Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов

В разведсводке от 15 апреля из Лондона говорилось о противодействии польских эмигрантских кругов признанию советских границ. Подчеркивалось, что в этом они «находят поддержку у американского правительства». Также сообщалось: «Из журналистских кругов получены сведения, что происходящие в США обсуждения советских требований, вопроса о Прибалтике и т. д. проходят неудовлетворительно и советские предложения встречают большую оппозицию со стороны американского правительства. Это противодействие поддерживается президентом. В то же время Черчилль якобы рассматривает согласие со стороны США как необходимое условие принятия плана Идена».

Тем временем в политических кругах Великобритании активизировалась кампания против подписания советско-английского договора. В разведсводке из Лондона за 15 мая 1942 года говорилось: «Правые консерваторы, и в особенности поляки, продолжают кампанию против договора. Резко антисоветски настроенные члены парламента Виктор Казалет и Гарольд Никольсон заявляют, что намерены голосовать в парламенте против англо-советского договора, в части послевоенного устройства Европы, то есть по вопросу о признании СССР границ 1941 года. По их мнению, договор противоречит духу Атлантической хартии. Число их сторонников в парламенте достигает якобы 60 человек. Казалет утверждает, что русские намерены добиться ухудшения англо-американских отношений, вынудив англичан принять участие в договоре, который накладывал бы на них определенные обязательства в отношении прибалтийских стран. Казалет считает, что подписание англо-советского договора вызовет в США большое недовольство. По мнению Казалета, английское правительство переоценивает послевоенные силы Советского Союза и возможность заключения русскими сепаратного мира. Майор Ричард Ллойд написал резкую антисоветскую статью, направленную против англо-советского договора, и послал ее в польский журнал на английском языке «Свободная Европа». Английское Министерство иностранных дел, узнав об этой статье, высказалось против ее опубликования, и она до настоящего времени не появилась в печати».

Отдавая себе отчет в том, какова роль СССР в войне с Германией и в отсрочке нападения Гитлера на Англию, Энтони Иден стал настойчивее поддерживать требования Советского Союза. Он считал, что «признание границ, на которых настаивал Сталин, было небольшой платой за советское сотрудничество во время войны, даже если это означало бы, что народы Эстонии, Латвии и Литвы навечно попали бы под господство России». В этом он получил поддержку посла в Москве Криппса и посла в Вашингтоне лорда Галифакса. Последний официально уведомил заместителя государственного секретаря США Самнера Уэллса, что «британский военный кабинет принял решение о том, что он согласен подписать договор со Сталиным, в соответствии с которым были бы признаны границы Советского Союза 1940 года, за исключением той части, которая касается польско-русской границы».

В своем обращении к С. Уэллсу Галифакс подчеркнул, что Англия не будет обращаться к Соединенным Штатам с просьбой подписаться под договором, но «просит, чтобы президент Рузвельт понял причины этого договора и не осуждал его открыто». Это «крайне обеспокоило как государственного секретаря США Корделла Хэлла, так и заместителя государственного секретаря Самнера Уэллса».

Вскоре после приезда Молотова в Англию для подписания советско-английского договора о взаимопомощи советская разведка сообщила из Лондона 25 мая об обстановке на переговорах между Иденом и советским послом Майским по поводу содержания договора: «Первоначальная задержка в переговорах произошла по следующим вопросам: 1) Англичане настаивали, чтобы, хотя и признав прибалтийские страны частью Советского Союза, отдельным гражданам все же предоставить право оптирования индивидуального выхода… 2) Относительно гарантии Польши». По словам источника разведданных: «Обе вышеупомянутые статьи были включены в результате нажима со стороны американцев. Рузвельт послал личную телеграмму Уинстону о прибалтийских странах (индивидуальная оптация и т. д.). Когда англичане заявили, что это бессмысленно (куда им податься), Рузвельт, по сведениям, указал, что статья была только для общественного мнения США».

После начала переговоров, по воспоминаниям А. Гарримана, «Молотов сразу выдвинул максимальные требования: признание Англией советских претензий на Восточную Польшу и Румынию, а также прибалтийские государства». Узнав об этом, государственный секретарь К. Хэлл «предпринял яростные действия с целью сорвать подписание договора». Хотя договор был подписан, он не содержал признания советской границы 1941 года.

В течение 1942 года позиция американского правительства несколько изменилась. В отчете от 4 декабря 1942 года о переговорах Галифакса в США, который был перехвачен советской разведкой, излагалось содержание переговоров премьера польского эмигрантского правительства Сикорского и президента США Рузвельта. В отчете говорилось: «Рузвельт заявил, что Сталин будет удовлетворен приобретением Эстонии, Латвии и Бессарабии, превращением Петеамо в русский порт и созданием нейтральной зоны в Карелии. Литва и Буковина не должны отойти к СССР». Сикорский, хотя и заявил, что «сожалеет о судьбе Эстонии и Латвии, однако Польша не намерена ссориться из-за них с Россией. В отношении Литвы Сикорский категорически заявил, что поляки не могут равнодушно относиться к ее судьбе». 26 декабря 1942 года разведка сообщала, что Сикорский выдвинул план создания федерации в составе Литвы, Польши, Чехословакии и, возможно, Венгрии».

В ходе войны позиция Рузвельта менялась. 8 июня 1943 года советские разведчики сообщали из Нью-Йорка о том, что в своей беседе с президентом Чехословакии Бенешем Рузвельт «согласился, чтобы Бессарабия, Буковина, Западная Белоруссия, Западная Украина, прибалтийские страны сохранились за Советским Союзом». В то же время США настаивали на том, чтобы СССР путем проведения голосования в прибалтийских республиках показал желание их народов быть советскими. В октябре 1943 года нарком государственной безопасности В.Н. Меркулов сообщал И В. Сталину, В.М. Молотову и Л.П. Берии: «По агентурным данным, полученным нами из Нью-Йорка, государственный департамент США на предстоящей конференции иностранных дел в Москве надеется убедить Советское правительство в необходимости проведения плебесцита в прибалтийских странах, который нужен Англии и США якобы только для того, чтобы спасти свое лицо. Государственный департамент США будто бы давно согласен уступить Советскому Союзу в вопросе о прибалтийских странах, но не хочет формального нарушения Атлантической хартии. Поэтому государственный департамент выдвигает вопрос о плебесците, будучи заранее убежденным в том, что результаты его будут в пользу СССР».

Однако после завершения Московской конференции в США участились выступления за непризнание советских границ 1941 года. Особенно усердствовали изоляционисты во главе с сенатором Данахером.

Позиция американского кабинета относительно западной границы СССР и заинтересованность США в делах Прибалтики в значительной степени объяснялись внутриполитическими соображениями руководителей этой страны. Описывая переговоры между Рузвельтом и Сталиным по этим вопросам на Тегеранской конференции (28 ноября — 1 декабря 1943 г.), тогдашний посол США в СССР А. Гарриман писал: «Президент (Ф.Д. Рузвельт. — Авт.) объяснил, что он попросил Сталина, чтобы тот навестил его для откровенного обсуждения американской внутриполитической жизни. Он не хотел выдвигать свою кандидатуру, но, если война будет продолжаться, это будет необходимо… Рузвельт заявил о том, что ему следует подумать об американских избирателях литовского, латвийского или эстонского происхождения. Президент заявил, что ему прекрасно известно о том, что три балтийские республики в прошлом принадлежали России и вновь вошли в состав Советского Союза в 1940 году. Он добавил с улыбкой, что не собирается воевать с Советским Союзом, когда Красная Армия вновь займет эти территории. Однако важно для того, чтобы удовлетворить общественное мнение в Соединенных Штатах и во всем мире, чтобы балтийские народы выразили свое право на самоопределение…