Сладкое безумие - Ширл Хенке

Сидевшие за столом штабные офицеры тревожно переглядывались, наблюдая за стычкой Шелби и Джексона. Генерал изучающе посмотрел на полковника, немного подумал и сдался.

– Вы морочите мне голову уже очень долго и все пытаетесь убедить, что мне непременно нужно самому познакомиться с этим гаитянским бандитом. Ладно, будь по-вашему. Сейчас я отправляюсь на плантацию Маккарти инспектировать линию фронта. Приезжайте туда с Лафитом, и мы обсудим, как поступить с его незаконно добытым оружием.

В ответ Шелби коротко кивнул, стараясь скрыть удовлетворение. Черт побери, он одержал победу. То, что не удалось заставить сделать Клейборна и его приближенных, теперь сделает Джексон – встретится с Лафитом. Остается надеяться, что Жан произведет на генерала должное впечатление и тот позволит Лафиту участвовать в разработке стратегии и тактики военной кампании.

И Сэмюэль четко отдал честь со словами:

– Слушаюсь, сэр! Месье Лафит и я будем на месте, генерал.

Покинув штаб Джексона, Шелби быстро пошел по Ройял-стрит. Времени у него было в обрез, а сделать предстояло очень многое. Город находился в осаде, и Сэмюэль участвовал в боях буквально со дня прибытия в Новый Орлеан с документами от Жана Лафита. Шелби постепенно сумел склонить губернатора к мысли, что предводителю пиратов можно доверять, но советники Клейборна придерживались иного мнения, как и Джексон. Но теперь все должно перемениться к лучшему.

Сейчас англичане были уже в пяти милях от Нового Орлеана, и его жители затаились за плотно закрытыми дверьми, опасаясь, что их любимый город постигнет судьба Вашингтона, который красные мундиры в августе спалили дотла.

Шелби не знал, можно ли поручиться за безопасность жителей Нового Орлеана, но те, кто предпочел переждать войну за городом, несомненно, находились в еще худшем положении. Именно поэтому полковник хотел позаботиться об Оливии, и его тревога возросла, когда он узнал, что она овдовела и поселилась в одиночестве в загородном поместье.

Правда, Новый Версаль стоял особняком в дальнем конце Байю-Бьенвеню, в стороне от пути, по которому, по мнению Джексона, будет наступать британский генерал Пэкинхэм. Кроме того, у майора Виллера, ближайшего соседа Оливии, под началом находился отряд луизианской милиции, который на всякий случай держал там оборону. Однако Шелби это мало успокаивало.

Его обуревали противоречивые эмоции, когда он вспоминал об Оливии, и до сих пор не мог в них разобраться. Какой-то частью души – безусловно, самой неразумной – ему, как видно, суждено было любить Оливию вечно. Но она-то его давно разлюбила, он это знал. Встреча с Оливией не сулила ничего, кроме новых мук, но Шелби уже смирился с этим и дал себе слово повидать Оливию до отъезда из Нового Орлеана, как только будут отброшены английские войска – если только американцам удастся одержать победу.

На всякий случай Сэмюэль даже принял свои меры для защиты Оливии. Он попросил Лафита снарядить несколько надежных людей и поручить им наблюдение за Новым Версалем. При малейшем намеке на опасность пираты должны были поставить в известность своего предводителя. Если нужно, Шелби был готов сам отправиться в Байю-Бьенвеню и перевезти Оливию в город, как бы отчаянно она ни сопротивлялась.

По правде говоря, Сэмюэль сильно сомневался, чтобы англичане представляли опасность для Оливии. Ее покойный муж был испанским офицером, проходил службу в Пенсаколе, ныне занятой войсками Англии, союзницы Испании. «В руках врага она будет в большей безопасности, чем под моей защитой», – невесело подумал полковник.

Боль из-за измены Оливии не стихла и сейчас, спустя три года, а только превратилась из острой муки в постоянную смутную тоску. Сэмюэль не был уверен, сумеет ли не выдать своих чувств при новом свидании с неверной возлюбленной, и поэтому откладывал визит в Новый Версаль, успокаивая себя мыслью, что Оливия доказала свою способность выжить при любых обстоятельствах. Если уж дикие звери и краснокожие не причинили ей вреда, то и с англичанами как-нибудь обойдется.

Так размышлял Сэмюэль, пока шел по Ройял-стрит от штаба генерала Джексона к гостинице «Ла Марин», где обосновался Жан Лафит. Шелби успел высоко оценить мудрого и остроумного креола, хранившего верность выбранной им родине даже после того, как американская флотилия под командованием этого недоумка Паттерсона сровняла с землей прибежище Лафита на острове Баратария. Разумеется, Паттерсону не дано было знать, что Жана предупредили и он переправил в другое место больше чем на миллион долларов добра, прежде чем доблестный адмирал приблизился к острову.

Сэмюэль вошел в кафе, где обычно собирались пираты, и постоял у порога, выжидая, пока глаза привыкнут к полутьме; вскоре он увидел Лафита, которого легко было опознать по крашеным рыжим волосам. Высокий и статный лидер пиратов был безупречно одет и держался с большим чувством собственного достоинства. Завидев полковника, он жестом пригласил его пройти в отдельный кабинет в задней части помещения.

– Ты выглядишь, как всегда, прекрасно, – сказал Шелби, пожимая тонкую сильную руку, и присел за стол.

– Настоящий джентльмен не может выглядеть оборванцем даже во время войны, – улыбнулся в ответ Лафит. Он налил в стакан вина из личных запасов, придвинул к Шелби и сразу перешел к делу: – Моя разведка донесла, что Пэкинхэм собирает силы для наступления всего в шестистах ярдах от позиций Джексона у канала Родерика. У англичан двадцать крупнокалиберных орудий, с восемнадцати– и двадцатичетырехфунтовыми снарядами.

– А у нас всего двенадцать, да и меньшего калибра, хотя есть одна пушка с тридцатидвухфунтовыми. – Шелби задумчиво потер подбородок.

– Но зато, мой друг, из этих орудий стреляют наши ребята, – вмешался в разговор невысокий смуглолицый мужчина с орлиным носом и ослепительной белозубой улыбкой. Исполосованный шрамами Доменик Лафит был в отличие от младшего брата, красавчика Жана, совсем не хорош собой, но оба отличались острым умом, тонким чувством юмора, мужеством и хладнокровием в бою.

Шелби также не стал тратить времени на пустые разговоры и сообщил о желании Джексона встретиться с Лафитом, дабы обсудить проблему обеспечения отрядов милиции оружием и боеприпасами.

– Понял наконец старый вояка, что без нас ему не обойтись. – В голосе Жана Лафита слышалось явное удовлетворение. – Не сомневаюсь, что это британская артиллерия заставила генерала прозреть. – Жан сразу отдал необходимые распоряжения, и старший брат отправился их выполнять, а Жан обратился к Шелби: – Что ж, пошли поговорим с великим полководцем.

При встрече с генералом Жан Лафит был вежлив и любезен, а Джексон суров и мрачен. Он догадывался о тайном удовольствии, которое испытывал пират от того, что генерал вынужден обратиться к нему за помощью.

– Мой брат со своим отрядом уже занял позицию, – говорил Лафит, – и у них достаточно боеприпасов, чтобы огнем загнать англичан в воды Мексиканского залива.

– Так вы считаете, что англичане готовят нам новогодний сюрприз? – спросил Джексон.

– А вы, изучив обстановку, разве думаете иначе?