Чужие. Геноцид. Чужая жатва - Роберт Шекли

– Черт побери, прости, Конни! – закричал Рыжий. К сожалению, в бою такое иногда случается.

Тем временем Мин Двин сзади схватил чужой. Он уцепился за ее длинные волосы. Она обернулась, продолжая стрелять. Мин всадила четыре очереди в голову монстра и с облегчением вздохнула, когда он отшатнулся назад. Но ее волосы все еще были зажаты в его когтях. Внезапно из пробитой головы чужого вырвалась струя кислоты и попала прямо ей в лицо.

– Мои глаза! – с дикими криками она упала на землю, закрыв лицо руками.

Какое-то время она корчилась от боли, потом затихла: кислота проникла в мозг.

Энди Гроггинс попытался развернуть карабин на одного из чужих, который внезапно напал на него сбоку и сбил бойца с ног. Чужой схватил его за лодыжки, а подоспевший второй – за руку. Они тянули Энди в разные стороны, а он палил из своего бластера и чуть не задел Барсука, которому пришлось нырнуть в яму, чтоб уйти от огня. И тут Энди завыл от боли, так как чужой оторвал ему левую ногу.

Монстр, который держал его за ногу, рухнул назад, но другому удалось сохранить равновесие, и он снова начал наступление. Барсук выстрелил, и чужой отлетел назад, но Гроггинс был мертв еще до того, как смолк треск карабина.

Барсук огляделся по сторонам и понял, что остался один. Странное бочкообразное существо, похожее на свинью, сидело поблизости на задних лапах и смотрело на Рыжего, будто чего-то ожидая.

– Черт тебя побери, козел-провокатор! – закричал Барсук и выстрелил в него.

Земля была запятнана кровью и усыпана кусками плоти. Вся команда Барсука погибла. Он ожидал, что и ему придет конец, но, на его счастье, все закончилось. Вокруг остались только мертвые тела людей и монстров. Все выжившие непонятные существа ушли.

Барсук стоял, рыдая от боли и усталости, когда вдруг его накрыла тень. Он поднял голову и посмотрел наверх.

Это был спасательный корабль с «Ланцета», и у Барсука снова появилась надежда убраться отсюда.

– Спустите трап! Подберите меня!

Шлюпка поравнялась с Барсуком, и Рыжий заметил, что четверо членов экипажа наблюдают за ним в один из иллюминаторов. Он закричал. Люк открыли и выбросили веревочную лестницу. Барсук, собрав последние силы, взобрался на корабль.

– Вы все записали на видеопленку? – поинтересовался Поттер.

– Да, сэр, – доложил второй помощник капитана.

– Ученых заинтересуют эти существа, – прокомментировал капитан корабля.

– Да, сэр, – повторил второй помощник. – Но сцены убийства этих людей очень уж отвратительны.

– Да, вырежьте эту часть, – Поттер поморщился. – И пометьте в журнале, что мы не успели вовремя приземлиться и спасти людей, – он пошел прочь, но остановился. – На самом деле никому не хочется рисковать жизнью из-за этих мятежников. Они могли подать дурной пример нашему экипажу. Впрочем, это можно в журнал не заносить.

– Да, сэр. Мы все же подобрали одного из них, – сказал мужчина, уходя.

– Покажите его врачу, – приказал Поттер. – Его историю мы выслушаем позже.

– Есть, сэр, – второй помощник отдал честь и покинул центр управления.

– А теперь, доктор Мяковски, – сказал Поттер, оставшись наедине с собой, – настало время разобраться и с вами.

Стэн и его спутники шли по лабиринту из множества ходов. Они не нашли никаких признаков электронного пути, проложенного Норбертом. И самого Норберта больше не было – он принял удар на себя. Последний раз доктор видел его погребенным в мусорной яме под черной горой чужих.

Стэн с трудом дышал, заставляя себя идти вперед. «Когда же начнет действовать маточное молочко?» – думал он. Гилл и Джулия помогали ему всем, чем могли, но руки их были заняты оружием, так как в любой момент оно могло понадобиться. Чужие все чаще появлялись и скрывались за поворотами тоннелей. Они шли поодиночке или парами – большие группы пока не встречались. Но, возможно, это был лишь вопрос времени.

Было ясно, что ограничители больше не работают. Стэн, Джулия и Гилл должны были постоянно находиться в состоянии боевой готовности, потому что чужие нападали бесшумно, внезапно выпрыгивая из теней.

Джулия шла впереди, и ее фонарь освещал путь в кромешной темноте. Она думала о том, что раньше никогда не видела такого мрака. Даже когда закрываешь глаза, тьма не такая черная. Можно было подумать, что под этой завесой скрывается место, где чужие проводят свои жуткие ритуалы. Это был зловещий мрак из детских кошмаров, в которых из темноты выползают страшные существа, мучают малышей, убивают, потом проглатывают и выплевывают обратно живыми, чтобы снова их убить.

Оглянувшись, Джулия увидела, что Гилл отступил назад, чтобы помочь Стэну. Ему пришлось полуобернуться и стрелять в чужих, которые находились сзади. Выражение его длинного серьезного лица не изменилось, когда в него попал луч фонаря Джулии. Андроид методично выполнял свою работу. Гилл не был настоящим человеком и не обладал чувствами, поэтому ему было абсолютно все равно. Он вел бы себя точно так же и на конвейере, устанавливая детали машин на предназначенные места. «Он счастливчик, – подумала Джулия, – потому что не чувствует того, что испытываю я».

А Стэн? Ему тоже в некотором роде повезло: профессор слишком изможден, чтобы волноваться. С другой стороны, он испытывает невыносимую боль, о чем можно судить по его изможденному лицу, покрытому испариной. Ей было очень жаль профессора, хотя где-то в глубине души она ему завидовала – ведь он не испытывал того ужаса, который туманил ее сознание и подталкивал принять маточное молочко.

Гилл медленно шел вперед: эффективная машина делала свое дело. Границы его периферического зрения были намного шире человеческих. Если он замечал движение вне зоны видения его товарищей, то сразу поворачивался и стрелял. Когда группа чужих приблизилась к Гиллу, он достал маленькие термитные бомбы, которые нес в патронной сумке с левой стороны. Андроид большим пальцем установил неконтактный взрыватель и бросил в чудовищ.

Эти движения напоминали танец – повернуться, качнуться, выстрелить. Это был единственный танец в его жизни. Повернуться, вытянуть руку, бросить бомбу. Бум! Бам! Снова повернуться, грациозно нагнуться, опять повернуться, выстрелить, еще раз выстрелить и идти вперед.

Он услышал, как Стэн поскользнулся и одновременно вскрикнул, но верный Гилл успел подхватить его и поставил на ноги.

– Вы можете идти дальше? – спросил андроид.

– Да, спасибо, – ответил Стэн, стараясь беречь дыхание.

Гилл беспокоился за доктора. Ему казалось, что доза обогащенного королевского молочка совсем не помогла. Он знал, насколько сильно Стэн ждал, что найдет эликсир, который вылечит его от рака. Гилл не разделял его надежд, так как это противоречило законам логики. Ведь обычное маточное молочко не являлось панацеей, оно могло лишь ослабить боль. Тогда почему обогащенное молочко сделает больше, чем обычное?