Криппен - Джон Бойн
Шрифт:
Интервал:
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Ей захотелось подняться на цыпочки и поцеловать его, но она понимала, что при нынешней маскировке это невозможно.
Хоули открыл рот, чтобы ответить, но внезапно у него за спиной послышался автомобильный клаксон, — это сигналил Бернард Лийк, голландский водитель такси, подвозивший миссис Антуанетту Дрейк и ее дочь Викторию к кораблю.
— Эти новые автомобили когда-нибудь погубят нас всех, — сказал Хоули, восстановив равновесие и обращаясь к своему юному спутнику. — Мне кажется, с ними нужно что-то сделать, пока всех нас не переехали насмерть. Ты не согласен?
— Я никогда не ездил в автомобиле… отец, — ответил Эдмунд.
Инспектор Уолтер Дью проснулся ранним воскресным утром в небольшой гостинице, куда его поселил инспектор Кару. Дью засиделся накануне допоздна, пока хозяйка меняла ему постель: инспектору это показалось небольшой хитростью, поскольку даме было известно еще с утра, что он здесь остановится. Пока она заканчивала приготовления, — а тянулось это бесконечно долго, — инспектор был вынужден сидеть в гостиной с другими постояльцами, каждый пристально смотрел на него с благоговением и страхом, и все забрасывали вопросами о докторе Криппене. Впрочем, в отличие от пассажиров «Лорентика», большинство которых, похоже, интересовали способ, каким он расправился со своей женой, и жуткая находка в подвале, канадцев, очевидно, терзали мысли о том, какой будет судьба Криппена по возвращении в Лондон.
— Повесят, конечно, — предположил один.
— Причем немедленно, — сказал другой.
— По мне, так и суда не нужно.
— Суд нужен всегда, мадам, — произнес Дью, отгонявший от себя мысли о Хоули Криппене, болтающемся на веревке, что бы он там ни совершил. — Мы живем в стране, где любой человек считается невиновным, пока не будет доказано обратное. Полагаю, у вас дело обстоит точно так же.
— Но, инспектор, если кто-нибудь совершил такое ужасное злодеяние, право же, какой смысл ждать? Если вдуматься, то отнять жизнь таким…
— Тем меньше у нас причин торопиться с вынесением приговора, — возразил он. — В конце концов, убийство — очень тяжкое преступление, подразумевающее неизбежную смертную казнь. Если мы не уверены в правильности своих действий, то опускаемся тем самым до уровня самого убийцы.
Видимо, ответ их разочаровал: они надеялись услышать что-нибудь покровожаднее.
— Его расстреляют или повесят? — спросила старая карга с такой морщинистой кожей, какой Дью никогда не видел ни у одной живой души.
— Полагаю, повесят. Если он окажется виновным. Но я настойчиво подчеркиваю, что…
— Вы бывали раньше на повешении, инспектор?
— Пару раз.
— Интересно?
Дью покачал головой.
— Нет, — ответил он. — Вовсе нет. Это трагично. Казнь происходит потому, что кто-то уже лишился жизни, и она заканчивается еще одной смертью. Это не доставляет ни удовольствия, ни удовлетворения.
— Когда вы завтра отправляетесь в порт? — снова спросила сплошная морщина. — Я с давних времен не припомню в Квебеке таких захватывающих зрелищ. Нам не терпится поглядеть, как все будет.
— Я не буду арестовывать доктора Криппена на канадской земле, — твердо заявил он. — Простите, что разочаровал вас. Поэтому время моего отбытия не принципиально.
— Не будете его здесь арестовывать? А где же тогда?
Он поразмыслил и понял, что ничего не теряет, если расскажет им: в конце концов, на «Монтрозе» получили его распоряжения и сам пароход полностью отрезан от всего остального мира до самой швартовки.
— Я подплыву на лодке к кораблю с доктором Криппеном и арестую его на борту, — сказал он.
— О нет! Не может быть, — разочарованно воскликнули все.
— К сожалению, это так.
— Но вы же нам все испортите.
— Мадам, это не театральная постановка, разыгрываемая для всеобщего удовольствия, но арест человека, обвиняемого в убийстве. Извините, что лишаю вас развлечения, однако ничего поделать не могу.
— Нам очень досадно, — сказала хозяйка, которая, очевидно, подслушивала в прихожей, а теперь внезапно вошла в гостиную. — Ваш номер свободен, — злобно добавила она, словно инспектор доставлял ей массу хлопот.
— Спасибо, — ответил он. — В таком случае желаю всем вам спокойной ночи.
Когда он на следующее утро проходил через гостиную, несмотря на ранний час, там собралась та же самая компания. Инспектор удивленно уставился на постояльцев: казалось, люди не расходились со вчерашнего вечера, однако на сей раз они не стали задавать вопросов, а лишь проводили его взглядами: когда он направился в полицейский участок, так пристально посмотрели ему вслед, словно он был ни много ни мало самим доктором Криппеном.
Инспектор Кару тоже встал рано и надел свою лучшую форму, зная, что позже будет фотографироваться. Он немного нафабрил усы и набриолинил волосы. От него исходил такой сильный аромат, что Уолтер Дью в смущении отступил: от лосьона после бриться щипало в горле, и он даже закашлялся.
— Сегодня у нас такой день, инспектор, — сказал канадец. — Можно мне вас называть Уолтером?
— Как хотите.
— Я договорился о том, что лодка доставит нас туда в десять. Мы связались с «Монтрозом», и он подтвердил, что сделает полную остановку.
— Доставит туда нас? — переспросил Дью. — Кого это «нас»?
— Ну меня же с вами, Уолтер. Как главных представителей Скотланд-Ярда и канадской полиции Квебека. Я, естественно, предположил, что вы захотите…
— Нет, — твердо ответил инспектор, покачав головой. — В этом нет необходимости. Я поплыву один. Просто дайте мне человека, который поведет лодку, — это все, что мне нужно.
— Но, Уолтер! — разочарованно воскликнул Кару. — Этот человек — сумасшедший убийца. Вы не понимаете, на что идете.
— Никакой он не сумасшедший, — сурово сказал Дью. — И вовсе не каннибал, хоть вы на это и намекаете.
— Mon Dieu![47]Я даже не догадывался.
— Говорю же вам, он не каннибал.
— Так зачем вы на это намекнули?
— Он совершенно благоразумный человек, который, наверно, совершил одну-единственную ошибку в своей жизни, — вот и все. Уверяю вас, никакая опасность мне там не угрожает. В конце концов, есть ведь капитан Кендалл с любым количеством офицеров, которые мне могут там понадобиться. Но, судя по тем крохам, что я знаю о докторе Криппене, вряд ли он доставит какие-нибудь неприятности.
— Надеюсь, вы правы, — произнес Кару капризно, словно ребенок, которому не дали гостинца. — Но если он изрубит вас на куски и съест, пеняйте на себя.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!