Столетняя война - Жан Фавье

Дюгеклен с уверенностью разрешил отсрочку, которой попросили пуатевинцы: после осады Субиза уже не было сил, способных в конце этого сезона снять осаду Сюржера.

И 1 декабря во францисканском монастыре Лудёна состоялась примечательная церемония. В ней участвовали, с одной стороны, оба брата короля Франции — герцоги Беррийский и Бургундский, коннетабль Дюгеклен и его соратник Клиссон, с другой — представители «прелатов, духовных, баронов, сеньоров, дам и прочих из земли Пуату и Сентонжа». Они изъявили покорность и принесли оммаж Карлу V. Тот даровал общую амнистию, вернул конфискованные владения, подтвердил привилегии. Пуатевинские бароны дешево отделались. Король Франции добился, что они безоговорочно перешли на его сторону.

Победители кампании 1372 г. совершили 11 декабря запоминающийся въезд в Париж. Как в античном триумфе, доброму народу показали пленников и прежде всего капталя де Буша. При Кошереле он мог считаться естественным союзником короля Наваррского, и когда он попал в плен, ему оказывали такие почести, что сторонники Валуа смотрели на него с завистью. Прошло десять лет, и Жан де Грайи начал выглядеть просто-напросто бароном, взбунтовавшимся против своего короля. Времена настали иные: конфискация Аквитании резко изменила статус побежденных. Теперь Грайи был всего лишь мятежным подданным, и, получалось, Карл V зря потерял время, пытаясь после Кошереля переманить его. Капталь оказался в прочной башне Тампля и имел некоторые основания испытывать горечь, если знал, что пуатевинские бароны закончили войну, получив привилегии. Грайи предстояло остаться в Тампле до самой смерти. Карл V не простил ему, что тот пренебрег авансами французского короля.

Земли Они и Ангумуа присоединили к королевскому домену. За счет Пуату округлили апанаж Иоанна Беррийского.

Диверсии

Следующие годы — с 1373 по 1375 г. — были временем консолидации. Армия Карла V методично занимала крепости, пропущенные во время быстрого похода на Они. Лузиньян, Ньор, Ла-Рош-сюр-Йон были взяты почти без боя. Англо-гасконцы предприняли контрнаступление, но были опрокинуты 21 марта 1373 г. при Шизе. С тех пор города знали, что предоставлены сами себе. Некоторые извлекли из этого выгоду: Фижак, долго сохранявший верность Плантагенету, в 1373 г. договорился о сделке как минимум странной, по условиям которой король Франции покупал город у его жителей за счет податного населения Руэрга и Керси.

Эдуард III предпринял несколько тактических диверсий. Он послал войска в Бретань, где Иоанн IV де Монфор открыто выступил против своего сеньора Карла V. В Бретани сменилось поколение после войны двух Жанн, и бретонцы легко забыли, что обещали англичанам не терпеть плотной опеки со стороны короля Франции. Они уже чувствовали только английскую опеку, так как у них был герцог, который вырос в Англии и раз, потом другой женившийся на англичанках. Англичане контролировали герцогство, и Роберт Ноллис изображал в Дервале бретонского барона. Некоторые бретонцы долго не думали и последовали за Оливье де Клиссоном, который перешел в клиентелу Валуа, сочтя, что его друг детства герцог Иоанн IV дурно заплатил за его верность. Разве он не отдал землю, которой домогался Клиссон, Чандосу? Правда, Клиссон выказал свою досаду, велев разрушить в Гавре замок Чандоса и перевезти его камни к себе, в Блен, чтобы возвести свой донжон…

Эдуард III должен был реагировать, если не хотел потерять позиции в Бретани. Заключенный в Вестминстере 19 июля 1372 г. договор объединял Англию и Бретань «против всех», фактически — против Карла V. Через два месяца на мысе Сен-Матьё высадилась маленькая английская армия: триста латников и триста лучников.

Ослабив нажим на Пуату, Карл V направил в Бретань армию под командованием герцогов Беррийского, Бургундского и Бурбонского. При них был и Клиссон. Эта демонстрация силы была просто военной прогулкой: Карл V уже познакомился с текстом Вестминстерского договора и счел, что честным ходом в войне будет послать несколько его копий в Бретань, где многие бароны плохо восприняли это укрепление английского господства. Всего этого было достаточно, чтобы побудить герцога Иоанна IV быть более осторожным. Он пообещал добиться ухода англичан и поспешил забыть об обещании.

Весной 1373 г. в Сен-Мало высадился Солсбери с сильной армией — две тысячи латников и столько же лучников. Он сжег в порту кастильский торговый флот и вскоре оккупировал область, как оккупируют побежденную страну. Бретонцы запротестовали.

Получив военную поддержку, Иоанн IV оказался в политической изоляции. 28 апреля 1373 г. он отплыл из Конкарно в Англию. Это оттуда в августе он направил Карлу V вызов по всей форме.

Диверсия произвела эффект. Он выразился в топтании на месте в годы консолидации аквитанских завоеваний. Вместо того чтобы развивать успех в Пуату, Дюгеклен отправился в Бретань. 20 мая 1373 г. он уже был в Ренне. Фужер, Динан, Генгам, Ла-Рош-Дерьен, Ванн и Жослен были взяты без труда. Кемпер и Конкарно пришлось брать приступом. Нант выторговал выгодные условия сдачи. Солсбери укрылся в Бресте, откуда Дюгеклен не смог его вытеснить, несмотря на два месяца осады, которая не мешала англичанам снабжать осажденный город по морю. Коннетабль отыгрался, заставив откупиться острова Джерси и Гернси.

Тем не менее итог бретонской диверсии оказался негативным для Эдуарда III. Дюгеклен воспользовался ей, чтобы оккупировать герцогство, а гасконцы не воспользовались ослаблением военного нажима, чтобы сдержать продвижение французов. Весь бретонский поход мог состояться благодаря перемирию, заключенному на пуатуском фронте. Операция обернулась против того, кто ее начал.

Тогда Эдуард III предпринял более откровенную акцию. 12 июня 1373 г. он назначил своего сына Джона Ланкастера «специальным наместником и Генерал-капитаном» во Французском королевстве. 16 июня он предписал молиться за успех его предприятия. 23 июня отдал приказ к отплытию армии, набранной за несколько недель. Англичане собирались разрушить могущество Франции. Фактически речь шла о том, чтобы выполнить задачу, которую прежде брал на себя Ноллис, не с большей и не с меньшей методичностью. Через день Ланкастер высадился в Кале. С ним соединился герцог Бретонский Иоанн IV.

Начался фантастический набег, в ходе которого англичане примерно за полгода пройдут из Кале в Бордо через разоренную страну, десятки запуганных городов и сотни сожженных деревень. Великолепно организованное в отношении тыла и снабжения, это предприятие, как и набег Ноллиса, было импровизированным в смысле отсутствия стратегии. Никто и никогда не узнает, рассчитывал ли Ланкастер еще в разгар лета встретить Рождество в Гиени. Он предпочел очень простую тактику — двигаться прямо. Но, все больше продвигаясь в глубь территории противника, он через некоторое время уже не мог идти никуда, кроме как вперед. Набег, поначалу славный и устрашающий, грозил закончиться плачевно, армия таяла день ото дня и с трудом выносила ежедневные налеты людей Дюгеклена. Может быть, некоторые охотно поставили бы в бою на отчаянную карту героизма, но стратегия, выработанная в Совете Карлом V и его советниками, не давала им такой возможности.

В августе 1373 г, были опустошены Пикардия, Артуа, потом Вермандуа. Филипп Бургундский с сильным отрядом следил за движением англичан с их правого фланга, прикрывая Париж и мосты через Сену. Ланкастер был вынужден пройти восточней и потерять время в попытках направиться к Лану, потом к Реймсу и Труа.