Именинница - Пенелопа Дуглас

Наши пальцы переплетаются. И пусть на его руке пока нет кольца, но оно скоро там появится.

Мое сердце грохочет в груди, пытаясь вырваться из нее, но я все еще пытаюсь обрести дар речи. Он безумно удивил меня. Не могу поверить, что он провернул все это так, что я даже не догадывалась о его задумке.

Я смотрю на наши сплетенные руки и прижимаюсь к нему еще сильнее, пока мое тело окутывает волнение от произошедшего. Думаю, где-то в глубине души – в самом темном ее уголке – по-прежнему таился страх, что он бросит меня. Мне до сих пор трудно избавиться от опасений, что в какой-то момент Пайк решит, что я слишком молода и не готова к семейной жизни. Но он должен знать…

Каждый день, проведенный с ним, я счастлива. И для меня нет ничего лучше, чем быть с ним. Несколько капель дождя падает мне на руки, а облака над головой темнеют, когда мне наконец удается успокоиться и вздохнуть.

– Так ты скажешь «да» или… – он замолкает.

Я улыбаюсь, услышав нотки страха в его голосе, который появился из-за моего молчания.

– Да. – Я поворачиваюсь и целую его. – Ты делаешь меня невероятно счастливой. Я люблю тебя.

Пайк прижимается лбом к моему лбу.

– Я люблю тебя так сильно, что мне даже больно, малышка.

Его губы вновь прижимаются к моим, а руки обхватывают мое лицо, когда он углубляет поцелуй и дразнит меня языком так, что все остальное вылетает из головы. Мое дыхание становится прерывистым, и у меня уже возникает мысль предложить перебраться в пикап, потому что мы тут совсем одни, а дождь усиливается, и капли дождя все чаще врезаются в мое тело.

Я прерываю поцелуй и, прищурившись, смотрю на небо, которое затянули грозовые тучи. В это время всегда начинаются летние штормы.

Пайк слезает с квадроцикла и помогает мне, а затем мы оба бежим к пассажирской двери пикапа, где он открывает мне дверь.

– Мы можем сделать это сегодня? – спрашиваю я, перекладывая с сиденья на пол новенький неиспользованный шлем.

– Пожениться? – уточняет он. – Тебя действительно не волнует, какой будет свадьба?

Я поворачиваюсь и вижу, как ухмылка расплывается на его лице, когда он снимает свою грязную рубашку и бросает ее в кузов пикапа.

Стоя у открытой двери, я пожимаю плечами. Меня никогда не заботили вечеринки или модная одежда. И пока другие девчонки придумывали, какой цвет выбрать для оформления свадьбы и для платьев подружек невесты, я размышляла о том, что будет после нее. Муж, дети, дом, в котором витает аромат печенья, пикники и путешествия…

Я поднимаюсь по ступенькам, собираясь забраться в пикап, но Пайк притягивает меня к себе. Я падаю на его обнаженную грудь и, не убирая ног со ступенек, обнимаю Пайка за шею.

– Но это заботит меня, – признается он с извиняющейся улыбкой. – Я ведь тоже никогда не женился, понимаешь? Так что мне хотелось бы увидеть тебя в платье.

И вот как ему отказать? Я киваю и снова целую его. Вообще-то, это может быть весело. Фотографии помолвки после катания по грязи? Да пожалуйста.

– Я подумывал поехать в Мексику, – говорит он, глядя на меня. – Пляж на Калифорнийском заливе, только ты, я и наши близкие?

Я улыбаюсь.

– Да, черт возьми.

Это отлично нам подходит. Тихая, уединенная и идеальная свадьба. И я солгала бы, если бы сказала, что меня не возбуждает мысль отправиться туда, где я никогда не была. Я почти не выезжала из города, так что мыль получить заграничный паспорт заводит меня не меньше, чем необходимость выбрать платье, при виде которого у Пайка отвиснет челюсть.

Меня уже потрясывает от волнения, когда я представляю его лицо в тот момент.

Он смотрит на меня, вновь становясь спокойным и серьезным.

– Ты хочешь детей? – спрашивает он.

Мое сердце начинает колотиться от понимания, насколько это щекотливая тема.

– По меньшей мере одного? – робко отвечаю я. – Ты не против?

Понимаю, сколько требуется смелости, чтобы пройти все это заново, но мне хотелось бы иметь от него ребенка.

Когда-нибудь.

К моему удивлению, он даже не колеблется, прежде чем кивнуть.

– Я не против, – говорит он. – Но не могу ждать слишком долго, иначе мне дадут скидку для пенсионеров на билет на выпускной ребенка.

Я громко смеюсь.

– Но не раньше, чем ты получишь диплом, – говорит он. – Ты согласна?

– Конечно.

Я сажусь на сиденье, стягиваю грязные ботинки и забрасываю их в кузов пикапа. А затем снимаю бейсболку и трясу волосами.

– Знаешь… я немного нервничаю, – признаюсь я.

– Почему?

Я качаю головой и цыкаю.

– Ведь мне предстоит выйти замуж за взрослого мужчину с гораздо большим опытом…

Он подходит ко мне, обхватывает мои бедра и притягивает на край сиденья. Я медленно провожу рукой по его обнаженной груди.

– Но мне не нужно, чтобы моя жена знала, что нравится другим мужчинам, – заявляет он. – Ведь именно это мне в ней и нравится.

И тут мне в голову приходит отличная идея. Поэтому я принимаюсь медленно расстегивать фланелевую рубашку. Его глаза округляются, когда Пайк понимает, что под ней ничего нет. Я слегка развожу полы, и его взгляд тут же приклеивается к моей груди.

– А что тебе нравится? – дразню я, как в тот вечер на кухне, когда заклеивала рану на пальце лейкопластырем.

Он не сводит пристального взгляда с моей груди, и я медленно скидываю рубашку на руки. А мои соски моментально твердеют от дождя и холодного воздуха.

– Думаю, мне нужно больше практики, – понизив голос до шепота, говорю я.

Его глаза становятся темнее и наполняются желанием. Поднявшись на одну ступеньку, Пайк залезает в пикап, чтобы укрыться от дождя, и опускается на меня сверху. Я откидываюсь на спинку сиденья, затем раздвигаю ноги, при этом пытаясь расстегнуть его ремень.

Наши губы зависают в сантиметре друг от друга.

– Все, чего захочешь, – шепчет он.

Девять лет спустя

Раскат грома пронзает тишину, и я, моргнув, просыпаюсь от вспышки молнии, которая освещает комнату. Я вздыхаю и протираю большим и указательным пальцами глаза.

Опять дождь, черт возьми.

Нет. Я переживаю не из-за работы и не собираюсь думать о ней ближайшие две недели. Датч со всем справится. (Только как бы самому в это поверить?)

Мы с Джордан уезжаем рано утром, и он остается за главного, пока меня не будет. Я пообещал, что все свое время посвящу ей и мальчикам, потому что она тоже оставляет свой ноутбук дома, чтобы вновь не усесться за работу. Ее главная проблема в том, что работа – еще и ее хобби. Поэтому мне немного не по себе, когда прошу ее держаться подальше от того, что ей так сильно нравится.