Дети немилости - Ольга Онойко

— Среди любви есть одна любовь, что сильнее, — сказала Северная Звезда. — Среди надежд — ещё одна, которую я должна удержать. Мне нужно в Рескидду, Лаанга. Но во плоти я с этим делом не справлюсь. Срок жизни моего тела теперь в самом деле закончен. Верни его земле.

Глаза Лаанги расширились, он хотел возразить, но не сказал ни слова.

Сняв с запястья часы, Алива подала их ему. Он глянул на циферблат, искривил рот в неопределённой гримасе, снова перевёл взгляд на мёртвую княжну. Алива кивнула и улыбнулась.

Великий некромант поднял ладонь и легонько двинул вперёд, точно отталкивая что-то невидимое.

Из зарослей показались волки, растерянно сели наземь. Один зарычал.

Лазоревая бабочка вспорхнула с чёрного рукава княжны и живым огоньком опустилась на травы, предсказывая близкий дождь.

Я взял Данву за плечо и вывел наверх; Эррет в спешке вылетела следом за нами. В холле особняка бело в глазах становилось от солнца, бившего в окна; после неживого света заклятий солнечные лучи ободряли, точно глоток свежего воздуха. Данва была бледна. В случившемся я не усматривал её вины или недосмотра, но она полагала иначе. Кажется, Тень Юга готовилась к вспышке моего гнева; я не удержался от усмешки. Я не мог позволить себе подобные чувства.

— Разведданные, — сказала Фиррат. — Совершенно секретно. Группировки аллендорских войск начинают развёртывание вдоль северной границы Ожерелья.

Эррет беззвучно вскрикнула.

— Но как? — прошептала она. — Почему? Зачем?!

Я помолчал.

— Уведомить Младшую Мать, что я готов прибыть для аудиенции в самом скором времени. Господина Ярита она уведомит сама. Срочное послание наивысшей приоритетности Её Величеству Лумирет и принцу-консорту. Подготовить разрыв пространства для немедленного перемещения в Уарру.

— Мори… — выговорила Эррет.

— Лумирет — не Ликрит Железноликая, — сказал я устало. — Военная мощь Ожерелья не может сравниться с аллендорской. Есть вероятность, что Ройст навязал царице договорённости на своих условиях. Я допускаю, что Лумирет пошла на уступки, желая избежать столкновения. Тогда мы немедленно эвакуируемся в Тысячебашенный, и пусть бесы поберут Лаангу.

Фиррат молчала. Её люди были мастерами своего дела, Тень Юга отдавала приказы в полвзгляда: косилась через плечо, едва приметно кивала, и очередной агент исчезал с глаз.

— Кроме того, — продолжал я, — мне в любом случае нужны дети Арияса. Юцинеле — не меньше, чем её брат. Целые, невредимые, по возможности не озлобленные. Это очень важно. Данва, примите это во внимание, пожалуйста.

Та склонила голову.

— Мори, — повторила Эррет напряжённо. — Объясни.

— Королевство Выси, — сказал я, — это не Аллендор. Это Таян.

Эррет пошатнулась. Данва, бледная, но спокойная до бесстрастия, поддержала её.

— Вы знали, государь, — с тенью улыбки на лице сказала Фиррат.

— Господин Ларра сопоставил факты, не так ли? — сказал я. — Это умеют делать не только тени. Мировой общественности застило глаза то обстоятельство, что на протяжении истории Королевствами становились наиболее развитые державы своего времени. Строго говоря, после того как Эрдрейари вторгся в Таян, уже пора было понять, что на сей раз расклад иной. Доказательства поступали одно за другим и достигли критической массы.

Фиррат осторожно подвела Эррет к дивану и усадила, пододвинув подушки.

— Вы тоже можете сесть, — сказал я. — Итак, теперь мы знаем, кто в действительности выполняет функции Выси, а Воин и Госпожа так и вовсе у нас в руках. И это замечательное, казалось бы, преимущество совершенно бесполезно, по крайней мере, на данном этапе.

— Почему? — недоумённо спросила Данва.

— Аллендор не связан ролью Выси, — сквозь зубы простонала Эррет. — Аллендор совершенно свободен…

— Высь не может напасть первой, — пояснил я. — Нападать должна была Уарра — и наши войска действительно вошли в Таян.

Данва потёрла лоб.

— Аллендорцы всё это знают, — сказала она.

— Да.

— Именно поэтому они…

— Привечали у себя таянских беженцев и использовали девочку, — я кивнул. — Для Госпожи не составляло труда разбудить одного из подконтрольных Каэтану духов.

— Но они отослали её в Рескидду, изготовив фальшивые документы.

— Полагаю, оставлять Атергеро во власти таянки им было совсем не с руки. Хотя подробности ещё предстоит выяснять. Данва, я очень вас прошу: Госпожа Выси не должна терпеть обиды. Она заслуживает исключительного уважения.

Данва улыбнулась, сощурившись с долей лукавства.

— Простите меня, господин. Если мне будет позволено сказать… Цинелия горячо к вам привязана. Эта привязанность такого рода, что никак не может преобразиться в спокойное дружелюбие. Юцинеле может либо возненавидеть вас, либо по-прежнему… видеть в вас своего спасителя.

Я уставился на тень с недоумением.

— Хорошо, — сказал я после паузы. — Узнайте, каким образом она оказалась связана с господином Яритом, после этого будем предпринимать дальнейшие шаги.

— Мы не можем обращаться непосредственно к господину Яриту и его людям, — сказала Данва. — По понятным причинам.

Я поразмыслил.

— Младшая Мать, — сказал я. — Будет уместно спросить у неё. Этот приказ отменяется. Прочие — выполняйте.

Розы цвели.

Белоснежный крылатый дворец возвышался над кронами парка; мрамор светился и казался полупрозрачно-прохладным, как лёд. Догорал закат. Сквозь переплёты высоких окон плыл из внутренних покоев золотой свет, здесь и там мерцали разноцветные фонари. Перекликались птицы, стрекозы парили над прудами, кружевные арки вырастали из белого песка дорожек. Далеко в темнеющем небе плыла череда воздушных шаров. Порою над Серебряным заливом вспыхивали заклятия фейерверков — Рескидда до сих пор праздновала возвращение Младшей Матери.

В увитой виноградом беседке сидели передо мной миловидная старушка и бодрый старик, одинаково голубоглазые, точно брат с сестрой. На столе, застланном вышитой скатертью, ожидало лёгкое вечернее угощение и бутылка драгоценной белой алензы. Картины более мирной и безмятежной было ещё поискать, а титул, прославленный десятками грозных воительниц, с трудом соединялся в сознании с хрупкой седой женщиной, которая испуганно переводила взгляд с мужа на меня и обратно и беспокойно сжимала в пальцах чайную ложечку.

— Ведь я помню её ребёнком, — наконец, грустно сказала царица Лумирет. — Мерисет с маленькой Лиринией приезжала к нам в гости. Малышка рассердилась на меня. Она совсем иначе представляла себе царицу Рескидды. Я так смеялась… Я сказала ей, что самое главное — хранить мир, что ради этого я положу жизнь. А если она хочет увидеть Ликрит Железноликую, ей самой придётся вырасти в такую. Я просто пошутила…