Бот - Максим Кидрук

Американец не потерял сознание, но подняться ему уже не дали.

Хедхантер не слышал воплей Лауры — слишком много переходов, стен и дверей отделяло его комнату от столовой. До него также не долетели звуки разбитого стекла, когда боты высадили стекла в обеденном зале: окна его спальни выходили на противоположную, южную сторону здания.

Но выстрелы из «ремингтона» прокатились по коридорам и долетели до его ушей двумя тихими, но выразительными хлопками. Хедхантер схватил ружье и выбежал в коридор.

В отличие от Алана, Рино не бросился стремглав на первый этаж. Прислушиваясь и держа гладкостволку наперевес, Хедхантер добрался до лестницы и стал осторожно спускаться. Глубоко посаженные мутные глазки тщательно обшаривали возможные укрытия, попадавшиеся на пути. К сожалению, это не помогло. Рино совершил ту же ошибку, что и американец: зашел внутрь. Случилось это не по неосмотрительности. Рино слышал звуки борьбы, видел кровь на полу, следы дроби на стенах. Невзирая на это, амбал не мог и предположить, что боты на свободе и уже в здании.

А боты ждали. Один из мальчишек нырнул под руку великана и задрал вверх дуло ружья. Выбить оружие из рук Хедхантера ему не удалось, но выстрелы (Рино успел нажать на курок три раза) оказались напрасными: смертоносная дробь полетела в потолок. Второй, как паук цепляясь за стену, запрыгнул наемнику на спину и, усевшись на шею, пытался дотянуться до его глаз.

Перед тем как зажмуриться, Рино успел увидеть, что его окружают четыре десятка ботов. Это было похоже на кошмарный сон, в котором исчадия ада пришли отомстить за расстрелянных товарищей.

Хедхантеру пришлось бросить ружье, чтобы скинуть чудовище с головы. Иначе он рисковал остаться без глаз. Ему это удалось. Но едва он освободился, на него со всех сторон бросилась еще целая дюжина «малышей». Они повисли у него на руках и ногах, стараясь повалить на пол.

В последнее время боты сидели на одной воде. Они ослабели. Худые ребра, ключицы и колени выступали под кожей, как шарниры какого-то механизма. Благодаря этому какое-то время Рино благополучно отбивался. Но их было очень много. Они облепили великана, как муравьи — саранчу.

Трое ботов за руки тащили Лауру к плите. Каким-то чудом ее очки не разбились: оправа сползла на лоб, где зацепилась за волосы и удержалась. Дюпре ахала, стонала, но почти не сопротивлялась.

Алану Гринлону тоже было несладко. Прижатый к полу несколькими ботами (один из которых пытался его душить), он чувствовал, что теряет сознание. Еще один бот зажал Алану колено, а другой выворачивал в сторону голень. Раздался хруст. Гринлону казалось, как будто кто-то с мясом вырывает колено. Ощутив страшную боль, Алан закричал и ослабил руки, которыми сдерживал душителя. Моментально пальцы «малыша» стальным ошейником обхватили горло.

«Все, конец», — мелькнуло в голове. Перед глазами у него поплыли круги. Легкие чахли без кислорода. Вопли Лауры и рычание Хедхантера доносились теперь откуда-то издалека, словно это в соседней комнате по телевизору шел боевик.

На какую-то секунду он провалился: вокруг все заволокли темнота и безмолвие. Ощущения исчезли. Зато не исчезло осознание: мужчина продолжал думать и осмысливать, а значит — оставался живым.

Затмение длилось не дольше секунды.

Алан пришел в себя, когда почувствовал, как что-то теплое и влажное растекается у него по животу. «Они выпустили мне кишки, — возмутился Гринлон, — елы-палы, меня выпотрошили, как индейку». Сам факт, что он может возмущаться, немало его удивил. Потом Алан подумал о странной легкости в горле: «Черт, я либо мертв, либо… меня больше не душат». И наконец, снова появились звуки: слева всхлипывала Лаура, позади откашливался Хедхантер, слышались еще какое-то чавканье и скулеж.

Алан открыл глаза. Душивший его бот теперь нависал над ним, высунув язык и пуская слюни. То, что Алан поначалу принял за кровь из своего вспоротого живота, оказалось… лужей мочи, которую сделал бот.

— Чувак, ты… ты описал меня, — оторопело предъявил претензию инженер.

Бот закончил свое дело и, опираясь на руки, нависал над Аланом. Он мотал головой и качался из стороны в сторону. Еще один «малыш» улегся щекой на кафель и, отталкиваясь коленями, двинулся мимо инженера. Руки безжизненно волочились следом. Это было бы смешно, если бы не выглядело настолько отвратительно.

Освободив руки, Гринлон отбросил бота.

— Что произошло? — Алан приподнялся на локтях. Боль сразу пронзила колено — нога была вывернута в сторону под немыслимым углом. Он закусил губу и не рискнул подниматься дальше.

Оглядевшись, американец забыл о боли, пораженный сюрреалистическим зрелищем. По всей столовой ползали и извивались отощавшие «малыши». Боты напоминали молодых мимов на репетиции малопонятной постмодернистской пантомимы. Они были как черви. Белые безмозглые черви на темном кафельном полу.

— Сработало… — На самом деле Лаура не плакала, она пыталась рассмеяться, вот только полузадушенное горло не было способно ни на что большее, чем порывистое всхлипывание.

— Что сработало? — отозвался Хедхантер.

Девушка опустила очки на нос (левое стекло треснуло, но осталось в оправе), на радостях вскочила на ноги и выпрямилась. Кровь вмиг отлила от головы.

— Я говорю… — только и успела произнести Лаура, после чего в глазах у нее потемнело. Она схватилась руками за воздух и, как стояла, ничком грохнулась. Вытянулась, приняв позу, точно как в голливудских сериалах про копов: ноги слегка расставлены, носки туфель загнуты внутрь, правая рука наполовину согнута и лежит за головой, левая — протянута в сторону.

— Ну, ты даешь… — Рино немного подался вперед. — Лягушатница, ты чего?

Дюпре оторвала лицо от пола. Из носа капала кровь. Оба стекла теперь были разбиты вдребезги.

— Со мной все в порядке. Я… просто… голова закружилась.

На этот раз француженка поднималась не спеша. Неторопливо облокотилась на руки и села. Подслеповато прищурилась, смахивая со щек осколки линз:

— Черт, мои очки!

— Что такое с ботами? — не мог понять Хедхантер.

Он с опаской поглядывал на ботов, прижимаясь к стене. У его ног змеилось их как минимум два десятка.

— Рино! — Лицо Лауры просияло; останавливая кровь, она зажала пальцами носовые пазухи и прогундосила: — Сработал стимулятор Тимура. Боты запустили программу.

— А? — переспросил южноафриканец. Смесь невыносимого акцента и гундосости лишали последних шансов понять хоть что-то из того, что сказала девушка.

— У ботов идет стимуляция центра удовольствия, — более четко сказала Лаура.

До великана постепенно доходила суть того, что произошло. Реакция была довольно неожиданной. Хедхантер озверел. Оскалившись, со всей силы заехал ногой в бок ближайшему мальчишке. От удара бот отлетел на несколько метров, но при этом даже не поморщился. Его плечи вяло дергались, жуткие глаза оставались закаченными.