История Соединенных Штатов Америки - Андрэ Моруа

белые оказались в не лучшем положении, чем черные. Одни только банкиры и торговцы долгое время извлекали выгоду из этой аграрной революции. Возникла целая армия разоренных плантаторов, пополнивших ряды «обедневших белых». Они влачили жалкое существование на песчаных холмах Алабамы и в бесплодных сосновых лесах Джорджии. Их называли «crackers»[67] или «hills billies»[68]. Они существуют и до сих пор, и Эрскин Колдуэлл описал их в романах «Табачная дорога» и «Божья делянка».

7. Поражение не уничтожило ни любви южан к своей культуре, ни их твердого намерения сохранить ее. Напротив, преследование укрепило местный патриотизм, а также расширило его границы. До Гражданской войны многие американцы именовали себя гражданами Виргинии, Южной Каролины, Теннесси. Гражданская война внесла точное определение прилагательного «southern» (южный). Начиная от городка Аппоматтокс лучшие из местных жителей гордились тем, что они «южане» — иначе говоря, не подвергшиеся Реконструкции и нереконструируемые. В течение тридцати лет их тайной целью было вернуть Югу его былую независимость. Они поддерживали единое и ревностно охраняемое общество. Если человек, приехавший с Севера, хотел установить на Юге хорошие отношения с соседями, он должен был остерегаться и не афишировать «северные» идеи. Одним из следствий такого состояния умов было, увы, подчеркнутое проявление расовых чувств. С 1880 по 1900 год к неграм стали относиться хуже, чем с 1840-го по 1880-й. Чудовищные суды Линча (казни без судебного решения) были вызваны упорным стремлением удержать чернокожих в том же положении, в котором они когда-то пребывали. Однако постепенно, в XX веке, пыл страстей утих. Линчевание стало редкостью. Но для образованных негров, выпускников черных университетов, жизнь была по-прежнему тяжелой. Да и по сей день негр или мулат, каким бы просвещенным и хорошо воспитанным он ни был, не может на Юге ни сесть в один вагон с белыми, ни поселиться с ними в одном отеле. В результате, за исключением немногих борцов за свои права, лучшие из негров эмигрировали на Север, где, впрочем, вскоре почувствовали себя такими же обездоленными, оторвавшись от черного пролетариата без направляющего класса, что еще больше усугубляло проблему. Ее невозможно решить мгновенно, и поэтому обеим сторонам потребуется проявить выдержку и терпение.

Старинные дома плантаторов, XIX век, Алабама. Фото. 1934

8. Еще одним следствием послевоенного патриотизма южан стало создание промышленности на Юге. Для борьбы с Севером, даже мирным путем, необходимо было прибегнуть к его же оружию. Чтобы спасти разорившихся белых от нищеты, которая превратила их в сельскохозяйственных рабочих, конкурирующих с неграми, необходимо было открыть заводы. Наличие крупных месторождений угля, железа и меди на Юге привлекло металлургов. Хлопководство привело к созданию текстильной промышленности. В Дареме большую роль стала играть табачная промышленность. Разумеется, развитие промышленности Юга сдерживали климат, наследие старого аграрного образа жизни, а также транспортные и таможенные тарифы, которые и по сей день остаются тарифами для северян, ими же для себя установленными. С другой стороны, заводы на Юге извлекали выгоду от более низкой оплаты труда и странного патернализма — пережитка плантационного хозяйства. Именно этот индустриальный и активный Юг американские историки часто называли Новым Югом. В действительности Новый Юг был задуман и создан только для того, чтобы сохранить суть Старого Юга. Это было одним из проявлений страстной привязанности, которая за тридцать лет превратила Юг в «армию ветеранов, преданно сплотившихся вокруг своих командиров», да и поныне старается сохранить то, что было столь горячо любимо.

III. Открытие континента

1. После войны Север, как и Юг, был полностью «реконструирован», другими словами — переделан. Америка Джонсона еще во многом походила на Америку Джексона. Источниками больших состояний были, как и в XVIII веке, торговля и мореплавание. Новая аристократия Нью-Йорка — Асторы, Голеты, Бикманы, Райнлендеры — продолжала вкладывать свои капиталы в земли и владела огромными поместьями, как некогда ван Ренсселеры и Шайлеры. Промышленность оставалась на уровне семейного бизнеса, созданного отдельными лицами, которые передавали его по наследству сыновьям и управляли ими по-отечески. Корпорации (акционерные общества) существовали с 1860-х годов, но не играли большой роли. Одной из самых значительных была Western Union — телеграфная компания, объединившая пятьдесят мелких предприятий. Часть промышленности оставалась на стадии ремесленничества: предприниматели распределяли швейные работы в сельской местности среди женщин-надомниц. Большинство залежей полезных ископаемых оставались нетронутыми. В 1859 году в Пенсильвании была найдена нефть, но ее добыча только начиналась. В больших городах экипажи, запряженные лошадьми, оставались по-прежнему единственным средством передвижения. В 1860 году американцы восторгались замечательным новшеством — организацией службы Pony Express: всадники-курьеры доставляли почту из Сент-Джозефа (Миссури) в Сакраменто (Калифорния), как правило, за десять дней. Прибыв на станцию, всадник мгновенно менял лошадь, пересаживаясь на свежую. Это превратилось в настоящее спортивное зрелище. Но почтовое предприятие, остававшееся убыточным, скоро уступило место железной дороге и телеграфу. Между 1865 и 1900 годом мир изменился сильнее, чем от Цезаря до Джорджа Вашингтона.

2. Война перевернула экономику Севера и вдохнула в нее новую жизнь. Чтобы вооружить, одеть и обуть военных, необходимо было увеличить производство и расширить фабрики. Банкиры и промышленники научились более эффективно пользоваться кредитами. Питание армии можно было обеспечить, лишь используя сельскохозяйственную технику и создавая производство пищевых консервов. Когда наступил мир, с помощью машин стало возможным эксплуатировать новые огромные территории в Миссури, Айове, Небраске, Канзасе. Демобилизация позволила смелым, закаленным иммигрантам освоить эти новые рубежи. Но прежде всего до них нужно было добраться. За дело взялись другие первопроходцы — строители железных дорог. Начиналось все в Соединенных Штатах весьма скромно. Сначала здесь использовали гужевой транспорт, и только из-за необходимости уменьшить трение и перевозить с помощью конной тяги более тяжелые грузы потребовались железнодорожные пути. Первые паровые локомотивы оказались не слишком удачными. Они покрывали пассажиров угольной копотью, распугивали оказавшихся неподалеку животных, раздражали фермеров, которые утверждали, что от искр паровозов загораются стога. К 1825 году казалось, что водные пути взяли верх над железнодорожной магистралью. Публика восхваляла комфорт пассажирских пароходов. Однако небольшие компании строили железнодорожные линии, которые соединяли только две точки: Хартфорд и Нью-Хейвен, Балтимор и Вашингтон. В отсутствие разветвленной сети пассажирам, передвигавшимся даже по самым несложным маршрутам, приходилось по нескольку раз пересаживаться с одного поезда на другой, а затем передвигаться пешком, верхом, в экипаже или же по воде. К 1860 году в Соединенных Штатах существовало около тридцати тысяч миль[69] железных дорог, принадлежавших разным компаниям. Великая речная артерия, «Отец Вод», сохраняла свою значимость. Именно по Миссисипи шла вся торговля с Западом.

3. Гражданская война закрыла судоходство на реке, что неожиданно увеличило важность всех железнодорожных линий, соединяющих Запад и Восток. Чикаго и Сент-Луис стали главными торговыми центрами. Отдельные отрезки дорог были сгруппированы в сети. После войны пять крупных железнодорожных линий — Нью-Йорк Сентрал, Пенсильвания, Эри, Балтимор и Огайо, Гранд-транк-лайн — соревновались за перевозки