Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен - Михаил Давидович Харит

А может быть, в разновидность смерти.

Свет солнца казался чересчур ярок для этой безмолвной компании. Пение птиц и жужжание насекомых звучало слишком живо. Сюда подошёл бы полумрак, полный смутных видений и беззвучных движений неведомых существ. Здесь не должно было быть ничего осязаемого, лишь тень ветра да шаги сна.

Андрей растерялся. Что это? Загробная вечеринка с мертвецки пьяными покойниками?

Захотелось оказаться в набитом людьми торговом центре. Выпить пива, поболтать с весёлыми девчонками, избалованными мужским вниманием. И совсем не потому, что на лужайке за столами отдыхали трупы. Причина была в том, что события мчались вперёд и, похоже, не собирались останавливаться даже на короткую передышку. А нервная система уже на пределе.

Он всегда удивлялся хладнокровию своей бабушки. Как умудрялась она никогда не раздражаться? Разве человеку это возможно? Большинство взрывается при первой возможности, скрывая за криком собственную неуверенность, ложь, страх, слабость. Он любил мысленно разговаривать с ней, даже став взрослым. Со временем это вошло в привычку. Может быть, это была своеобразная молитва. Во всяком случае, ответы на свои вопросы он получал.

— Знаешь, ба, похоже, Лаура подрабатывает выпасом зомби.

— У всех свои скелеты в шкафу.

— И у тебя?

— У меня нет. Видишь, шкаф забит книгами.

— Мне всё это не нравится.

— Что? Лаура? Зомби? Или ты боишься выглядеть нелепым перед другими? Вадимом, например?

— Почему я постоянно влезаю во всякое дерьмо? Тысяча человек пройдут, а я наступлю, и непременно в новых кроссовках.

— Так уж устроено: хочешь сделать что-то хорошее, вляпайся в грязь. Чистенькими ходят лишь жулики да политики.

— Мне кажется, это не трупы и даже не призраки.

— Боишься?

— Нет. Дело не в этом. Призраки должны быть бесплотными. Этих, думаю, можно потрогать.

— Попробовал.

— Не хочу. Бр-р-р. У них холодная липкая кожа…

— Ну так не трогай.

— Почему Лаура сказала, что здесь я найду Ольгу?

— Она так не говорила. Просто ты это знаешь…

Андрей ощутил дрожь, неприятно пробежавшую по телу. Да, он действительно знал, что Ольга здесь, такая же холодная и неподвижная, как и все остальные.

Лаура, прищурившись, проследила за его взглядом:

— Не бойтесь, это мои гости. Они ждут. Иногда столетия.

Да. Гости, которые очень засиделись. И похоже, не собирались уходить.

Время застыло на этой поляне, прикрыло веки, отдыхало, растянув секунды в года.

— Они все живы?

— Конечно. Тут есть ваша дама?

Он быстро пробежал глазами. Людей немного. От силы человек тридцать. Мёртвые глаза, смотрящие внутрь. Погружены в себя, в неведомую мглу, где тьма рассказывает им сказки. Что они видят в своих грёзах?

Вдруг замер. Так и знал! Даже во сне такого не привидится. Ольга сидела за третьим столиком справа. Её лицо казалось совершенно безучастным, отчужденным и таким же призрачным, как у всех остальных. Глаза чуть прикрыты, словно от яркого света. Руки плетьми лежали на столе. Дыхание не заметно. Но на коже нет признаков распада, тления, порчи. Ничего, что бы указывало на необратимость.

— Это та, которую искали?

Андрей кивнул. Когда не знаешь, что делать, не спеши совершить оплошность. Время, как сорная трава, чем-нибудь да прорастёт.

Что делать? В этом сумасшедшем мире, куда его забросило несколько месяцев назад, требовалось постоянно принимать невероятные решения. Но какие? Он же не маг вроде Вадима. Не супермен, как Максим. Просто обычный человек. Когда-то читал «Властелина колец» и Гарри Поттера, но вряд ли это можно было бы зачесть как серьёзную теоретическую подготовку. Ведь с детства любил приключения. Теперь их с избытком. Даже слишком. Много шоколада вызывает тошноту.

Он уже не спал нормально несколько дней. Всему требуется передышка, даже событиям. Тело, словно заботливая мать, просило: «Остановись, отдохни, закрой глаза. Хоть на несколько минут». Разум, будто строгий отец, требовал: «Включись. Не расслабляйся. Спасай подругу. Время подвига!»

Он чувствовал, как жар разлился по лбу, плечам, спине. Надо действовать. Как? Элементарно! Схватить Ольгу и убежать. Куда? Прыгнуть в озеро и утопиться обоим.

— Я могу забрать свою девушку?

— Вам придётся подождать, месье скульптор. До аудиенции она не сможет покинуть это место.

— Аудиенции? С кем?

— С Всевышним судьёй. Но у неё хорошие шансы. Всё-таки египетская богиня Мерет.

Мозги у Андрея совсем вскипели. Как всё запуталось. Он помнил странную свадьбу в обители бога Гора. Они тогда крепко накурились какой-то дряни. Ольгу похитили. Потом попали внутрь пророчества Иоанна, которое оказалось то ли свадьбой, то ли просто балаганом. Он много пропустил, потому что катался на верблюде. Противном, вонючем. Когда это было? Кажется, в августе. Теперь каждый месяц был бесконечностью. А ведь совсем недавно жил обычной жизнью. Пил водку, лепил скульптуры для московских миллионеров. Участвовал в городском конкурсе. Может быть, прошлой жизни не существовало. Приснилось. Или наоборот. То, что происходит сейчас, затянувшийся сон.

Лаура протянула бокал:

— Хотите выпить напиток забвения, месье скульптор? Так и ждать будет легче. Бесконечность пройдёт незаметно.

Андрей подумал, как по-разному тянется время в иных мирах. Здесь никуда не торопятся. А на Земле, с нашими жалкими десятками лет жизни, мы несёмся вскачь, соревнуемся с судьбой. И злимся, когда проигрываем.

Если возможность разбудить Ольгу от дурмана? Что ей снится? Лас-Вегас? Чёрт, а где Вадим с Максимом? Они наверняка что-нибудь бы придумали.

Ему показалось, что тело отяжелело. Клонило в сон. Но ведь он же не пил из протянутого бокала.

Рядом с Ольгой есть свободное кресло. Может быть, усесться туда и всхрапнуть наконец всласть. Вдруг он понял, что будет видеть сны, которые, в свою очередь, станут новой жизнью. Кем он будет там? Королём или шутом? Богачом или нищим? Мысли делались тяжёлыми и вязкими. На душе стало спокойно. Какая разница? Жизнью больше, жизнью меньше. Сколько снов случается нам видеть? Тысячу? Десятки тысяч? И за что мы переживаем — за количество или содержание? Мы их даже толком не помним. Если представить, что во сне мы тоже видим сны, что вполне вероятно, то цепочка призрачных Андреев делается бесконечной. Забавно, что один из них сейчас рассуждает: спать или не спать? И думает: «Вот в чём вопрос».

— Поделитесь со мной вашими сомнениями, — промурлыкала Лаура. — И вы узнаете моё мнение о том, что лежит на дне этого мира. Прополощем и выжмем мозги досуха?

Андрей почувствовал, как во рту стало совсем сухо. Словно горло забито наждачной бумагой. Так бывает, когда храпишь с перепоя. Еще он был уверен, что не хочет знать правду, тайна бытия не тяготила. Наоборот, страшно было заглянуть туда, куда не следует.

«Всё могло бы быть намного хуже», — попытался он успокоить себя. Но понял, что такой ход мысли навевает лишь ужас.

— Я хочу уйти. С Ольгой.

Каждое слово давалось с трудом. Боялся говорить, поворачиваться к Лауре, делать любые движения, потому что в улыбке собеседницы таилось нечто древнее и страшное. То, что заставило галактики в ужасе разбегаться.

— Это невозможно.

Тени от листвы рисовали узоры на её лице и платье.

Со стороны озера раздался громкий всплеск, а затем послышался родной русский мат.

Лаура вздрогнула:

— Месье скульптор, если это ваши