Тропой памяти - Людмила Евгеньевна Пельгасова

ее память, то ощутило нечто вроде стены. Будто огромный кусок прошлого оказался выброшен как ненужный сор, нет, лучше даже подойдет сравнение с поземкой, что стирает следы на снегу… Словно Владычица никогда не существовала. Точно такая же история постигла меня, когда я попыталась увидеть последнюю битву Союза Эльфов и Людей глазами Элронда Полуэльфа, также приходящегося мне сородичем. Я успела увидеть поединок Исилдура и… ну, в общем, ясно — чей… видела, как осыпались пустые доспехи побежденного Врага, видела, как Элронд окликал друга, любующегося доставшимся ему трофеем… А потом снова все пропало. Точно стена, как в случае с Владычицей. Для меня Элронд исчез, его память стерта, будто он никогда не жил на свете. Единственное объяснение этой странности я вижу лишь в том, что оба моих предка: и Элронд, и Галадриэль — владеют магическими кольцами стихий. Так вот… Странно выходит: я видела Кольцо Огня и Воздуха, Владычица сказала, что есть еще одно — Кольцо Воды. А где кольцо четвертой стихии? Почему их всего три?

Маг надолго умолк, он сидел, поглаживая длинную седую бороду, и, казалось, напряженно размышлял, периодически бросая полные сомнения взгляды на странную орчиху с всезнающими глазами Сотворенной. Видимо, он собирался задать еще какой-то вопрос, но вместо этого лишь сокрушенно покачал головой, и вновь углубился в тяжкие размышления. Наконец, он все же решился:

— Хорошо… — медленно проговорил, наконец, Гэндальф, растягивая слова. — Четвертое кольцо действительно существует, но только это не совсем то, что ты думаешь. Оно олицетворяет собой землю… Нет, не стихию земли — всю землю. Арду.

— Вот как? — прищурилась лучница. — Я не стану спрашивать, где это кольцо сейчас и кому оно принадлежит, но отчего-то мне кажется, что, в отличие от предыдущих, создали его вовсе не эльфы. Спрошу иначе: кто-нибудь видел его?

— Я, — просто ответил Гэндальф. — И не только видел, но и даже держал в руках, представь себе…

— И как оно? — хмыкнула орчиха с невинным любопытством.

— Тяжело, — признался Гэндальф. — Очень тяжело. И это притом, что я — Майя. Ты права, создание такой вещи не под силу никому из Детей Эру. Дрянь получилась почище Феаноровых Сильмариллов — тебе-то, я думаю, объяснять не надо, что это были за камешки…

— Дрянь? — улыбнулась Шара, приподняв бровь углом.

— Ну так кто создавал! — парировал старый волшебник. Шара осуждающе покосилась на него, но все же не смогла сдержать смешка. Двоякая вышла шутка: не то о создателе ужасного Кольца, не то — о великом древнем мастере-Нолдо. Даже как-то неловко…

— Ну, хорошо… — Шара вновь придала своему не по-орочьи подвижному лицу серьезное выражение. — А откуда вообще взялись все эти Кольца, ты не знаешь? Для чего они? Повелевать миром, его стихиями и живыми созданиями? Но это же бред… тому, кто способен творить подобные предметы, власть над миром — просто условность, он и так могуч. А вот те ничтожества, которых вечно заботит господство над Вселенной, к счастью для остальных, не обладают ничем, кроме болезненно развитого самомнения и далеко идущих планов.

Гэндальф только головой покачал, в несказанном изумлении созерцая собеседницу. Ого! Кажется, он недооценил эту клыкастую остроухую девицу в забрызганном форменном плаще и стоптанных сапогах.

— Что ж… В таком случае, я просто вынужден ответить правду, Шара, дочь Амрода, — вздохнул волшебник. — Правду, которую скрываю, и буду скрывать впредь даже от немногочисленных друзей, ибо такое знание им ни к чему. Я много изучал свойства этих колец: точно так же, как и тебе, мне не давало покоя то, что стремиться обрести власть над миром при помощи такой магии — нелепо и бессмысленно. Ты знаешь, сколько всего существует этих колец в Средиземье?

— Ну, мы говорили о четырех, — задумчиво начала Шара. — Насколько я поняла, существуют и другие, просто именно эти четыре наиболее могущественны… Вернее, три и Одно…а еще, хм-м… знаешь, в Черном наречии слова «девять» и «кольцо» созвучны — «н’азг» и «назг»… Это имеет какой-то смысл?

Волшебник едва уловимо кивнул: «продолжай». Девушка обхватила колени и замерла, слегка покачиваясь на бревне. Но больше никаких ценных выводов ей сделать не удалось.

— Значит, девять, три и одно… Тринадцать колец. Многовато что-то… уже цепочку впору плести! — попыталась пошутить дочь Амрода, но Гэндальф охладил порыв на взлете.

— Нет, не многовато. В самый раз, даже больше скажу — на самом деле их некогда было ровно два десятка. А насчет цепочки… хм… я назвал бы это уравновешенной системой. Семь колец Подгорного народа уравновешивают Девять мертвецких, Три эльфийских же являются противовесом Единого, все это довольно просто. Но, к сожалению, сейчас это равновесие нарушено, ибо семь гномьих бесследно исчезли, что привело к небывалому усилению мощи Назгульих колец…

— А Единое? — перебила Шара. — Его роль в этой э-э… системе какая-то особенная?

— Единое… Оно вообще особенное. Если свойства всех прочих я приблизительно представляю, то насчет этого можно только догадываться. Что вложил в него его создатель — ума не приложу, но сила у этого Кольца страшная.

— Что невольно приводит нас к мысли о том, что создателем подобной вещи может быть только… — Шара замялась, подбирая имя, которое не оскорбило бы слух собеседника, но тот опередил лучницу:

— … Майя Таирэн Ортхэннэр, совершенно верно. Хотя от прежнего Таирэна Ортхэннера, ну или Гортхауэра, в этом существе осталось всего ничего.

При звуках истинного имени Черного Майя Шара вытаращила глаза. Так он тоже… знает? Ее удивление не укрылось от взора Гэндальфа, маг усмехнулся в густые усы и прикрыл на мгновение веки, будто кивнул.

— Вначале я сомневалась в правдивости воспоминаний своих предков… — призналась девушка, не сводя глаз с Истари. — И решила расспросить Владычицу… ну, и еще кое-кого. Так вот… все они: и заклятые враги, и давние союзники, помнившие прежнего Гортхауэра — в один голос подтвердили, что он очень сильно изменился. Очень сильно. И я пытаюсь понять — отчего.

Гэндальф потер лоб.

— Ну, на этот вопрос я отвечу тебе с легкостью. Магические кольца сильно меняют своих хозяев, об этом ты знаешь даже больше моего — вспомни, ты говорила о непонятном барьере или стене, скрывающей от тебя память той же Владычицы. То же самое произошло и с другим твоим предком: видение последней битвы Союза Эльфов и Людей оборвалось для тебя в тот самый миг, когда Элронд, надеясь переубедить Исилдура при помощи чар, надел свое кольцо.

Шара кивнула, и Гэндальф продолжил:

— Так вот. Эльфийские кольца были изготовлены самими эльфами, их сила в точности соответствует силе своих носителей, поэтому это не столь опасно. А вот с Единым