Фарамунд - Юрий Никитин

— Герои! — обратился он к молодым воинам. —Послезавтра отправимся в долгий путь на юг. Там наши войска!.. Там страна, гдене бывает зимы, где всегда синее чистое небо... настолько высокое, чтостановится страшно, где ночью мириады звезд, коих здесь не узреть никому иникогда... Там знойное солнце, воздух чист, а реки прозрачны до самого дна!..Вы увидите дивные деревья, на которых растут дивные плоды. Увидите дивныхзверей и дивных людей. Там все богатства, все сокровища, все самые красивыеженщины мира!

Сотни и тысячи горящих глаз смотрели на него со всех сторон.Громыхало ударил рукоятью молота в щит, крикнул зычно:

— Слава конунгу!

Мир содрогнулся от крика тысячи молодых сильных глоток:

— Слава!

— Слава Фарамунду!

— Слава конунгу!

Фарамунд вскинул руки, рев послушно затих. Он сказал ужеспокойнее:

— Но это будет послезавтра. А завтра нам предстоитвзять Помпеум. Довольно Риму попирать нашу землю... отныне она наша! ДовольноРиму навязывать нам, как жить, как и во что одеваться, куда идти!.. Мы возьмеми разрушим Помпеум. Мы убьем всех мужчин, а женщин разберете как рабынь. Насытимсердца кровавой местью!.. Зальем улицы этого проклятого города кровью егожителей!

Рано утром несколько сотен человек двигались через туман кПомпеуму. Три десятка воинов держали в руках лестницы, самые крепкие неслиокованное железом толстое бревно. Через каждые два десятка шагов их сменяли.Фарамунд запретил пользоваться телегой, чтобы не выдать приближение войскскрипом колес.

Отдельно шел отряд с огромными вязанками хвороста. Их велВехульд, меч он не доставал, чтобы блеск не выдал его через туман. С тойстороны перед городской стеной еще и глубокий ров, так что тот участок стеныохранял один легионер, редко — два.

Остановившись, не доходя до рва с десяток шагов, затихли,прислушиваясь. Серый туман сбивался в комки, двигался тяжелыми сырыми массами.Справа и слева слышалось тяжелое дыхание. Вехульд наклонился к самой земле,звуки стелились по почве тонким, как кисея, слоем.

Спустя долгое время донесся тяжелый глухой звук. Далекийтаран ударил в ворота с мокрым чавкающим звуком. Вехульд вскочил как подброшенныйкатапультой:

— Быстро! Начали!

Вязанки хвороста полетели в ров десятками. Воины внетерпении останавливались, остальные вязанки полетели через их головы. Неуспела упасть последняя, как Вехульд вскрикнул:

— Лестницы! Быстро!

Со стороны главных ворот слышались тяжелые удары тарана.Зазвенело оружие, внезапно там со стен донесся яростный крик. Вехульд с разбегапобежал по тонким ступенькам из дощечек. Справа и слева набегали с лестницамипризрачные в тумане люди. Вехульд торопливо добежал до самого верха, надголовой блеснул меч. Вехульд прикрылся щитом, но удар был настолько тяжел, чтохрупкие ступеньки подломились под добавочной тяжестью. Вехульд рухнул, щитвылетел из руки, когда он ухватился за толстые, уже скользкие от тумана шесты.

А над воротами со стен и башенок тяжелым градом полетеликамни. Группа рослых и сильных воинов закрывала людей с тараном щитами, нокамни обрушились такой грохочущей лавиной, что трое таранщиков сразу жерухнули, обливаясь кровью. Остальные еще дважды ударили в ворота, все слабее ислабее, едва не выронили, но набежали другие, подхватили, кто-то даже подставилплечо.

Сверху кричали, плеснуло кипящей смолой. Огненные брызгистучали как дождь, Фарамунд вертелся на коне, кипел бешенством. Римлянеприготовились к обороне намного лучше, чем он рассчитывал, а на стену кзащитникам явно все время подкатывают бочки со смолой, поднимают тяжелые глыбы.

Конные лучники засыпали верх стены градом неприцельныхстрел. Оттуда летели камни из пращ, стрелы, несколько раз глухо ухнули гигантскиекатапульты, через стену вылетели бочки с горящей смолой, кипящим маслом.

Всюду слышались крики боли, страха и ярости.

— Ворота! — закричал Фарамунд бешено. — Еслисейчас не выбьем...

Это был страшный миг, ибо нападающие несли огромные потери.Молодые воины подхватили таран, разогнались... И в этот момент створки воротраспахнулись. Наружу выкатились сцепленные в схватке тела, а в воротах, едва непопав под удар бревном в живот, мелькнул Вехульд. Лицо его было в крови, вруках обломанный по рукоять меч.

Он закричал яростно:

— Быстрее!.. Из моих ребят почти никого не осталось!

Фарамунд пустил коня в галоп. Сзади загремела земля, Вехульдотпрыгнул, мимо пронеслась грохочущая лавина. Под копытами страшно кричалиумирающие.

Копыта коня Фарамунда простучали по плитам раньше, чемстворки ворот ударились о каменные стены. Почти не отставая, за ним нессяГромыхало, а Вехульд согнал кого-то с коня, прыгнул в седло. По ту сторонуворот площадь была покрыта павшими настолько плотно, что не было видно каменныхплит, а кровь не успевала впитываться в щели. Кони пронеслись, разбрызгиваякровь, словно мчались по мелководью.

— Вперед! — крикнул Фарамунд. — Осталосьзахватить главное здание!

Они мчались как трое зубров, от них разбегались устрашенныезащитники крепости. Массивная дверь явно заперта, но городские врата былипокрепче, все разобьем, всех одолеем...

Внезапно площадь сразу сузилась, в узкой улочке шагах вполусотне застыли в мрачном ожидании два ряда легионеров. При виде скачущихфранков, быстро опустились на колени, выставили длинные копья.

Фарамунд осадил коня, гаркнул зло:

— Постойте пока там!..

Справа и слева разом оказались морды храпящих коней. Однивсадники поднимали их на дыбы, намереваясь бросить на ровную стену, и пустьгибель, зато слава, а друзья вломятся в пробитую его телом брешь, другиеторопливо осыпали легионеров стрелами. Те щелкали по щитам и шлемам, бессильноотскакивали.

Фарамунд бросил:

— Выбьем дверь в это здание! А там с крыши можноперебить этих дураков, не прищемив себе и пальца!

Он соскочил с коня, за ним несколько человек прыгнули наземлю и бросились к дверям. Громыхало держался рядом, вдруг вскрикнул, сильноотпихнул Фарамунда. Сверху рухнуло нечто серое, массивное. Послышался хруст.Фарамунд остановившимися глазами смотрел на Громыхало, придавленного к землеогромным мельничным жерновом. Жернов, который расплескал бы пятерых по каменнымплитам двора, ему лишь разбил страшно голову и раздавил правую сторону груди.

Сверху раздался торжествующий крик. Две женщины, старая имолодая, приплясывали на втором этаже галереи. Перила были сломаны сброшеннымими жерновом.

Фарамунд попытался поддеть жернов, сверху звонко стучало.Это Вехульд прикрывал его щитом. Громыхало с трудом поднял залитую кровью руку:

— Фарамунд... поскорее убей меня!