Ненаглядная жена его светлости - Натаэль Зика

– Кто это? – король насторожился, заметив, что герцогиня еле сдерживает изумление. –Всё в порядке?

–А...Да, в полном, – с запинкой ответила вдовствующая герцогиня. – Прошу прощения, давно здесь не была, нахлынули воспоминания. Это Кора, жена смотрителя. И...

Взгляд вдовы пересёкся с глазами второй женщины, одетой как знатная леди.

Глаза матушки Армана на секунду расширились, словно она увидела что-то необычайное. То, что потрясло её до глубины души.

– Экономка, я полагаю? – буркнул король. – Миледи, долго нам ещё тут стоять?

Пожилая женщина резко выдохнула. Ещё раз взглянула на незнакомку и повернулась к королю.

– Да, ваше величество, это моя управляющая. То есть экономка. Сейчас мы решим вопрос с вашим заселением, подождите буквально минутку! – и сделала шаг в сторону оцепеневшей от страха Софьи.

Соня и не подозревала, что можно настолько привязаться к ребёнку.

Трогательные детские улыбки – от всего малышового сердечка! – такие открытые и искренние, что она каждый раз захлёбывалась  от избытка чувств. Крохотные пальчики с перламутровыми ноготками, розовые пяточки... И особенный запах младенца – молоко, мёд и что-то такое родное...  Не передать!

Она назвала сына Александром.

Во-первых, не знала, какие имена в ходу у аристократов, а от этого имени так и веет аристократизмом. По крайней мере, ей так казалось.  А во-вторых, молодая женщина обратила внимание, что герцог с братом были названы на одну букву – А. И решила, что хуже не будет.

Если герцог останется недоволен, он всегда сможет добавить к имени сына ещё одно. Ну или оставить это как домашнее.

Родитель собирается появиться, когда сыну будет года полтора – что же, до этого момента малыш будет жить безымянным?

Да и слуги не выказали удивления, поэтому Соня выдохнула, решив, что с именем угадала.

Александр почти не плакал, изумляя служанок.

– Сразу видно, что его светлость не простого рода. Такой малыш, а уже умеет, не повышая голос, заставить ему служить, – ворковала над мальчиком Кора. –И глазки такие смышлёные! Мой-то внучок, даром что ровесник лорду, вопит почём зря и день и ночь. Рива с ног сбилась. Чуть ему что-то не так – штанишки намочил, животик заболел или лежать устал – сразу в рёв. А маленький лорд только кряхтит недовольно, а голос подаёт только если очень проголодался. Чудо, а не ребёнок!

И Софья была с ней полностью согласна: её Саша – необыкновенный мальчик.

Самый красивый! Самый умный! И вообще – самый-самый!

Надо же, папаша по большей части свинтус обыкновенный, а малыш получился идеальным...  В кого, спрашивается? Уж точно не в родителя. Хотя... глазки у нас папины. И черты лица вполне узнаваемы.

Соня с толикой сожаления вынужденно призналась, что сын – маленькая копия несносного герцога.  Что поделаешь – так легли гены!

Но вот характер у мальчика явно не папин. К счастью.

Июнь радовал теплом, и молодые мамы приноровились каждый день выносить малышей в сад.  Кинут на траву под яблонями большое одеяло – вот и мягкое лежбище для мальчишек.

Маленький лорд и сынок Ривы пока особых хлопот не доставляли, разве что оба научились лихо переворачиваться на животик и обратно. Только смотри, как бы не укатились с одеяла.  А вот  отпрыск Лоты уже не только уверенно садился, но и  делал попытки ползать, которые с каждым разом получались увереннее.

Обычно одна из служанок  присматривала за мальчиками, в то время как  Софья сидела рядом и увлечённо рисовала очередные эскизы для украшений или схемы полезных приспособлений.

В такие моменты она ничего вокруг не замечала, но всё равно предпочитала находиться поближе к сыну.

После родов  прошло больше трёх месяцев, но никаких последствий от применения артефакта не последовало. И  Соня  позволила себе расслабиться и просто жить, наслаждаясь каждым днём.

Но однажды вечером, когда  солнце уже зацепилось за верхушки деревьев,  сработала сигналка.

Кто-то пересёк границу усадьбы!

И следом ещё один импульс – попытка проникнуть на территорию. Да не одна, а несколько!

Значит, незваных гостей много.  И как на грех, никого из мужчин нет на месте!

– Рива, Лота, берите мальчиков и уходите в домик смотрителя! – приказала Софья. – Сидите там, пока Кора за вами не придёт.

– А если…– дрожащим голосом начала Рива, но мать её перебила.

– Не вздумай ныть! После поревёшь, а сейчас детей в руки и вперёд! Переодень его светлость в рубашку Кира, поняла?

– Да, – Рива засуетилась, укладывая мальчиков в корзинку.

Лота с сыном подмышкой  уже шагала к домику смотрителя.

– Миледи? – Кора перевела взгляд на герцогиню. – Что нужно делать?

– Идём. Посмотрим, кто к нам явился, – Соня старалась не показывать, как ей страшно.

В голове метались мысли – кто же смог пересечь границу? Друг или враг?

Скоро она узнает...

Действительность оказалась совсем не такой страшной, как она  себе представляла.  Она оказалась намного  ужаснее – непрошеными гостями оказались вовсе не заблудившиеся работники с рудника... Неподалёку от въезда, уже на территории усадьбы,  стоял экипаж с парой лошадей и кучером на облучке. А с той стороны границы обнаружились пятеро всадников и какая-то женщина.

Софья  остановилась, не доходя до незваных гостей метров десять. Кора замерла рядом.

«Почему охранка пропустила экипаж? Кто эти люди? Что им на... О-о-о!!!»

Она никогда не встречалась с матушкой Армана, но не раз проходила в замке мимо её портрета, поэтому узнавание было мгновенным – перед ней стояла вдовствующая герцогиня Д’Аламос!

«Что она тут делает? Или... сын прислал её ко мне? Проследить или помочь?» –Соня таращилась на герцогиню, не зная, что делать.

А та  в свою очередь смотрела на Софью не менее ошеломлённо.

Свекровь первая пришла в себя и назвала Кору, а та присела в книксене. Следом герцогиня остановила взгляд на Софье  и на пару секунд замялась, словно не знала, кем её представить своим спутникам.

Один из них не выдержал и сердито буркнул, что это, по-видимому, экономка.

Герцогиня с явным облегчением подтвердила эту версию, но при этом – о, ужас! – обратилась к мужчине «ваше величество».

Софья покачнулась, но устояла.

– Кора, иди к экипажу, присмотри за кучером, – не отрывая глаз от Сони, приказала служанке вдова.

И едва та отошла, как миледи подошла поближе и, понизив голос, произнесла:

– Для мёртвой, милочка, ты выглядишь удивительно свежо и цветуще.