Реликт вне зоны обитания - Светлана Авер

получилось вовсе не мирным, и не сказать, чтобы сильно романтичным. Она тогда работала механиком на одной из внешних станций поддержки в системе Цитара, где было аж четыре крупных метрополии корпорации Нарвина, и занималась ремонтом и обслуживанием военной техники, на которой пограничники гоняли нелегальных нарушителей.

Внешние коммерческие заказы ее бригаде тоже выполнять приходилось, правда, специфические.

Чаще всего на платной основе к ним обращались те, кого погран-катера за жабры взяли, хорошо поддав при этом, но по каким-то причинам не добили. Ну, и если после всех следственных мероприятий и регламентных процедур нарушителя после уплаты штрафов все же отпускали, а корабль возвращали. Правда последнему, разумеется, требовался ремонт. Ну, чтобы хоть с места сдвинуться и добраться до более дружелюбной точки, где можно раны зализать.

Чаще всего такое было возможно, когда после задержания ничего такого страшного на борту не находили, а каких-то иных серьезных оснований для задержания и конфискации корабля не было. Тогда владельцу просто вменяли в вину сопротивление органам правопорядка, назначали конские штрафы, а иногда и принудительные работы.

С корабля при этом снималась и утилизировалась вся запрещенка, которая считалась нежелательной на территории корпорации, даже если в самой Конфедерации вообще-то была разрешена. И только потом остатки судна возвращали владельцу. Ну, чтобы он сам дел куда-нибудь свою каракатицу. Это типа считалось дешевле, чем самостоятельно утилизировать его полностью.

Мирра тогда считала таких пилотов ранеными в голову идиотами. Это ж кем надо быть, чтобы сопротивляться досмотру, когда на борту ничего запрещенного нет? Если там что-то находили, то уже конечно последствия куда серьезнее были.

Это уже потом она узнала, что время, пока длилась погоня, и использовалось, чтобы уничтожить все нелегальное. Просто сбрасывать груз было бесполезно. Это как уликой в следователя запустить, надеясь, что он не догадается, откуда прилетело. Но тогда, как она сама призналась, у нее о многих вещах было куда более наивное представление.

Впрочем, с теми, кто попадался вот так не часто или вообще в первый раз, пограничники действительно сильно не зверствовали, даже на сканирование памяти не отправляли.

Ну, так вот, Кирик в тот раз и оказался одним из таких обиженных клиентов!

Понятное дело, что у людей, вынуждено обращавшихся к ним за услугами, было вовсе не позитивное настроение. Они частенько и штрафы, и ремонт были вынуждены оплачивать в кредит от корпорации под весьма нехилый процент.

А если его потом не оплатить, то там, в перспективе, слишком много сложностей на территории корпоративной зоны возникало, вплоть до объявления в розыск с наградой за голову, которую при поимке еще, скорее всего, и отработать заставили бы в тюрьме. Большинство предпочитало обязательства все же закрывать в срок.

Кирик оказался одним из типичных недовольных, который с криком возмущался, что за такую стоимость корабль можно было полностью переоборудовать, а не минимальный ремонт произвести. А она стояла, слушала и думала о том, каким способом ему лучше в глаз дать.

Как со смешком рассказывала Мирра, она уже давно воспринимала подобных клиентов как резидентов специальных учреждений, где содержатся люди с прогрессирующими психическими расстройствами. Только так удавалось уговаривать себя, что бить больных и ущербных нехорошо!

Вообще, Мирра к взаиморасчетам с клиентами никакого отношения не имела, как и к ценообразованию оказанных услуг, но вот высказывать негатив почему-то предпочитали именно механикам. Мол, это же они перечень выполненных работ составляли!

Почему чаще прилетало ей? Ну, видимо, наивные люди не ожидали, что от миниатюрной девушки можно огрести в ответ. Забывали, наверное, что пол и вес уравновешивал костюм поддержки с функцией мышечного усиления, а часто вообще не в их пользу поворачивал.

Но как она рассказывала, обычно она до рукоприкладства все же не опускалась. Ей никогда это дело не нравилось. А если встречался кто-то сильно буйный, она с удовольствием службу безопасности звала, чтобы обидчику еще один штраф впаяли, пожирнее.

Но в тот раз у нее изначально настроение было не очень. Ибо таких заказчиков ремонтные бригады по очереди на себя брали, и весьма неохотно. Все, понятное дело, предпочитали больше работать со своими. От них благодарности как-то больше было. А эта смена им внепланово досталось! Кирик же ее вообще из себя вывел!

Последнее удивительным не было. Я точно знала, что у него это очень хорошо получалось. Он по жизни за словом в карман не лез, и глаголом жечь умел жестоко.

Но до драки и в тот раз не дошло. Она просто его меланхолично предупредила, что будет возмущаться, она вообще позовет коллег из службы таможенного контроля, и ткнет их носом во все тайники, которые они там во время досмотра халатно пропустили, а ей во время ремонта пришлось вынуждено найти.

И ведь в них не просто личные вещи хранились. И вот тогда, он, мол, и ремонт оплатит, и без корабля останется, и вообще не факт, что домой полетит!

— Впечатлился? — усмехнулась я.

— Очень! — усмехнувшись, ответили мне. — Ушел молча!

Я тоже впечатлилась! Чтобы оставить Кирика без последнего слова, нужно было очень сильно постараться!

— А разве ты не должна была про эти тайники сообщить?

— Это не входило в мои обязанности, и вообще чужую работу доделывать дело неблагодарное, — поморщилась она, а потом даже пояснила, — в самом начале пару раз сообщала, по наивности, но вместо спасибо столько геморроя огребала, что с тех пор решила, что реально проще слепой притворяться.

— И что дальше было?

А вот дальше история приняла еще более неожиданный оборот. Индивид вовсе не сбежал в тот же день, как ему выдали его поврежденное судно, а начал подбивать к ней клинья, ну, пытался. На несколько дней задержался даже.

Правда, без особого успеха. Она его вообще тогда не воспринимала как вменяемого человека. Точнее после их стычки вообще на дух переносить не могла. И когда он все же улетел, очень быстро о его существовании забыла.

А вот он, как оказалось, не забыл. Вернулся буквально через неделю, чем ее сильно удивил. Результата он и в этот раз не добился, но внимание на себя все же обратил. Правда, чтобы негативное к себе отношение переломить, вот так возвращаться, еще где-то в течение нескольких месяцев приходилось.

Только потом началось хоть какое-то нормальное общение, но именно дружеское. Серьезно она его все равно не воспринимала. А еще, все надеялась, что он, наконец, займется своими делами и успокоится.

А вот он хоть делами занимался, но к ней заглядывать не забывал. Иногда на несколько месяцев пропадал, но все равно возвращался.

— И каким же образом