Тор. Разрушитель - Вольфганг Хольбайн

Какое ему дело до этого мира?

Наверное, никакого.

Зато ему есть дело до ребенка, которого должна родить Урд.

— Я не буду тебе мешать, — наконец сказал Тор. — Во всяком случае, пока не родится ребенок.

— А потом?

На этот вопрос Тор ответить не мог. Он просто не знал.

Урд хотела сказать что-то еще, но в этот момент вернулся Лив. Вид у мальчика был немного испуганный, и он старался не смотреть Тору в глаза. Парнишка что-то шепнул матери, и Тор увидел, как она вздрогнула. Тем не менее ее голос оставался спокойным.

— Все в порядке, Лив. Иди, я догоню тебя.

Не возражая, мальчик коротко кивнул, повернулся и вышел. На него это было не похоже.

Подождав, пока Лив отойдет достаточно далеко, чтобы не услышать ее слова, Урд подняла голову и посмотрела на тонкую позолоченную маску, которую Тор положил на стол, и на маленькую накидку на его плечах.

— Я не спрашивала тебя, откуда у тебя эти вещи, — произнесла она. — Честно говоря, я даже не задавалась этим вопросом.

Не ответив, Тор молча стянул с плеч накидку и бросил ее на пол, а потом повернулся и посмотрел в ту сторону, куда отправился Лив.

Он шел сюда не этим путем, и в извивающихся коридорах не было лестницы, лишь пара плоских ступеней, но каким-то образом они поднялись наверх, и вскоре Тор очутился рядом с Урд в узком туннеле, где он оставил тело девушки.

В алькове теперь было светло, и в мерцающем свете факела Тор увидел Лива и его сестру, которые, понурившись, стояли в стороне. На Тора они не смотрели. Жестом приказав детям отойти, Урд вошла в низкую нишу и опустилась на корточки рядом с телом.

— Это Борда, дочь рыбака, — ровным голосом сказала она. — Она пришла к нам всего во второй раз. Несчастное дитя… Ей так хотелось носить маску воительницы. Думаю, для нее все это было лишь игрой. Бедняжка. — Урд посмотрела на Тора, и он не увидел в ее глазах упрека. — Тебе действительно необходимо было убивать ее?

— Такое случается, когда дети играют не в те игры, — холодно ответил он. — Я не хотел причинять ей вред.

— Но ты это сделал, — пробормотала Эления. — Она была… всего лишь девчонкой! Такой же, как и я! Ты не должен был убивать ее!

— Помолчи, Эления! — оборвала ее мать. — Борда была одной из нас и умерла во имя нашей веры. Тебе не следует… — Запнувшись, она резко встала и мрачно посмотрела на дочь. — Это ведь ты сказала ему, да?

— Но я не хотела! Не хотела, чтобы случилось что-то подобное! Я только…

— Она волновалась за тебя. И за своего еще не рожденного братика. — Тор понимал, что это лишь отговорка.

— Значит, ты за меня волновалась. — Урд задумчиво посмотрела на дочь. — Как мило. Но я запретила тебе…

— Ты же сама говорила, что плохо себя чувствуешь! — перебила ее Эления. — Ты страдаешь от боли, хотя и пытаешься убедить нас, что с тобой все в порядке!

— Так и есть, — ответила Урд. — Но это нормально. Ваш брат родится через несколько дней. И все же я запретила тебе выходить наружу. А теперь ты видишь, к чему привело твое непослушание.

— Но я…

— Я знаю, что ты не хотела этого. Ты даже не подозревала, что такое может случиться, а теперь одна из наших сестер, такая же, как и ты, девочка, мертва.

— Урд! — резко осадил ее Тор.

— С таким же успехом ты могла бы убить ее собственными руками, — безжалостно продолжила Урд.

— Урд, хватит! — раздраженно повторил Тор. — Эления тут ни при чем. Это я убил девушку, а не она!

Он попытался схватить жену за руку, но та вырвалась и смерила его настолько холодным взглядом, что Тор вздрогнул.

— Очень благородно с твоей стороны, что ты защищаешь ее, но Эления уже взрослая, и пришло время, чтобы она научилась нести ответственность за свои поступки.

— Что же ты за человек такой, — прошептал Тор. — Это же твоя дочь, Урд!

— Да, — холодно ответила она. — И однажды она станет моей преемницей. От того, что она станет говорить или делать, будет зависеть жизнь людей. Ей придется решать, чему быть — миру или войне. Возможно, ей придется определять судьбу целых народов. Она должна научиться…

— Как не быть человеком? — перебил ее Тор. — Почему-то я уверен, что она этому научится. В конце концов, у нее хорошая наставница. Да и я подаю ей неплохой пример.

На мгновение Урд утратила контроль над собой, но, возможно, Тору это только показалось, так как она сразу взяла себя в руки, и он не успел разглядеть, что же скрывалось за ее напускным равнодушием.

— Если вы так полагаете, господин. — Она склонила голову. — Ваши слова ранят меня, но я готова принять ваше решение.

— Ну и хорошо, — ответил Тор. — Вот тебе мое решение: я останусь с вами, пока не родится ребенок. Ни днем дольше.

Ближайшие пару дней Тор не видел ни Урд, ни детей. В жизни города ничего не изменилось. Тор пытался заметить хоть что-то в поведении Гундри или Хельги, но тщетно: они вели себя точно так же, как и раньше. Видимо, ни Урд, ни дети не рассказали им о происшедшем, хотя Тор на это рассчитывал. Кроме того, никто не говорил о погибшей девушке. Тор ожидал, что ее исчезновение будет новостью даже в таком крупном селении, как Эзенгард, но либо никто ничего не заметил, либо исчезновения горожан были тут в порядке вещей.

Но и то и другое показалось ему маловероятным, а расспрашивать кого бы то ни было он не решался. Впрочем, теперь Тор смотрел на этот город другими глазами, отмечая про себя многое, что ускользало от него раньше. Однако времени на то, чтобы подумать или подробнее узнать о происходящем, у него не было. Корабль не покинул причал ни в этот день, ни на следующий. На самом деле Тор не очень-то надеялся, что моряки вскоре опять отправятся в плавание. Команда корабля не просто участвовала в празднике весны, она была, так сказать, главным участником кутежа, и потому матросам потребовался целый день, чтобы хоть немного прийти в себя. Но даже после этого они выглядели так, что никаких сомнений по поводу их задержки на берегу не возникало: вряд ли они справились бы с качкой, не опорожняя содержимое своих желудков за борт.

Тору казалось странным, что люди добровольно причиняли себе такой вред, но не винил моряков, поскольку у него появилась возможность подработать на борту. Ему наверняка понадобятся деньги, если он покинет город. Кроме того, Тор познакомился с командой, время от времени поднимавшейся на борт. Большинство моряков оказались довольно недружелюбными и относились к Тору с презрением. Всего пару дней назад такое поведение вывело бы его из себя, но теперь он молча мирился с этим и старался порасспросить команду о том о сем. Впрочем, отвечали моряки охотно. Будучи по природе болтливыми, они привыкли к тому, что в каждом порту их засыпают вопросами.

Корабль был полностью загружен. Тор давно уже перестал думать о том, что же находилось во всех этих мешках, ящиках и коробках, вынесенных из бездонных погребов и огромных складов Себлома. Непонятно было только, как все это помещается на таком невзрачном суденышке. Этот кнорр длиной в пятьдесят футов уже намного больше погрузился в воду, чем в первый день, когда он прибыл в порт, — полностью загруженный и с пятнадцатью матросами на борту. Сейчас из команды на корабле находились только трое — капитан и два матроса, валявшихся на мешках и громко храпевших.