Глубина в небе - Вернор Виндж

Брент наклонился с веревочной сетки, приблизив голову:

– Знаешь, кажется, за нами едут.

Джирлиб тоже услышал эти тихие слова и напрягся на веревках.

– Да? Кто?

– Вот эти два «хозяина дорог». Они стояли возле автобусной остановки.

На миг Вики ощутила наплыв страха – и облегчение. Она засмеялась:

– Кажется, мы сегодня утром никого не обманули. Папа нас отпустил, а команда капитана Даунинга всю дорогу за нами следует – как всегда.

– Эти машины не похожи на те, что обычно, – сказал Брент.

Королевский Музей был возле автобусной остановки «Центр». Вики с братьями и сестрой вышли прямо на его ступени.

На миг Вики и Гокна потеряли дар речи, глядя вверх на изгиб каменной арки. У них была передача о музее, но сами они здесь еще ни разу не были. Королевский Музей имел только три этажа – карлик среди современных зданий. Но этот малыш чем-то превосходил все небоскребы. Если не считать городских стен, музей был самым старым наземным сооружением Принстона. И служил Королевским Музеем уже не менее пяти солнечных циклов. Его слегка перестраивали, расширяли, но по традиции вид здания сохранялся таким, каким задумал его король Длинные Руки. Снаружи опускалась закругленная арка, почти как перевернутое крыло самолета. Эта ветрозащитная арка была изобретением архитекторов за два поколения до эры науки. В древних зданиях Ставки ничего подобного не было – их защищали склоны долины. Вики попробовала себе представить, каково здесь должно быть в первые дни пробуждения солнца: прижавшееся к земле здание под ветрами почти звуковой скорости, адское солнце, пылающее всеми цветами от ультрафиолетового до самого дальнего инфракрасного. Зачем же Длинные Руки строил здание на поверхности? Конечно, чтобы бросить вызов Тьме и Солнцу. Подняться над глубокими норами-укрытиями и над законом.

– Эй, вы двое! Заснули, что ли? – одернул их голос Джирлиба. Они с Брентом обернулись от самого входа. Девчонки полезли вверх по ступеням, впервые в жизни не найдя язвительного ответа.

Они прошли полумрак входной двери, и звуки города остались позади. Церемониальная охрана – двое неподвижных часовых Королевской Пехоты – застыли неподвижно в скрытых нишах по бокам. Впереди была настоящая охрана – билетер. Древние стены за его стойкой были увешаны объявлениями о текущих выставках. Джирлиб больше не бурчал. Он вертелся возле двенадцатицветного проспекта Искажений Хелма. И тут Вики поняла, как такая глупость могла оказаться в Королевском Музее. Это не были просто Искажения. Темой сезона в музее было «Паранаука во всех ее аспектах». Плакаты обещали выставки на тему колдовства в глубинах, самовозгораний, видеомантии и – ха-ха! – Искажений Хелма. Но Джирлиб не замечал, в какую компанию попало его хобби. Важнее всего было, что наконец-то оно нашло себе место в музее.

Тематические выставки располагались в новом крыле. Здесь были высокие потолки, трубки с зеркалами бросали туманные конусы солнечного света на мраморные полы. Четверо детей были здесь почти одни, и какая-то была в этом помещение странная акустика – она не отражала звук эхом, а усиливала. Если не разговаривать, даже звук шагов казался очень громким. И это действовало куда лучше табличек «Соблюдайте тишину». Вики поразило все это невероятное шаманство. Папа считал, что такие вещи забавны – «Как религия, только не так опасно». К сожалению, Джирлиб замечал только собственное шаманство. Неважно, что Гокну выставка самовозгорания захватила так, что она даже стала планировать какие-то опыты. Плевать, что Вики хотела видеть сияющие картины зала видеомантии. Джирлиб шел прямо к выставке Искажений, и они с Брентом следили, чтобы сестры не отставали.

А, ладно. Вики на самом деле всегда интересовали Искажения. Джирлиб был сдвинут на них, сколько она себя помнит, и здесь, наконец, они увидят их на самом деле.

Вход в зал был выставкой от пола до потолка алмазных раковин фораминифер. Сколько тонн горючего сланца пришлось перелопатить в поисках таких совершенных экземпляров? Различные типы были тщательно отмаркированы согласно лучшим научным теориям, но тончайшие кристаллические скелеты искусно поместили за увеличительными стеклами: в солнечном свете форамены мерцали хрустальными созвездиями, как украшенные тиары, браслеты и спинные мантии. Коллекция Джирлиба была по сравнению с этим мизером. На центральном столе стоял ряд микроскопов, в которые заинтересованные посетители могли рассмотреть детали. Вики посмотрела в окуляры. Она такое уже видела, но здесь форамены были без повреждений, и многообразие их подавляло. В основном они обладали гексагональной симметрией, но у многих были и крючки и выросты, которыми, наверное, живые создания пользовались для перемещения в своем микроскопическом мире. Уже ни одного не осталось живого существа с этим алмазным скелетом, уже пятьдесят миллионов лет. Но в осадочных породах попадались слои фораменов сотни футов толщиной, и на востоке это было горючее дешевле угля. Самые большие из этих созданий едва достигали размера блохи, но было время, когда они были самыми распространенными животными на планете. А потом, где-то пятьдесят миллионов лет назад – пфу! И остались от них только скелеты. Дядя Хранкнер говорил, что тут есть о чем подумать.

– Пошли, пошли!

Над своей коллекцией фораменов Джирлиб мог торчать часами подряд. Но сегодня он уделил Личной Выставке Короля секунд тридцать: табличка на дальней двери объявляла, что там – Искажения Хелма.

Все они четверо осторожным шагом прошли к темному входу, едва осмеливаясь хотя бы перешептываться. В зале за входом конус солнечного света из единственной трубки выхватывал из полумрака центральные столы. Стены оставались в тени, подсвеченные только лампами крайних цветов.

Они все четверо молча вошли в зал. Гокна чуть пискнула от удивления. В темноте стояли фигуры… и они в высоту были больше, чем средний взрослый в длину. Они качались на трех суставчатых ногах, а передние ноги и руки поднимались почти как ветви лиственной хваталки. Именно такие они были, как говорил Чундра Хелм о своих Искажениях – и в темноте они обещали больше подробностей любому, кто подойдет ближе.

Вики прочла слова, светившиеся под фигурами, и улыбнулась про себя.

– Классно, правда? – сказала она сестре.

– Ага – я себе и не представляла… – Тут она тоже прочла пояснение. – Тьфу ты, опять подделка.

– Не подделка, – сказал Джирлиб, – а предполагаемая реконструкция.

Но Вики услышала в его голосе разочарование. Они пошли вдоль затемненного зала, разглядывая неясные проблески. В течение нескольких минут эти формы были дразнящей тайной, не дающейся в руки. Здесь были все пятьдесят расовых типов, описанных Хелмом. Но это были грубые модели, наверное, от какого-то автора маскарадных костюмов. Джирлиб несколько увял, переходя от стенда к стенду и читая подписи под каждым. Подписи, надо сказать, были выразительные: «Старшая раса, предшествовавшая нашей… создания, бывшие призраками арахнидов в давние времена… Их семя могло выжить в неизвестных глубинах и ждет своего часа, чтобы вернуть себе этот мир». Последняя табличка была под реконструкцией, напоминающей чудовищного таранта, нацелившегося откусить голову зрителя. Все это была чушь, на которую не купились бы даже младшие братец с сестренкой Вики. Чундра Хелм признавал, что его «утерянный мир» находится под отложениями фораменов. Если Искажения вообще были, они вымерли не менее пятидесяти миллионов лет назад – за миллионы лет до появления первого прото-арахнида.