Великолепный обмен. История мировой торговли - Уильям Дж. Бернстайн

На протяжении следующих 20 лет предсказания Роговски сбывались все больше. Только совсем недавно протекционизм снова обрел силу в долго сопротивлявшихся республиканских штатах запада и юга. Посмотрим, насколько республиканцам удастся сохранить влияние в этих штатах после колоссальных ошибок администрации Буша в международной политике.

* * *

Хотя ГАТТ резко изменила баланс сил на поле битвы между протекционизмом и свободной торговлей, это коснулось не всех видов товаров. Сельскохозяйственная продукция и ткани считаются древнейшими секторами экономики. Веками оба эти сектора играли определяющую роль в политике и пропаганде, и теперь они смогли избежать застоя на мировом рынке, подняв цены на товары. В большинстве стран крестьяне позиционировались как «душа народа», несмотря на то, что они составляли лишь небольшую часть рабочей силы в наиболее развитых странах.

С самого начала сельскохозяйственную продукцию и ткани смогли исключить из сферы действия ГАТТ и сохранить на них высокие тарифы и, что еще важнее, нетарифные барьеры, такие как квоты, ограничения и субсидии.

Сохранение протекционистских позиций по отношению к сельскохозяйственной продукции и тканям дорого обошлось развивающимся странам, потому что в этих сферах у них оставалось сравнительное преимущество. Есть разные мнения о том, как и почему оно возникло. Одни полагают, что ГАТТ — еще один механизм для раздачи крошек со стола белого человека беднейшим народам, и сыплются они точно в те места, которые больше всех готовы к конкуренции. Другое объяснение говорит, что развивающиеся страны одержимы автаркией, им наплевать на решения ГАТТ, они не могут или не хотят идти на компромисс со странами развитыми.

Последнее объяснение хорошо согласуется с фактами. Развивающиеся страны облагают импортные сельхозпродукты налогом более 50% (Индия — более 100%). Для сравнения, в Европе это 30%, а в США 15%. К тому же, совсем недавно многие развивающиеся страны, начиная с Индии, открыто объявили о политике «замещения импорта», при помощи высоких тарифов на импорт стимулировав отечественное производство. (Индийскую автаркию символизирует чакра, изображенная на флаге Ганди. Это колесо прялки. Еще до объявления независимости оно, к огорчению Ганди, было заменено «чакрой Ашоки», колесом закона.) Наконец, как мы увидим в главе 14, развивающиеся страны, которые открыли себя для международной торговли, очень преуспели.

Чтобы разглядеть лицо сегодняшнего протекционизма, познакомьтесь с братьями Фанхуль. Потомки богатых кубинских сахарных плантаторов, бежавших с острова после победы Фиделя Кастро в 1958 году, эти трое братьев сегодня владеют 160 000 акров лучших тростниковых плантаций Флориды и 240 000 акров в Доминиканской Республике и являются одним из богатейших семейств Флориды. Министерство труда постоянно отмечает, что их холдинговая компания «Фло-Сан» плохо обращается с рабочими и мало им платит, а министерство внутренних дел аннулировало их крупный контракт из-за ядовитых выбросов, которые попадают с их полей в национальный парк Эверглейдс.

Одно федеральное агентство все же взглянуло на братьев Фанхуль добрее. Министерство сельского хозяйства, которое уже несколько лет платит за их сахар в среднем по 65 миллионов долларов ежегодно — более чем в два раза дороже по сравнению с мировыми ценами. Считается, что это часть большой системы поддержки сельского хозяйства, которая ежегодно обходится налогоплательщикам в 8 миллиардов долларов.[98] Для братьев Фанхуль эти 65 миллионов субсидий — просто крупные чаевые. Самое главное — это квоты, благодаря которым в американских магазинах взвинчиваются цены на импортные товары. Только в 1998 году американского потребителя на одном только сахаре «нагрели» на два миллиарда долларов! Не случайно, Доминиканская Республика — вотчина плантаторов Фанхуль — имеет самые высокие квоты на ввоз сахара. И это еще не все. Инженерные войска ежегодно тратят 52 миллиона долларов на дренаж этих сахарных плантаций, а ущерб окружающей среде наносится на еще большую сумму.

Как же удается братьям Фанхуль и их прислужникам десятилетиями пользоваться такой масштабной государственной поддержкой? При помощи благородной поддержки политических кампаний, как прямым спонсированием, так и косвенным образом. Одна из наиболее захватывающих современных историй, связанных с Белым домом, это история, когда Уильяму Клинтону грозил импичмент после скандала с Моникой Левински. Тогда президент продемонстрировал талант прекрасно улаживать конфликты по телефону. И только однажды он попросил своего молодого помощника выйти из комнаты, чтобы тот не мог слышать разговора. Его собеседником тогда был не премьер-министр Великобритании и не папа римский, а Альфонсо («Альфи») Фанхуль.

ГАТТ почти во всех странах сделала все возможное, чтобы снизить барьеры на сельхозтовары — в богатых странах нетарифные, а в бедных прямые тарифы.[99] После событий 11 сентября США и Европа собрали Доха-раунд — переговоры ГАТТ, посвященные недавно образованной Всемирной торговой организации, преемницы Международной торговой организации. На переговорах предполагалось к 2013 году прекратить всякие субсидии, чтобы снизить бедность в развивающихся странах и лишить мировой терроризм подпитки.

В июле 2006 года переговоры провалились с треском, закончившись взаимными обвинениями. Ни одна из основных сторон — ни американцы, ни европейцы, ни развивающиеся страны — не решилась ущемить своих неприкосновенных фермеров. Один из очевидцев заметил, что провал переговоров стал большой победой фермерских лоббистов, а представитель Индии заявил: «Мы не можем торговаться о пропитании и средствах на проживание, не следует даже просить нас об этом».

Переговорщик со стороны Европы, Питер Мандельсон, перед прениями еще более откровенно заметил, что если переговоры провалятся, Европа потеряет меньше малого. Сожалений не возникло — по мере того, как мир становился богаче, защищенные сектора еды и одежды занимали все меньшее место в глобальной экономике. (В 2006 году, например, американцы тратили менее 10% своего дохода наеду, а в 1929 году — 24%.) Мировая торговля еще не дошла до точки, описанной Джоном Стюартом Миллем в эпиграфе к главе 12, чтобы все товары производить там, где трудовые ресурсы и капитал позволяют производить их в наибольшем количестве и наивысшем качестве, но дело быстро продвигается к этому. На этом пути препятствия и кризисы, описанные в предыдущих главах, будут только усиливаться и умножаться.