Инквизитор. И аз воздам - Надежда Попова

– Тогда почему… – начал Ульмер, запнулся и, неловко кашлянув, тихо докончил: – Почему Он не вмешался раньше и не спас ее?

– Кто знает, – отозвался Курт со вздохом. – Было время – и я бы задавался подобным вопросом… Почему угодно. Потому что, если б не это событие, через год Ульрика должна была умереть от тяжелой и мучительной болезни. Потому что через месяц она споткнулась бы на мостике и утонула. Потому что через пять лет она вдруг стала бы непотребной девкой и убила спьяну своего ребенка из-за слишком громкого плача, или мужа – из-за громкого храпа. Потому что прожила бы всю жизнь, как должно, но пусто… Вариантов тьма, и мы понятия не имеем, какой из них верен. Может, никакой не верен, и причина настолько неочевидна, что нам до нее никогда не додуматься. Investigabiles viae Eius[86], Петер. Мы можем или попытаться догадаться о них, или принять их как есть и действовать, исходя из этого.

– И как именно вы намерены действовать, майстер Гессе?

– Сейчас не могу сказать, – не сразу ответил Курт. – Сейчас я слишком устал и валюсь с ног, надо дать отдохнуть и телу, и мозгу, иначе одному Богу известно, что мне взбредет в голову. Завтра буду думать, буду пытаться найти какую-нибудь ниточку… Если к вечеру ничего не надумаю – послезавтра утром отправлю наверх отчет, исходя из ситуации: опишу происходящее и затребую сюда всех не занятых expertus’ов, каких мне только смогут предоставить, пусть разбираются они. Пусть вынюхивают, выслушивают, высматривают; быть может, их силами отыскать след, ведущий к нашему талантливому сукину сыну, будет куда проще.

– Отчет… – повторила за ним Нессель, когда Ульмер вышел, дабы подготовить для майстера инквизитора и его подопечной требуемую двухместную комнату. – Как ты его отправишь? Кому ты можешь верить здесь?

– Есть жеребец Штаудта и стражи Официума, – пожал плечами он, – есть множество других способов передать письмо, а шифр у меня особый – его никто, кроме меня и Совета, все равно не сможет прочитать… Не это главная проблема. Главная проблема – завтрашний день. Завтра решится многое.

– Ты все-таки пришел к чему-то, – уверенно сказала ведьма, распрямившись и устало вздохнув. – Что-то решил уже сегодня, только не говоришь, что.

– Верно, – кивнул Курт, – не говорю. И тебе пока не скажу тоже… У тебя есть какое-нибудь не слишком тяжкое сонное зелье в твоих запасах? Хотелось бы выспаться сегодня как следует.

* * *

Выспаться как следует, разумеется, не удалось; открывая глаза под негромкий, какой-то подчеркнуто аккуратный, но настойчивый стук в дверь, Курт обреченно подумал, что сейчас скорее удивился б спокойному утру и отсутствию внезапных новостей. С другой стороны, именно это и было бы в сложившихся обстоятельствах всего подозрительней…

На пороге стоял Ульмер – тоже еще сонный и встрепанный; молодой инквизитор взволнованно теребил рукав, перетаптывался с ноги на ногу и едва не подпрыгивал на месте, спеша сообщить принесенную им новость.

– Епископ тут, – без приветствия выпалил он и, увидев, как Курт вопросительно поднял брови, закивал, отчего-то понизив голос почти до шепота: – Вот-вот, я тоже удивился. Он сидит в своей резиденции безвылазно, носу не кажет оттуда неделями, появляясь в городе лишь по большим праздникам и важным событиям… Разумеется, вчерашнее событие было важным, но отчего-то именно вчера-то он и не явился, а сегодня с раннего утра уже тут.

– Вчера я пытался пристыдить эту старую развалину, – заметил Курт, даже не пытаясь скрыть удивления. – Пытался призвать его к порядку и совести, напомнив, что все-таки он духовный пастырь этого города и именно его слово сейчас на многое может повлиять… Но, откровенно говоря, по тому, как мы расстались, – не думал, что мои слова возымели действие.

– Видимо, все же вы в нем что-то пробудили, майстер Гессе. Едва рассвело – а носилки с ним уже были в Бамберге, хотя, судя по всему, ему стало хуже и ногу раздуло, как говорят, просто страшно.

– Где он сейчас?

– На соборной площади, – неопределенно махнув рукой в сторону, ответил Ульмер. – И самое главное, майстер Гессе: люди ушли от Официума. Осталось, быть может, человек пять или около того, бродят поврозь в отдалении, а остальных как ветром сдуло, как и с других мест сборищ. Говорят, и от ратуши тоже.

– Кто говорит?

– Ваш друг Ван Ален был здесь несколько минут назад. Оставаться не стал, только сообщил новость – и почти убежал, сказал «я должен видеть, что происходит». Горожане ушли к площади. Похоже, что Его Преосвященство намеревается обратиться к пастве… Я решил, вам надо это знать, и немедленно.

– Правильно решил, – одобрил Курт и, подумав, кивнул: – Мы с Готтер идем туда. Я должен услышать, что он скажет, и увидеть, чем это кончится. Будь здесь, и будь в готовности к любым поворотам.

– К… любым? – переспросил Ульмер с опаской. – Вы полагаете, может стать только хуже?..

– В таких ситуациях уверенным нельзя быть никогда и ни в чем, Петер. Будь здесь. Будь готов ко всему. В первую очередь – к тому, что спустя какое-то время мы с Готтер примчимся обратно, спотыкаясь и сквернословя, и первое, что тебе надо будет сделать, – это быстро открыть нам двери и столь же быстро их за нами запереть. Стража, я надеюсь, не рванула вместе со всеми на площадь?

– Нет, все здесь. Все пятеро, – с усталой иронией уточнил молодой инквизитор, и Курт пожал плечами:

– Всё ж лучше, чем ничего… Страже вели быть начеку. За пределы стен – не соваться. Сам – тоже ни шагу наружу. Это – понятно?

– Да, майстер Гессе! – четко выговорил Ульмер и, развернувшись, почти бегом устремился к лестнице вниз.

– Епископ? – переспросила Нессель, когда Курт, закрыв дверь, сдернул фельдрок со спинки кровати.

– Сам удивлен… Тебе придется пойти со мной. Не знаю, насколько верны твои выкладки насчет моего спасительного присутствия, но тут я тебя точно не оставлю, а мне надо к собору.

– Почти готова, – кивнула Нессель, торопливо возясь с платьем. – И я бы сама здесь не осталась: мне тоже интересно увидеть и услышать, что будет. Неужто ты все-таки сумел до него достучаться?

– Я был уверен, что слова потратил впустую. Быть может, служка, которого он послал на разведку, явился к нему с таким отчетом, что святой отец перетрусил еще больше и решил, что дело пахнет беспорядками, а за это его собственное церковное начальство по головке не погладит? Да и внимание Конгрегации, которого он так стремится избежать, в этом случае будет обеспечено самое пристальное, и хорошо еще, если не при поддержке императорских служак.

– И до него наверняка дошли уже слухи, что в его городе в довесок к прочему убита императорская фаворитка, – добавила Нессель, неловко заправляя строптивые пряди под впопыхах повязанный крюзелер, и осеклась на полуслове, замерев. – Прости…

– Все верно, – кивнул Курт, на ее замешательство никак не отреагировав, застегнул ремень с оружием и, на ходу натягивая перчатки, ровно осведомился: – Готова?.. Идем.