Записки раздолбая, или Мир для его сиятельства - Сергей Кусков

— Но я воскрес, — продолжил я, качая головой, словно отмахиваясь от наваждений. — И не просто так, а… Я был в другом месте, парни. Я ЖИЛ в другом месте! Много лет! А потом вернулся в момент смерти, воскрешённым.

— Так же не бывает, — закачал головой Лавр, принимая эстафету кувшином. Неуверенно так сказал, повторяя как бы общепринятое.

— Я тоже думаю, не бывает, — согласился я. — Но так было.

Нервное напряжение начало спадать, и меня повело. Сильно повело. Схватился за стол, чтоб не упасть.

— Сигизмунд, Тита — наверх, куда Мари скажет, — начал отдавать я последние распоряжения, ибо чувствовал, больше ничего скомандовать не сумею. — Пусть кто-то из слуг сидит рядом, если будет жар — протирает мокрыми тряпками лоб и тело… Кроме раны. Будет просит пить — давайте пить, много, но по чуть-чуть, в несколько заходов. Марк пусть полежит в патио — решим по нему завтра. И организуйте оборону дома. Баррикада у входа, заприте ставни — не мне вас учить.

— Будет сделано, — кивнул отрок.

Я вышел из кухни, и, придерживаясь за стенку, пошёл наверх, на второй этаж донжона, где были мои покои. Да, дом был выстроен так, что тут в планировке тоже было что-то типа донжона. Видимо местным так привычнее зодчествовать.

Как-то добрался до кровати, как — не помню. Упал и вырубился. Отходняк после такого сильного нервного переживания — это бомба. Слава богу до верха сам дошёл, а то стыдоба была бы, если б упал хотя бы на четвереньки.

Завтра… Будет завтра. Всё решим. И разным сукам этот косяк не спустим. Но всё это только после перезагру…

Вечер удался. Настроение было… Скомканным, но в целом я был доволен. Всем. Ответы на все вопросы не получил, но получил материал для размышления. Девушка под боком, догадавшаяся кто я… Господи, и что, что средние века? Люди от этого дурнее не стали. Она просто девочка с мозгами! А я свой план по инкогнитам выполнил — два самых важных дня, пока сделал самые важные дела, мне не мешали. Вот и нечего бога хулить. Тем более, средние века, тут западло отказываться от имени. Ради имени и чести на глупые дуэли идут. Тут нельзя даже в шутку сказать: «Вот такое я говно!». Говно — в распыл тебя, никакого уважения! До последнего карабкайся, но статус, титул и имя подтверждай, чего бы ни стоило! Так что чем меньше буду инкогнито, чем больше собой, тем лучше.

Мне даже эта долбанная «Сийена» понравилась. Возлежать — не то же, что сидеть за столом. Непривычно, но в целом прикольно. К тому же вроде на Востоке, в чайхане, тоже возлежат, так что…

— Благодарю всех за концерт, — произнесла слепая эльфийка, искренне радостно улыбаясь. — Это был один из лучших концертов в моей жизни.

Мне на это осталось про себя иронизировать, но не стал. Пускай её. Может и правда один из лучших, я ж не знаю, что у неё была за жизнь. Поднялся, протянул своей сеньорите руку:

— Ваша милость? — Буду доколёбываться этой «милостью», пока пыхтеть не перестанет. А просто злыдень я!

Её светлость попыхтела, но отповедь сдержала, хотя щёчки заалели. Руку взяла, легко и грациозно поднялась.

— Ричи, я — герцогиня, — как бы невзначай прошептала она.

— Ты вообще-то принцесса.

Спутница насупилась, нахмурилась, но спорить не стала. Умиротворяюще произнесла:

— Пойдём на набережную, погуляем? Думаю, у нас куча тем для разговоров.

Я искромётно улыбнулся.

— Желание сеньориты — закон!

— Только ко мне зайдём, оденусь потеплее. — Поёжилась. — Весна — не лучшее время года для гуляния по набережным налегке.

Держа её за руку, словно мы — пионеры, и плевать кто что об этом в местном серпентарии подумает, повёл её к выходу. Слуги оживились, и бросились к нам с верхней одеждой вне очереди, а поскольку тут все благородные, то и очередь на одевание сложилась, пусть и небольшая, специфическая. Люди стояли, переговаривались, обсуждая что-то (в основном концерт) и ждали, пока слуги выдадут одежду. Тут со сцены, на которой истуканом застыла слепая эльфийка с лютней, раздался голос:

— Рома, я хочу подарить тебе ещё одну песню.

Я обернулся первым. За мной, мгновенно нахмурившись, моя принцесска. А после начали оборачиваться и остальные гости.

— Рома? — произнесла Катюша. — Ты ей сказал своё прозвище?

— Она — медиум, — усмехнулся я. — Зачем ей что-то говорить?

— Эту песню мне подсказывают Духи, — продолжала Галадриэль. — Они хотят передать её тебе. Но думать ты должен сам.

Я подошёл к сцене поближе, встал в десяти метрах от возвышения. Принцесска подошла сзади, взяла меня под руку и испуганно вжалась в плечо, словно опасаясь, что эльфийка взорвётся и её посечёт осколками.

— Как обычно, не так ли, Галадриэль? — криво усмехнулся я. — Духи всегда только намекают.

— Да, разумеется. — Кивок. После чего её пальцы заскользили по струнам, играя вступление, словно ловя мотив. И, наконец, ударили боем.

Бой по шестиструнной гитаре — слышал. Понимаю. Сам балуюсь дворовыми аккордами. Но бой по многострунной лютне… Звучало необычно и совершенно не так, как я привык слышать в нашем мире. Но — красиво. Мелодию узнал не сразу, из-за экзотичности исполнения, но узнав, улыбнулся. Эльфийка тем временем запела:

Если вы думаете, что для средневековья это нормальный текст — вы ошибаетесь. Это самый что ни на есть трешак по местным меркам. Особенно если его исполнять не в кабаке, и не про бравого героя, типа нашего Хельсинга. Тут есть свои трешаковые «страшилки» вроде наших стишков про «маленького мальчика», но они исполняются минимум с улыбкой. Тут же совершенно серьёзное лицо и интонация, эдакий надрыв в голосе, словно героическая песнь со знаком минус. Зал, а пока ещё, так получилось, из гостей никто не ушёл, сзади нас немножко так… Прихуел. Я же улыбался всё шире и шире. Ибо в каждом мире должен быть свой «Король и Шут» с мрачноватым средневековым чувством юмора. А эльфийка разорялась, вкладывая в голос энергию, и пела, даже не думая улыбаться, что вводило в диссонанс публику просто катастрофически. Припев выкрикнула, с героическим саркастическим надрывом:

Мельком взглянул на Катюшу. Та встала, раскрыв рот от изумления и одновременно гнева. Лишь теперь понимаю, что означала та её рожица — растерзать была готова Галадриэль. Но тогда мне было слишком весело, чтобы понять не намёк даже, а предупреждение эльфийских духов открытым текстом. А эльфийка продолжала бесить мир: