Жизненная сила - Роберт Рид

Конечно, это была какая-то шутка.

Миоцен и чувствовала, и понимала это.

Но даже с этим ощущением она все же оставила свое безопасное убежище. Но насколько колоссальна эта ловушка, она начала понимать лишь тогда, когда реморы просто отключили защитные поля корабля. Впрочем, даже и после этого она продолжала спуск. Имея возможность уйти куда угодно в любой момент, она все же продолжала отдавать приказы и директивы, ободрять и угрожать, помогая поддерживать уверенность в том, что восстание будет подавлено, и очень быстро. Так победно она добралась до верха нового моста, вышла из пустого молотокрылого и направилась к другой ожидавшей ее машине. Но тут, глядя на темное лицо Медуллы, вдруг остановилась в нерешительности, остановилась всего на мгновение…

Дежурный охранник - человек с квадратным лицом по имени Гольден - подошел поближе и, улыбаясь, посмотрел на Премьера Корабля.

- Я отправил их прямо вниз, мадам, - гордо отрапортовал он. - Прямо вниз.

- Кого? - вынуждена была спросить Миоцен.

- Локи и его пленницу, - ответил он удивленно. - А кого же еще?

Миоцен молча опустила веки. Но перед ее внутренним взором все еще стояли холодные огни Медуллы и его черное железное лицо. Она видела их лучше, чем открытыми глазами. И чувствовала облегчение вкупе с живой, не знающей границ радостью.

Если это чья-то ловушка, то Уошен может быть в ней только приманкой,- поняла она и напомнила себе, что в ее распоряжении все еще находятся огромные ресурсы, колоссальная власть, море опыта, ума и жестокости…

Она быстро пересмотрела все возможные варианты развития событий и способы урегулирования, но вновь сделала тот же выбор, хотя и с новой решимостью.

- Хорошо, - одобрила она, поднимая веки, стараясь не смотреть на улыбку тупого в своей идиотской гордости лица. - Благодарю за помощь.

Она села на переднее сиденье машины без окон, и, произнеся всего лишь одно слово, снова полетело вниз, все быстрей и быстрей. Старые ослабевшие контрфорсы на секунду лизнули ее мозг, превратив ее в восторженную и всем довольную женщину, всего лишь на несколько мгновений лишенную ума.

Администратор Храма по-прежнему носила серую робу, положенную ей по чину, и по-прежнему боролась со всем, что могло угрожать плавному течению ее жизни. Она привстала, глядя на приезжих с нескрываемым ужасом, скрестила на груди руки, коротко выдохнула и сказала прямо в лицо Уошен:

- Нет. Вы умерли героем - так и оставайтесь же им!

- Я пыталась. Пыталась изо всех сил, моя дорогая, - не выдержав, громко рассмеялась Уошен.

Но вперед выступил Локи, приблизившись к женщине едва не вплотную и быстро заговорив так, чтобы не оставалось сомнений в том, кто здесь начальник.

- Нам нужен один из покоев замка. Какой - не важно. И вы лично проведете туда ваших новых гостей, а затем оставите нас. Ясно?

- Каких гостей?

- А тех несчастных, что заперты в библиотеке. - Женщина возмущенно и беспомощно открыла рот, но Локи не дал ей произнести ни звука. - Или вы хотите быть уволенной, дорогая? И отправиться в составе одного из доблестных отрядов туда, наверх? - Рот закрылся. - Итак, у вас есть свободное помещение?

- Альфа, - прошептала администратор.

- Значит, мы будем ждать там, - отрезал Локи, и подождал, как капитан, пока женщина отдаст неизбежный поклон.

Путь к Альфе оказался коротким, но впечатляющим.

Уошен приготовилась увидеть огромные изменения, но переполненный народом и высушенный мир остался снаружи. Здесь же коридоры были почти пустынны и по-прежнему, как она и помнила, украшены рядами растений в горшках. И хотя воздух был суше, чем раньше, и даже, может быть, чище, в нем все так же витал запах Медуллы! Запах ржавчины, пыли и тяжелых металлов, не говоря уже о странном аромате, который можно было бы так и назвать странностью.

И Уошен подумала, что это приятный запах.

Случайный прихожанин поклонился Локи и в ужасе отшатнулся от Уошен.

Она заметила, что все встречавшиеся ей похудели, словно в стране царил голод, но люди, как прежде, были одеты в простые чистые одежды, сделанные далеко не из собственной кожи. Уцелевшая традиция Преданных? Или, может быть, голодные люди не могли восстанавливать себя настолько быстро, чтобы делать одежду из самих себя?

Но она ни о чем не спросила сына.

Охваченная внезапным нетерпением, Уошен вошла в зал, где от ее присутствия автоматически зажегся свет. Куполообразный потолок не изменился, он по-прежнему пытался казаться небом, и над полированными стальными поручнями бриллианты по-прежнему изображали недосягаемый мост. Но этот мост был шире, сильнее и лучше защищен, чем первоначальный проект Ааслин; трубопроводы шли по двум шахтам, ныряли в бывший базовый лагерь и уходили дальше наверх.

Хребет.

- Это модель? - не удержалась она.

- Это голографическая проекция нынешнего моста, - не сразу поняв вопрос, ответил Локи.

Хорошо.

Она хотела подойти к сыну и еще раз поблагодарить его за все, что он уже сделал, но ее остановил чей-то голос.

- Это она! Уошен!

Это был голос Манки, за которым появилась и она сама. Затем появились Салюки, Цейл, Кюзки, Уестфол, Ааслин. Появились и близнецы Обет и Мечта. Они прошаркали к ней, не отрывая ног от пола. Их ноги и лица были все теми же, что и много тысячелетий назад, только они стали тоньше. От их прикосновений веяло холодом, но за холодом таилось тепло, и счастье, и опасение, что Уошен нереальна и может исчезнуть в любой момент.

- Я настоящая, настоящая, но могу и уйти, - рассмеялась она.

Бе бросились обнимать больше сотни старых капитанов, и в уши ее настойчиво бился один и тот же вопрос:

- Как мятеж?

- Какой мятеж? - растерялась Уошен.

Ааслин поняла первой и тоже рассмеялась, выпрямив спину и постаравшись разгладить складки плохо сидевшей формы.

- До нас дошли слухи. Жалобы. Предупреждения.

- На место наших старых охранников пришли какие-то недоумки, - сказала Манка. - А старых как-то не очень вдохновляло то, что ожидало их впереди.

Все вдруг подняли головы и уставились на изображение моста, не в силах промолвить ни слова.

- А что насчет Миоцен? - нарушила молчание Салюки. - Новый Премьер пребывает в прекрасном здравии, и нас ожидают счастливые новости?

Уошен собралась ответить, но ей не дал начать еще один голос, раздавшийся у входа.

- Миоцен здорова, моя дорогая. Миоцен прекрасно себя чувствует и благодарит за столь трогательную сердечную заботу.

Новый Премьер уверенно шла через толпу капитанов. Казалось, она не боится никаких угроз и опасностей, как-будто она вообще защищена от всего тотальным контролем. Но Уошен слишком хорошо знала шагавшую к ней женщину. Да, тело и лицо привычно выполняли свою работу, и сама форма придавала им безоговорочную властность. Но слишком уж расширены были зрачки в распахнутых глазах, то выплясывавшие быстрый безумный танец, то замиравшие. Окруженная когда-то преданными ей капитанами, она теперь, казалось, прикидывала, кто из них может ударить ее первым. Потом она бросила взгляд куда-то поверх их голов, и в. темных холодных глазах ее появилось презрение.