За столом с Пушкиным. Чем угощали великого поэта. Любимые блюда, воспетые в стихах, высмеянные в письмах и эпиграммах. Русская кухня первой половины XIX века - Елена Владимировна Первушина

этом Пушкин пишет теще в Ярополец: «До сих пор главные наши хлопоты состоят в том, что не можем сладить с поварами, которые в Петербурге избалованы и дороги непомерно. Если в Яропольце есть у Вас какой-нибудь ненужный Вам повар (только был бы хорошего, честного и неразвратного поведения), то Вы бы сделали нам истинное благодеяние, отправя его к нам».

Семья растет. Рождаются дети: Машка (1832 г.), Сашка (1833 г.), Гришка (1835 г.) и Наташка (1836 г.), как звал их сам Александр Сергеевич. Это – огромная радость, но одновременно и новые тревоги об их здоровье и новые расходы. В петербургский дом переселяются сестры Натальи Николаевны Александра и Екатерина (по-домашнему – Азя и Коко) в надежде найти в столице женихов. Это не так-то просто, ведь они – бесприданницы.

Дворянская семья должна жить в столице на доходы от своих имений. Но имения приносили Пушкину больше расходов, чем доходов. В 1836 г. Н.И. Павлищев, муж сестры Пушкина приехал в Михайловское разбираться с работой тамошнего управляющего и рассказывал Александру Сергеевичу в письме, что хозяйство ведется из рук вон плохо:

«1. Рожь. Посев 30 четвертей, умолот 144, следовательно сам 4 – умолот самый жалкий; не говорю о соседах, у которых намолочено от 7 до 12 зерен; сами крестьяне наши у себя собрали от 5 до 8. – По биркам рижника оказалось в умолоте 159 четв., да на гребло утаено 9, и того 168, следов, украдено 24 четв. – Продано 44 ч. в сложности по 22 р., тогда как у других и везде цена была от 26 до 30 р. – Итак на цене украдено 220 р., да на зерне 24 ч., или 600 р., а всего на ржи украдено 820 р.

2. Жито. Посев 10, умолот 35 четв., т. е. сам 3 ½. Против других очень дурно, да и тут по биркам недостачи 2 четверти. Оставшееся в амбаре жито, которое выдавалось дворовым в месячину, пополам с мякиной; по этому на месячине украдено 4 четв., да на умолоте и гребле 2 ¼ и того 6 ¼ четвертей, что по его же управителя ценам (19 р.) составит 118 р.

3. Овес. Посеяно 41 четв., а собрано 62, т. е. сам 1 ½. Урожай был плохой: однако и мужик иной намолотил от 2 до 3 зерен (не говорю опять о соседах, где пропорция вдвое). С бирками верно; а растрата произошла от слишком поздней уборки. Убыток до 60 четв., что по прошлогодней цене дало бы 700 р.

4. Греча. С 6 четвериков собрано только 1 ½ четверти. Весьма дурно: утаенные 1 ½ четверти съедены управителем, – ибо теперь в доме ни зерна.

5. Горох. Посеяно 1 ½ ч., а собрано 6 ½. Есть грех, да неважный.

6. Лен. Что посеяно, то и собрано, т. е. 1. ч.<етверть> 5 чет.<вериков> – Намято только четыре берковца. По урожаю, отличному в прошлом году у всех без изъятия, с четверти намять надо было до 4 берковцев, по этому украдено 2. Но вот что из рук вон: продано 3 берковца, по 25 р.!.. Цена во всем околодке, и по Псковской губернии была от 65 до 75 р. Наши мужики продавали свой не ниже 65; в прошлые годы цена бывала и по 120 р. Каково же? – на одной продаже украдено слишком 150 р.

7. Сено. Прошу прислушаться. Накошено и с 1 генваря 1835 г. перевезено 8695 пудов. Все это израсходовано на корм скота, овец и лошадей в 10 зимних месяцев, – и еще прикуплено 20 пудов. Ужасно! При самой щедрой даче (по ½ пуда в сутки) нельзя было истравить на пять лошадей больше 750 пудов; скотина же, по всем справкам и очным ставкам, не видала сена больше 2 возов, а овцы больше двух недель, в доказательство чего истреблена вся яровая и ржаная солома двух лет; к тому же скот и овцы, не смотря на хороший подножный корм, еще худы и не вылиняли. И так, отсчитав на них еще 750 пудов самою щедрою рукою, выходит недостачи 7195 пудов. Если положить его, так как в нем половина болотного, по 30 коп. вместо 80 (по которой сам управитель купил 20 п.), то оказывается кражи 2150 р. Трудно поверить, а так точно говорят его книги, оправдываемые его молчанием. Поверит ли кто, чтобы управитель, имея 8 т.<ысяч> п. сена, стал покупать его пудами в городе, при своих поездках; – а это также записано по книгам.

8. Масло. Всего в приходе в 18 месяцев выведено 9 пудов, от 20 дойных коров прошлого и 16-ти нынешнего. Дерзкое плутовство! Хорошая корова дает в год пуд масла; положим, что его тощая давала ½ п., и тут должно быть по крайней мере 18 пудов, что по его же собственным ценам составит убытка 135 р.

9. Птицы. На корм их (34 больших и 96 деток) показано в год с лишком 10 четвертей разного хлеба, что делает 224 р. – а все-то они (по его же ценам) не стоят и 60 р. Они так худы и во вшах, что я велел их откармливать, а для себя купил у Исака (отправленного уже в Болдино) курицу с цыплятами.

Если разбирать каждую статью, то не было б письму моему конца. Довольно прибавить, что в холсте, пряже, шерсти, да в поборе с крестьян гусей, кур, свиней, яиц, шерсти, пеньки и пуху, я не досчитался больше половины».

И это притом, что «в отношении земли, Михайловское есть одно из лучших имений в Псковской губернии. Пашенная земля, не смотря на запущенную обработку родит изрядно; – пастбищных лугов и отхожих сенных покосов вдоволь; лесу порядочно, а рыбы без числа».

Но вскоре он начал понимать, что и у управляющего были свои причины обманывать хозяев: «…управитель, в прошлом году, батюшке дал 630 руб., в расход вывел 720 руб., а 3500 руб. украл. – Воровство страшное: а от чего? от того, во-первых, что управитель вор; а во-вторых, что он, получая 300 руб. жалования и руб. на 260 разных припасов, по положению батюшки, не может прокормить этим себя, жену, пятеро детей и двух баб (которые у него в услужении, из деревни); да и что он за дурак – тратить на это свое жалованье. По простому деревенскому положению, ему на хлеб (месячину), на отопку 3 печей, на масло, свечи, бараны, птицы, на замен двух баб и старосты (который сидит по-пустому и получает месячину) нужно без малого 1000 руб. Денег этих в расходе показать он не смел, а утаив их в приходе, запутался и открыл всё свое воровство».

Павлищев настаивает на разделе имения: «Ольга купить не может, потому