Маэстро - Роберт Энтони Сальваторе

– Я все забуду, поверь мне, если ты убьешь Дзирта До’Урдена, – предупредил Джарлакс.

Ивоннель нахмурилась и жестом снова приказала ему уходить.

* * *

Спустя неделю после этих событий Бениаго вместе с Громфом стоял у руин старой башни.

– Джарлакс вернется завтра, – сообщил он архимагу. – Кэтти-бри проехала через южные ворота.

Громф покосился на дроу в обличье человека.

– Думаю, скоро она явится сюда.

Архимаг снова обернулся к руинам.

– Ты мог бы от нее избавиться, – предложил Бениаго, и Громф приподнял брови, услышав это удивительное замечание.

– Джарлаксу это не понравится, но ему не обязательно об этом знать, верно? – продолжал Бениаго, когда Громф снова обернулся к нему.

Громф, естественно, не сердился. Слова Бениаго вполне отражали нравы, царившие в обществе дроу, – а ведь Бреган Д’эрт тоже была организацией дроу. Но архимаг лишь хмыкнул и покачал головой.

– Возвращайся в свою башню, верховный капитан, – произнес он, насмехаясь над глупым званием Бениаго. – Позволь архитекторам продолжить свою работу.

Когда Бениаго направился прочь, Громф заметил приближавшуюся Кэтти-бри – женщина скакала верхом на единороге по мосту, который вел на Охранный остров.

Глядя на нее и вспоминая все то, что он теперь знал об этой женщине из расы людей, Громф в первый раз за свою жизнь с удивлением обнаружил, что завидует простому воину.

Женщина на Андхаре подъехала к магу, спрыгнула на землю и остановилась перед ним.

– Чем я могу быть тебе полезен, госпожа? – спросил он, не глядя на нее.

– Я прощаю тебя.

– Что? – удивился дроу.

– Я прощаю тебя, – повторила женщина. – За твои телепатические штучки. Теперь я понимаю, что ты даже не проникал в мои мысли и что это было всего лишь предложение, которое я могла бы принять.

– И которым ты могла бы наслаждаться.

Выражение лица Кэтти-бри стало холодным.

– Выходит, я не насильник, – самодовольно произнес Громф в ответ на этот ледяной взгляд.

– Ты негодяй и мошенник, – заявила женщина. – Но я так и предполагала с самого начала. Я прощаю тебя потому, что теперь я уверена: мне не страшны ни твоя похоть, ни ненависть, и ты не сможешь причинить вреда ни моему телу, ни моей душе.

– Интересно, – заметил Громф. – Не думал, что тебя это волнует.

– Волнует твоя ненависть? Вовсе нет, я боюсь за тех, кому ты можешь причинить вред. Но больше всего меня волнуют те, кому ты мог бы принести добро. Тебе это под силу, архимаг Громф Бэнр из Мензоберранзана? Ты можешь хоть раз в жизни подумать о чем-то еще, кроме собственных потребностей и желаний, и сделать что-то ради других?

– Но я ведь здесь, разве не так?

– Потому что тебе пришлось прийти сюда или потому, что ты этого хочешь?

Громф коротко рассмеялся.

– Добрая госпожа, давай закончим наше дело и создадим новую Главную башню тайного знания, еще более величественную, чем прежняя.

– Обязательно, а как же иначе, – ответила Кэтти-бри, затем, в свою очередь, усмехнулась и добавила: – Только не суйся в мои мозги.

Это было просто небрежное замечание, шутка, которой она хотела снять постоянное напряжение, но, к изумлению Кэтти-бри, Громф резко развернулся к ней, и на лице у него появилось серьезное выражение. Он низко поклонился ей. Выпрямившись, он торжественно произнес:

– Добрая госпожа Кэтти-бри. Я Громф Бэнр из Мензоберранзана. Множество раз приходилось мне склоняться перед женщинами – иначе мне грозил бы укус змей, которые украшают плетки жриц. Но сейчас я впервые за всю свою долгую жизнь поклонился женщине по собственной воле – потому что она этого заслуживает.

Кэтти-бри отступила на шаг и на миг растерялась, не зная, что сказать.

– Теперь мне следует упасть в обморок от счастья? – пробормотала она наконец с неуверенным смешком.

– Если бы я считал, что ты способна упасть в обморок, я никогда не стал бы кланяться тебе.

И могущественный архимаг отвернулся к руинам башни, чтобы не видеть, как уезжает Кэтти-бри.

* * *

Дзирт сидел на удобной тахте. Он был одет в прекрасные одежды из тонкой ткани, и перед ним на столе стоял обед, который удовлетворил бы даже аппетит Атрогейта.

Он видел темницы Дома Бэнр, а теперь он сидел среди немыслимой роскоши – хотя роскошь точно так же нервировала и пугала его.

– Ты мог бы быть королем, – произнесла Ивоннель, сидевшая напротив него, поджав под себя ноги; разрез на юбке открывал ее стройные ноги до самых бедер. – Ты хотя бы понимаешь, какие возможности перед тобой открываются?

Дзирт оглядел комнату и женщин, пристально рассматривавших его: Верховную Мать Квентл, Сос’Умпту Бэнр и еще одну жрицу, которую Ивоннель представила как свою мать. Он физически ощущал их ненависть – ненависть к себе самому и почти такую же сильную ненависть к Ивоннель.

– Твои спутники уже находятся на поверхности и приближаются к Лускану, – сообщила Ивоннель. – Тебе следует радоваться.

Дзирт пожал плечами.

– Ты хотел бы присоединиться к ним?

– Да.

– Ты тоскуешь по своим друзьям и дому?

Он снова пожал плечами.

Ивоннель рассмеялась.

– Но разве ты только что не вернулся домой? Разве сейчас ты не дома, среди дроу, разве не здесь твое настоящее место?

– Я пришел сюда только для того, чтобы спасти Далию.

– Хотя ты даже не веришь в то, что это на самом деле Далия, верно? Потому что все, что тебя окружает, – иллюзия?

Дзирт отвел взгляд; ведь у него не было ответа на этот вопрос. Он по-прежнему чувствовал себя так, словно ступал по зыбучему песку, словно его фантазии и реальность чудовищным образом перемешались.

– Разве ты не вернулся домой? – настаивала Ивоннель.

– Это не мой дом.

– Я могу сделать тебя королем Мензоберранзана!

Дзирт покачал головой.

– Ты можешь изменить этот город по своему желанию. Ты избранный воин Ллос – все Дома видели, как ты прыгнул на чудовищного Демогоргона. Ты, Дзирт, уничтожил могучего демона и спас всех нас.

– Я был твоим орудием, только и всего.

– Они не понимают этого, разве не так?

– Но я понимаю. И это место мне не дом. Мензоберранзан никогда не станет мне домом.

Ивоннель откинулась на спинку кресла, и на лице ее появилось такое выражение, словно его слова забавляли ее.

– А у тебя есть дом? Настоящий дом? Разве все это не ложь?