Неистовая принцесса - Шеннон Дрейк

Фаллон лелеяла надежду, что ее братья тоже сложат оружие во имя мира, условия которого она заставила себя принять. В то же время ей иногда казалось, что она вот-вот услышит истории о безрассудных храбрецах или таинственных стычках в ночи, в которых мужественные саксы побеждают норманнов. И еще она страстно мечтала о том, чтобы началось возрождение Англии из пепелищ и развалин.

Хрустнула ветка, прервав ее размышления и заставив обернуться.

— Милдред?

Однако Милдред поблизости не было. Фаллон хотела позвать ее, но слова застряли у нее в горле, потому что она увидела перед собой восседающего на Сатане Аларика. Он был с обнаженной головой, и его черные кудри блестели на солнце. На нем была кольчуга, и он казался ослепительным и неукротимым, словно солнце в полуденном небе. Серые глаза его были устремлены на Фаллон. Она поднялась перед ними, нагая, с распущенными волосами; капли стекали по ее телу.

— Аларик! — прошептала она и подумала в отчаянии и смущении, что ее планы соблазнить его при встрече провалились. Но трудно было придумать что-нибудь более соблазнительное, чем то, что он увидел в эту минуту. А вокруг самозабвенно пели птицы, стрекотали кузнечики, и воздух пьяняще благоухал запахами полевых цветов и прогретых солнцем трав.

Аларик еще не видел Фаллон такой обольстительной. Было что-то языческое в этой поднявшейся из ручья красавице с высокими покачивающимися полушариями грудей, на которых алмазно поблескивали капли воды. Талия у Фаллон стала тонкой, как прежде, ноги были длинными и стройными. Перед ним была русалка, которая собиралась выйти на берег, чтобы околдовать его и взять в плен.

Он сошел с коня, прямо в обуви и одежде ступил в ручей и заключил обнаженную красавицу в объятия. Фаллон раскрыла губы, ее язык скользнул внутрь его рта, и она тихонько застонала.

Он целовал ее, сжимал в объятиях и снова отпускал, что-то лихорадочно шепча, а его руки блуждали по его телу. Он вывел ее на берег и лег рядом с ней, полыхая от призывной улыбки и горячего взгляда.

— Твоя кольчуга, — прошептала Фаллон, и он увидел вмятины от кольчуги на ее теле. В одно мгновение он сбросил доспехи и одежду и предстал перед нею обнаженным. Фаллон тревожно схватила его за плечи.

— Здесь Милдред… И Роже…

— Я отправил их домой, — улыбаясь, успокоил ее Аларик. — Поблизости никого нет.

— Я не слышала, как ты подъехал.

— Я знаю… Я говорил с Милдред шепотом. Я хотел понаблюдать за тобой…

— Ой, Аларик…

— Тихо… — Он жадно приник к ее губам. Фаллон со стоном прижалась к нему, отдаваясь ласке и лаская его, в свою очередь. Она звала его, прося о большем, но он легонько укусил ей мочку уха и тихо напомнил, что это их первая любовная игра после рождения сына и что они должны быть осторожны.

— Но я хочу тебя, — возразила она.

— Очень хочешь?

— Да!

— Очень-очень?

— Страшно хочу…

Ее пьянила его задорная, почти мальчишеская улыбка.

— И я тоже, — рука Аларика ласкала ее тело, но он не спешил овладеть ею. Он долго целовал шею, груди, живот и лишь затем вошел в нее.

Нет ничего лучше, сладостнее, справедливее, думала усталая Фаллон, лежа на спине и глядя на солнце. Рука Аларика все еще покоилась на ее обнаженной груди, его ноги лежали поверх ее ног, и она ощущала на щеке его дыхание. Все также неумолчно щебетали птицы, веял легкий ветерок и где-то неподалеку Сатана щипал траву.

Фаллон повернулась и посмотрела в глаза Аларику.

— Я так благодарна тебе, что ты пришел домой живой и невредимый.

Помолчав некоторое время, он спросил:

— Почему?

— Почему? — Она нахмурилась. — Потому что… ты мой муж… Потому что ты отец Робина. Потому что…

— Скажи, Фаллон, а может быть, ты любишь меня?

Улыбка у него была мягкая, задумчивая, и она ответила такой же.

— Скажи, Аларик, а может быть, ты любишь меня?

Он засмеялся, сел рядом. Слово звучало в ней, и ей хотелось закричать на весь мир, что она любит его. Он был теперь ее мужем, отцом ее ребенка, и, что бы там ни было, она любила его.

И пока она боролась с неотступным желанием сказать ему об этом, позади раздался шум.

Ее крик огласил окрестности, но было слишком поздно. Аларик повернулся, и в это время тяжелый дубовый обух топора обрушился на его голову.

Долгое время для нее ничего не существовало, кроме собственного отчаянного крика.

Затем тело Аларика тяжело рухнуло на землю рядом с ней, и она с ужасом увидела перед собой Эрика Улфсона.

— Я обещал прийти за тобой, Фаллон. Я выполнил обещание.

Эрик опустился на колени перед ней, и она поняла, что он намерен взять ее прямо здесь, на берегу ручья, возле тела мужа. Если он это сделает, ей остается только смерть. Она откинула голову назад и снова отчаянно закричала. Мгновенно появилось с полдюжины викингов. Она разобрала несколько фраз и поняла, что они предупреждают Эрика, что он не должен задерживаться здесь.

Эрик встал, а Фаллон попыталась подползти к Аларику, но кто-то оттащил ее за волосы и поставил на ноги. В отчаянии она даже не замечала, что стоит нагая перед Эриком и его людьми.

Ей не приходило в голову, что ее могут изнасиловать. Она в эти мгновения думала лишь об одном. Если Аларик мертв, она тоже умрет.

Кто-то набросил на нее накидку. Она снова откинула голову и ровно, бессмысленно закричала Эрик даже не пытался остановить ее.

— Люди твоего возлюбленного сильно отстали. Он очень спешил увидеть тебя. Ты славно обезоружила его для меня, принцесса. Мы с тобой будем отличной парой.

Она отчаянно замотала головой, словно не веря происходящему.

— Нет, нет! Пусти меня к Аларику! Он теперь мой муж. Я вышла за него замуж! Вильгельм владеет Англией. Теперь уже ничего нельзя сделать…

— Не пущу, — сказал Эрик. — Вильгельм владеет Англией, а я владею тобой. Свен, отруби голову этому ублюдку, и мы двинемся в путь.

— Нет! Только дотронься до него — и я стану драться с тобой до последнего вздоха, клянусь в этом! Умру, но убью тебя!

Эрик посмотрел в ее глаза и понял, что она выполнит свое обещание. Он пожал плечами.

— Я приложил его как следует. Скорее всего, он мертв. Оставь его как есть, на радость воронам, — обратился он к другому мужчине. — Ты взял ее щенка?

Мужчина покачал головой.

— Я приказал тебе! — затопал ногами Эрик.

— Женщина исчезла с ребенком в лесу. У нас не было времени гоняться за ней.

«Господи, спаси мою мать! — подумала Фаллон. — Она сохранит Робина».