"Сталинский питомец" - Николай Ежов - Марк Янсен

Ответ: Когда были исчерпаны в областях установленные для них, так называемые «лимиты» по репрессии бывших кулаков, белогвардейцев, к.-р. духовенства и уголовников, мы — заговорщики и я, в частности вновь поставили перед правительством вопрос о том, чтобы продлить массовые операции и увеличить количество репрессируемых.

В доказательство целесообразности продолжения массовых операций мы приводили крайнюю засоренность этого рода элементами колхозов в деревне, фабрик и заводов в городах, подчеркивая заинтересованность и сочувствие к этой мере трудящихся города и деревни.

Вопрос: Удалось ли вам добиться решения правительства о продлении массовых операций?

Ответ: Да. Решения правительства о продлении массовой операции и увеличении количества репрессируемых мы добились.

Вопрос: Вы что же, обманули правительство?

Ответ: Продолжить массовую операцию и увеличить контингент репрессируемых безусловно было необходимо.

Меру эту, однако, надо было растянуть в сроках и наладить действительный и правильный учет с тем, чтобы подготовившись, нанести удар именно по организующей, наиболее опасной верхушке контрреволюционных элементов.

Правительство, понятно, не имело представления о наших заговорщических планах и в данном случае исходило только из необходимости продолжить операцию, не входя в существо ее проведения.

В этом смысле мы, правительство, конечно, обманывали самым наглым образом.

Вопрос: Были ли сигналы со стороны местных работников НКВД и населения о существующих извращениях при проведении массовой операции?

Ответ: Сигналов об извращениях со стороны рядовых работников местных УНКВД было очень много. Еще больше такого рода сигналов было от населения. Однако, эти сигналы глушились как в УНКВД, так и в Центральном аппарате, аппарате Наркомвнудела, а сигнализирующих работников НКВД часто за это арестовывали.

Вопрос: Каким образом вам удавалось глушить сигналы местных работников и населения об извращениях?

Ответ: Сигналы нам удавалось глушить относительно легко, имея в виду, что все руководство было сосредоточено в руках заговорщиков. В центре все дело массовыми операциями было сосредоточено целиком в руках заговорщиков. Многие Управления НКВД также возглавлялись заговорщиками, которые были целиком в курсе наших заговорщических планов.

Из центра по этим вопросам шло такое «конкретное» руководство, что всех начальников УНКВД мы толкали на расширение массовых репрессий и провокационное их проведение.

В конце концов они привыкли к тому, что массовые операции являются наиболее легкой формой оперативной работы тем более, что проводились эти операции фактически бесконтрольно, во внесудебном порядке.

Вопрос: После того, как вам удалось продлить массовые операции, достигли ли вы поставленных заговорщической организацией целей вызвать недовольство карательной политикой советской власти среди населения?

Ответ: Да, растянув массовые операции на многие месяцы, мы в конечном итоге добились того, что в ряде районов сумели вызвать непонимание и недовольство карательной политикой советской власти в известных слоях населения.

Вопрос: В каких районах конкретно вам удалось осуществить ваши заговорщические планы и в чем это выразилось?

Ответ: Это относится, главным образом, к районам Украины, Белоруссии, Средне-Азиатских республик, Свердловской, Челябинской, Западно-Сибирской, Ленинградской, Западной, Ростовской, Орджоникидзевской областям и ДВК[165]. Объясняется это, во-первых, тем, что на них больше всего было сосредоточено наше внимание, и, во-вторых тем, что почти все начальники УНКВД этих областей были заговорщиками.

По всем этим областям было больше всего грубых антисоветских фактов репрессирования по существу невинных людей, что вызвало законное недовольство трудящихся.

Вопрос: Остановитесь подробнее на каждой области в отдельности, сообщив следствию известные вам факты умышленно проводимых провокационных методов репрессий.

Ответ: Начну с Украины, Нарковнудел УССР в начале возглавлял участник антисоветской организации правых Леплевский, а затем, завербованный мной заговорщик Успенский. Началась массовая операция еще при Леплевском, однако не меньшее количество репрессированных пришлось уже на долю Успенского.

Вопрос: Был ли в курсе ваших заговорщических планов Леплевский?

Ответ: Нет, подлинные наши заговорщические планы Леплевский вряд ли знал. Во всяком случае я лично его в состав заговорщической организации не вербовал и не ставил в известность о нашем плане провокационного проведения операции. Никто из руководящих заговорщиков мне также не говорил о том, что он связался с Леплевским по заговору.

Проводя массовую операцию, Леплевский, как и большинство других начальников УНКВД не заговорщиков, размазал ее по широкому фронту, оставив почти нетронутыми наиболее злостных и активных организаторов из кулаков, белогвардейцев, петлюровцев, к.-р. духовенства и проч., в то же время сосредоточив весь удар по менее активным элементам и частью по близким советской власти слоям населения.

Вопрос: А Успенскому были известны ваши заговорщические планы провокационного проведения массовых операций?

Ответ: Да, Успенский был целиком в курсе наших заговорщических планов и о них я его поставил в известность лично. Лично же я давал ему конкретные задания по этому вопросу. Так, что Успенский вредительскую практику Леплевского не только продолжил, но и значительно расширил.

Получив после моего приезда на Украину дополнительные «лимиты» Успенский по моему заданию не ограничился только репрессией бывших кулаков, духовенства и уголовников, а расширил категорию репрессируемых, включив в нее националистов, бывших военнопленных и проч[166].

Он даже настаивал передо мной на том, чтобы под категорию репрессируемых подвести всех бывших членов ВКП(б). Однако я ему производить аресты, по этому только признаку запретил, так как это была слишком очевидная и явная провокация.

Вопрос: Каков же результат вредительской, провокационной практики проведения массовой операции?

Ответ: Должен сказать, что весь удар массовой операции по областям Украины был во многом нанесен провокационно и задел значительную часть близких слоев населения советской власти.

Все это вызвало недоумение и недовольство трудящихся во многих районах Украины. Это недовольство особенно сильно было в пограничных районах, где остались семьи репрессированных.

Из областей Украины НКВД СССР и Прокуратура получали об этом много сигналов, однако на них никто и никак не реагировал. Эти сигналы от ЦК ВКП(б) и правительства были скрыты.