Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии - Елена Соломински

Неудивительно, что масштаб его следующего проекта преодолевал не только границы одного города, но и Российской империи. Идеей расширения доступности высшего образования для евреев в царской России были заняты в то время многие прогрессивные умы, как в Российской империи, так и за ее пределами. Познакомившись в 1910 г. с работой фонда им. Иоллоса803 в Берлине и деятельностью русских и еврейских студенческих организаций в Германии, Тейтель включился в работу инициативной группы по созданию Международного еврейского Университета для выходцев из России, став тем мостом, который соединил российское и европейское еврейство, убедительно представив полезность идеи, которая встретила живой интерес и поддержку со стороны целого ряда представителей прогрессивной еврейской и европейской общественности, таких как барон Эдмонд де Ротшильд, Паул Натан, Люсьен Шифф, Джеймс Симон. Ведя в 1912–1915 годы переговоры в Берлине и Лондоне по делам поддержки абитуриентов из России, Тейтель не мог предположить, как пригодятся ему эти контакты через 10 лет, когда он снова окажется в Германии.

В период 1905–1921 гг. Общество помощи немецких евреев совместно с такими международными организациями, как «Джойнт», Общество ремесленного труда (ОРТ) и Еврейским колонизационным обществом (ЕКО) проводили активную политику помощи жертвам погромов в советской России и на Украине. Первая группа детей-жертв погромов прибыла еще в 1906 г. из Киева и Кишинева в Германию: 126 детей, преимущественно сироты в возрасте от 3 до 14 лет. В 1922 году по инициативе Общества помощи немецких евреев (Hilfsverein der deutschen Juden) в Германию прибыли 26 (10 девочек и 16 мальчиков) еврейских сирот в возрасте 6–14 лет804Это были дети разного возраста из городов Украины и Кишинева, родители которых погибли в результате погромов в 1919–1921 годах. Что пережили эти дети? История донесла до нас детали одной из таких детских судеб: «В 1920 году мать двух сестер была на их глазах убита бандитами. Отец умер две недели спустя. Вместе с группой беженцев они бежали через Днестр в Румынию; там из-за нелегального перехода границы они на 2 месяца попали в тюрьму. Вернуться в квартиру их дяди им отказали и дети несколько месяцев шли от дома к дому»805Узнав о прибывших детях, Союз русских евреев в Германии, предложил немецким собратьям образовать совместный комитет для решения вопросов воспитания, образования и опекунства над детьми. С немецкой стороны в него вошли Джеймс Симон, Генриетте Мэй, проф. Мориц Шефер, М. Л. Вишницер (секретарь), от Союза русских евреев – Я. Л. Тейтель, Д. С. Марголин, И. Л. Кан, Е. М. Альтшуль и И. Е. Паенсон. Д. С. Марголин выступил с инициативой пригласить активистов Союза к этому доброму начинанию. И вскоре Д. С. Марголин, А. Ю. Добрый, И. Б. Гинзбург, А. Л. Кан, И. Левин, А. И. Каминка, Д. Я. Альтшиц, Л. Ремировский, М. В. Вишняк, М. Г. Эйтингон и другие взяли опекунство над детьми. В конце 1922 г. Союз русских евреев организовал специальную подписку средств на содержание сирот и собрал 2 млн. 560 тыс. немецких марок, 598 шведских крон и 2 доллара (!), что было немало, а с учетом обесценивания марки, сумма в иностранной валюте становилась еще важнее, чем сумма в марках806Почти все дети были распределены между жертвователями, взявшими на себя их содержание: Так, И. Е. Паенсон приняла на себя расходы по содержанию 5-ти детей, Циринский – 3-х, И. Б. Гинзбург, А. Л. Кан, И. О. Левин и А. Ю. Добрый – по два-три ребенка, З. С. Шалит, И. Л. Кан, Бриль, Гершман, Е. М. Альтшуль, Александр Кулишер и О. Д. Кайзер – по одному807Дополнительные средства на образование и содержание детей также поступали в виде целевой ежегодной субсидии от Общества помощи немецких евреев и американского «Джойнта». В 1925–1926 гг. дети получили школьное и профессиональное образование в детских и женских еврейских обществах и организациях таких, как «lsraelitische Gartenschulein Ahlem»808 и «Israelitischen Frauenverein in Frankfurt аm Мain»809Причем, в силу экономического кризиса и его последствий, в 1926 году содержание детей стало возможным только благодаря частной поддержке парижского (бывшего киевского) банкира А. Ю. Доброго и берлинца Якова Михаэля (Jacob Michael), которые в тяжелые для экономики годы финансировали содержание детей. Поддержку этому проекту оказал также Американский комитет помощи молодежи русских беженцев в Германии, в числе членов которого были барон А. Врангель и молодой Владимир Набоков810.

Из отчета Общества помощи немецких евреев 1930 г. мы можем узнать, как сложились cудьбы детей. «В Германии из них осталось 11, семь уехали в Канаду по визам Еврейского колонизационного общества, один юноша отправился в США к своим родственникам, пять мальчиков уехали в Люксембург, одна девушка продолжила образование в Англии, и еще одна девушка приняла решение о дальнейшем педагогическом обучении в Иерусалиме, две уехали в Уругвай и Бразилию. Из них работают по специальностям, которые они получили в Германии: 1 девушка стала секретарем, 1 – лаборанткой, 1 – фотографом, один юноша обучается по профессии слесаря, несколько детей продолжают жить в семьях. Идею опекунства Общество помощи немецких евреев продолжило в том, что взяло на себя поддержку двух русских сирот, а также двух сирот из палестинской деревни Бен-Шемен»811Этот совместный проект русских и немецких евреев при финансовой поддержке еврейских организаций из Америки стал примером первого международного партнерства Союза русских евреев и еврейских организаций в области образования в эмиграции.