Польша и Россия. За что мы не любим друг друга - Александр Широкорад

Однако литовские князья не только не пытались принудить русских принять язычество, но даже не пропагандировали его. Мало того, литовские князья начали исповедовать двоеверие, а то и троеверие. Причем речь идет не о попытках сочетать христианские обряды с языческими, как это было, скажем, на Руси в XI–XII веках. Литовские князья в русских землях соблюдали все православные обряды, а, переезжая в Литву, немедленно становились язычниками. А при необходимости, например, заключая договор с крестоносцами или поляками, принимали католичество, что, впрочем, никак не отражалось на выполнении ими православных и языческих обрядов. Большинство князей Гедиминовичей были крещены по православному обряду.

Великий князь Гедимин (годы правления 1315–1340) имел две официальные жены. По одной версии, первой женой была Винда, дочь жмудского бортника Виндиминда, а второй – Ольга Всеволодовна, княжна смоленская (или Ольга Глебовна, княжна рязанская). По второй версии, первой женой была Ольга Всеволодовна, княжна смоленская, а второй – Евна Ивановна Полоцкая.

Тот факт, что у Гедимина была одна или даже обе жены русскими, означает, что он принял православие: выдача княжей дочери за язычника была невозможна на Руси. Другой вопрос, что Гедимин и его потомство, тот же Ольгерд, относились к смене вер очень спокойно и производили их по мере надобности. Нужно жениться или заключить союз с соседом – выполняют христианские обряды, нужна поддержка местной знати – начинали публично выполнять языческие обряды.

Гедимин имел семерых сыновей[21]: Монвида (ум. 1340 г.), Нариманта (1277–1348), Ольгерда (1296–1377), Кейстута (1298–1381), Корьята (ум. 1390 г.), Любарта (1312–1397) и Евнута (Евнутия) (1317–1366).

Формально все сыновья Гедимина были крещены и имели православные имена; так, Наримант был Глебом, Ольгерд – Александром, Корьят – Михаилом и т. д. Немцы уже с XIV века стали называть Вильно[22] «русским городом», а польские хронисты – «столицей греческого [православного] отщепенства».

Костью в горле литовских князей было Смоленское княжество, почти полтора столетия сдерживавшее литовскую экспансию на восток. Погубил же независимость Смоленска… великий князь московский Василий I.

В истории часто бывало, что мелкие личные дела правителей оказывали решающее влияние на судьбы народов. Так, после нашествия Тохтамыша в 1382 г. князь Дмитрий Донской отправил в Орду заложником своего старшего сына Василия. Через некоторое время ордынцы стали требовать 8 тыс. рублей за освобождение молодого князя. Но в 1385 г. Василию удалось бежать. Чтобы обмануть татар, он бежал не на Русь, а на юг – в Приднестровские степи, а оттуда в 1386 г. пробрался в Великое княжество Литовское к князю Витовту.

При дворе Витовта Василий познакомился с его дочерью Софьей. Софья не была похожа на московских девиц, жизнь которых ограничивалась теремом и храмом. Софья любила плясать, скакала верхом, обожала охоту. «Языкового барьера» у нее с Василием не было, поскольку при дворе Витовта почти все говорили по-русски. Да и матерью Софьи была смоленская княжна Анна Святославна. Нетрудно догадаться, что княжич и княжна, которым было по 14 лет, влюбились друг в друга. Витовт, исходя из своих стратегических планов, не препятствовал этому увлечению, а наоборот, легко согласился на обручение. Василий радостно согласился, не ведая, какое горе принесет этот брак и Северо-Восточной Руси, и Смоленску.

В 1386 г. княжич Василий возвратился в Москву. В 15 лет женилось большинство московских князей, но Дмитрий Донской не спешил выполнять обещание, данное сыном Софье.

Смерть отца 19 мая 1389 г. развязала Василию руки. Теперь он – великий князь московский, и ему никто не указ. Между тем на конец 1389 г. политическая выгода от брака с Софьей Витовтовной была далеко не очевидна. В это время Витовт вновь поссорился со своими двоюродными братьями Ягайло и Скиригайло, и ему пришлось искать убежища в землях Тевтонского ордена.

Летом 1389 г. в немецкий замок Мальборн, где у крестоносцев находился Витовт с семьей, прибыли сваты из Москвы. Из-за войны невесту пришлось везти в Москву кружным путем через Данциг, Ливонию, Псков и Новгород. 1 декабря невеста прибыла в Москву, а уже 9 января 1390 г. состоялась свадьба Василия и Софьи.

В сентябре 1395 г. Витовт вступил в переговоры со смоленскими князьями и вероломно захватил их владения. Витовт въехал в Смоленск. Все арестованные князья были отправлены в Литву, а в Смоленске посажены литовские наместники князь Йомант и боярин Василий Борейкович. Смоленский гарнизон был усилен польскими рыцарями.

Однако, на беду Витовту, князь Юрий Святославич, сын Святослава Ивановича, еще раньше отъехал от киевских усобиц из Смоленска к своему тестю Олегу Ивановичу Рязанскому.

Узнав о захвате Смоленска Витовтом, Юрий Святославич Смоленский и Олег Иванович с рязанской ратью вторглись в литовские пределы. Витовт не стал вступать в сражение и отправился в свою очередь грабить Рязань. Олег Рязанский приказал своему войску спрятать в надежном месте добычу, взятую в Литве, и налегке начать поиски литовцев, вторгшихся на Рязанщину. Рязанцы нагнали литву и побили ее, а сам Витовт едва сумел уйти.

Московский же князь Василий I не только не помог смоленским князьям, а наоборот, в 1397 г. на Пасху поехал в Смоленск на встречу с Витовтом. Его сопровождали жена и митрополит Кирилл. В захваченном Смоленске родственнички отпраздновали Пасху.

Олег Рязанский в это время осадил литовский город Любутск, но Василий направил к Олегу посла, и тот, угрожая московской ратью, заставил рязанцев снять осаду.

Осенью 1396 г. Витовт с большим войском вновь напал на Рязанскую землю. Как писал Д.И. Иловайский: «…предал ее опустошению; причем “литовцы сажали людей улицами и секли их мечами”. По выражению летописца, Витовт “пролил Рязанскую кровь как воду”. После этих подвигов прямо из Рязанской земли он заехал к своему Московскому зятю в Коломну, где пировал с ним несколько дней»[23].

И после этого наши титулованные историки смеют называть Олега Рязанского «изменником Руси», а персонажей типа Василия I – «собирателями Руси».

В августе 1401 г. жители Смоленска подняли восстание, перебили литовский гарнизон и местных бояр – сторонников Витовта. Через несколько дней смоляне торжественно встречали дружину Юрия Святославича.

В летних кампаниях 1402 и 1403 гг. Витовт пытался вновь захватить Смоленск, но каждый раз терпел поражение.

В 1402 г. умер рязанский князь Олег Иванович. Теперь Юрию Святославичу пришлось рассчитывать только на себя. Защитить Смоленск мог только московский великий князь Василий Дмитриевич, но тот был женат на Софье Витовтовне. Юрий видел, что из двух подданств надо выбрать наименее тяжкое, и, взяв опасную грамоту, поехал в Москву и стал умолять князя Василия: «Тебе все возможно, потому что он тебе тесть, и дружба между вами большая, помири и меня с ним, чтоб не обижал меня. Если же он ни слез моих, ни твоего дружеского совета не послушает, то помоги мне, бедному, не отдавай меня на съедение Витовту. Если же и этого не хочешь, то возьми город мой за себя, владей лучше ты им, а не поганая Литва».