что с тобой, сыночек?

Но паренек не мог нормально изъясняться. Из его приоткрытого рта неслись лишь односложные возгласы:

– Ба… Ба… Ба…

– Да что происходит?

– Ба… бабуля!

– Что с ней? С ней плохо?

– Она холодная! Лежит! Не двигается! Не шевелится!

– О господи!

– Мама, посмотри, что с ней.

Валечка прислонился к стене. Выглядел он испуганным и подавленным. Екатерина тут же кинулась в комнату, где на раскинутой тахте удобно устроилась старая женщина. Она лежала без движения. Глаза ее были плотно закрыты.

Саша быстро обшарил взглядом спальню старушки. Так, никаких следов борьбы не видно. Одежда на старушке тоже в порядке. Рядом с ней стоит коробочка с пирожными из воздушного безе, в которой отсутствует одна штучка. Все говорит о том, что старушка полакомилась пирожным и плавно отъехала в мир иной.

И все бы ничего, но коробочка была все с тем же логотипом кондитерской «У Амелии», что Сашу не могло не насторожить. Он старался не паниковать. Катерина тоже сохраняла спокойствие, она не кричала, не плакала, она осторожно пощупала пульс, прикоснулась к щеке бабушки, а потом на цыпочках вышла из комнаты.

– Все! – произнесла она. – Это конец. Она умерла.

Голос звучал опустошенно, но особенного горя она не демонстрировала, в отличие от своего сына. Тот рыдал в три ручья.

– Валя, что ты, не плачь так, не надо.

И так как сын продолжал плакать, она добавила погромче:

– Нет, в самом деле, Валя, ну что ты так убиваешься? Да, я понимаю, умерла наша бабушка, так что тут такого? Бабушке было уже очень много лет, это могло случиться со дня на день. Все мы знали, что дни бабушки сочтены. Девяносто лет! Шутка ли! Чудо, что она до таких лет дожила. А вечно все равно никто не живет, рано или поздно все там будем.

Нельзя сказать, чтобы от ее слов веяло добротой и сердечностью, Саша так и вовсе слегка оторопел. Но решил, что увещевания матери, наверное, имеют под собой основу – привести в чувство сына. Поэтому она так холодно и отстраненно рассуждает. Но Валя оказался куда ранимей своей матери.

– Ты не понимаешь! – воскликнул он. – Это я виноват! Я ее убил!

Катерина вздрогнула.

– Что ты мелешь?! Как ты мог убить нашу бабушку? Она совсем остыла. Когда ты сейчас вернулся домой, она уже была мертва как минимум пару часов.

– Я убил ее раньше!

– Что