Жить, чтобы любить - Ребекка Донован

– Она дома? – спокойно спросил Эван, когда я села в машину.

Естественно, он сразу все понял. Я, конечно, надеялась, что длинный рукав скроет повязку, но она отчетливо проступала из-под тонкой ткани. Да и моя опухшая физиономия говорила сама за себя.

– Нет, – отвернувшись к окну, прошептала я. – Уехала на несколько дней к матери.

– Ты больше не можешь здесь оставаться.

– Я знаю, – одними губами беззвучно произнесла я.

Глаза снова защипало от непрошеных слез. Я боялась на него посмотреть. В голове было совершенно пусто, мне не хотелось даже вдумываться в смысл сказанных им слов. До школы мы ехали в тяжелом молчании.

Остановившись на школьной парковке, Эван закрыл машину и резко повернулся ко мне.

– Эмма? – тихо позвал он меня. – Ты в порядке?

Но я только помотала головой.

Тогда он ласково погладил меня по щеке, а я буквально рухнула к нему на грудь и разревелась. Он не отпускал меня до тех пор, пока у меня не кончились слезы. Я вытерла мокрое лицо и заглянула в его дымчатые глаза. И увидела в них столько боли, что еще немного – и у меня разорвалось бы сердце. Потом он закрыл глаза и нежно поцеловал меня.

– Ну что, а сейчасты готова уйти? – нашел он в себе достаточно сил посмотреть на меня.

– Прямо сейчас? – задохнулась я.

– Почему бы и нет? А чего еще ждать?

А когда я поняла, что именноон мне предлагает, то чуть было не потеряла сознание. Я представила, как пакую вещи, а потом убегаю из дому, и у меня сразу перехватило дыхание и застучало в висках. Нет, сейчас я просто не в состоянии даже думать на эту тему.

– Завтра, – попросила я. Мне нужен был хотя бы день на размышление. – Сегодня ее дома не будет. Вечером я соберу вещи, а завтра уедем, когда пожелаешь.

Эван заглянул в мои умоляющие глаза.

– Скажи, а утром точно никого не будет дома? – спросил он.

– Абсолютно.

– Значит, так. Собери все, что тебе надо, и прямо с утра мы уезжаем.

У меня екнуло сердце, но я нашла в себе силы кивнуть. Способна ли я такое сделать? Все бросить, поставить на карту свое будущее – и только ради того, чтобы от нее убежать?! Я не могла позволить ей все разрушить, особенно после стольких лет страшных мучений. Нет, мне совершенно необходимы были двадцать четыре часа на размышление.

Мы с Эваном не успели на общий сбор в классной комнате, поэтому до начала занятий в художественном классе пришлось зайти в канцелярию за пропуском для опоздавших. Мы тихонько шли рядом по школьному коридору. И он все время старался взять меня за руку или обнять за талию.

– Вы что, оба с ума сошли?! – возмутилась Сара, когда Эван изложил ей наш план. – Интересно, и на что вы рассчитываете? И как долго вы будете в бегах?!

Мне оставалось только молча смотреть на нее, ведь ответов у меня не было. Она буквально озвучила те самые вопросы, что вертелись у меня в голове.

– У меня есть план, – признался Эван. – Я вам позже скажу, обещаю.

Сара недоверчиво покачала головой. Она явно не понимала, куда это все может нас завести. И опять же, в этом ее жесте я увидела отражение собственных чувств.

Однако наш разговор был внезапно прерван объявлением по школьному радио. Меня вызывали в кабинет заместителя директора. Сара с Эваном застыли на месте, несколько человек с любопытством обернулись на меня. Все, деваться некуда – надо идти. Я была уже одним сплошным комком нервов. Заметив мое состояние, Эван предложил проводить меня туда, но я не позволила.

– Все нормально, – заверила я Эвана. – Увидимся на уроке журналистики.

На негнущихся ногах я прошла по коридору в кабинет заместителя директора. Мистер Монтгомери уже поджидал меня у открытой двери. Очутившись в комнате, я оцепенела при виде сидевших за столом для переговоров учителей.

– Эмили, – начальственным тоном произнес мистер Монтгомери. – Присаживайся.

Испуганно переводя взгляд с одного лица на другое, я осторожно села на стул с краю. Зачем они здесь собрались? Хотя, честно говоря, я прекрасно знала ответ. И теперь, изо всех сил стиснув зубы, пыталась справиться с дыханием и взять себя в руки, чтобы их предательство окончательно не сломало меня. Расправила плечи и стала ждать своего приговора.

– Мы собрались здесь, потому что очень переживаем за тебя, – рокотал низким уверенным голосом мистер Монтгомери, но я не заметила в нем и тени сострадания. – Мы хотим, чтобы ты объяснила нам, откуда у тебя эти травмы. Тебя кто-нибудь обижает?

– Нет, – покачала я головой, почувствовав, как включились защитные рефлексы.

– Эмма, – обратилась ко мне тренер Стро. Она разговаривала со мной гораздо мягче, чем мистер Монтгомери, но и в ее голосе я услышала обличающие нотки. – Мы прекрасно понимаем, что ты не настолько неуклюжая и невезучая, как пытаешься это представить. И поэтому хотим знать, что происходит.

– Ничего, – сразу ощетинившись, ответила я.

– Мы вовсе не собираемся осложнять тебе жизнь, – участливо сказала мисс Майер. – Мы здесь потому, что действительно за тебя волнуемся и хотим помочь.

Когда я заглянула в ее добрые карие глаза, у меня снова встал ком в горле. Как она могла так со мной поступить?! И я с трудом сглотнула.

– Клянусь, меня не от кого защищать, – запротестовала я, но голос предательски дрогнул.

– Может быть, это Эван Мэтьюс тебя обижает? – суровым тоном поинтересовался мистер Монтгомери.

У меня от возмущения расширились глаза, а мисс Майер бросила в его сторону сердитый взгляд.

– Эван никогда не обидел бы меня! – возмутившись, что они могли такое подумать, огрызнулась я.

Мистер Монтгомери, удивленный моей резкостью, чуть было не упал со стула.

– Я знаю, – попыталась успокоить меня мисс Майер. – Но кто-то все же это делает. Пожалуйста, скажи нам.

– Не могу! – Я чувствовала, что задыхаюсь. На глазах появились слезы, и я, стиснув зубы, усиленно пыталась их сморгнуть.

– Эмма, я понимаю, что тебе тяжело, – вмешалась в разговор школьный психолог мисс Фаркис. – Но мы обещаем, что, если ты нам все расскажешь, никто не пострадает. Мы постараемся.

– Вы не знаете, – прошептала я. Они молча смотрели на меня и ждали. Я сжимала под столом кулаки, чувствуя, что больше не в силах здесь оставаться. – Нет, я не могу этого сделать.

А потом я вскочила и кинулась к двери. За спиной раздался скрип стульев. Они явно собирались меня остановить.

– Пусть идет, – услышала я голос мисс Фаркис.

Я бежала по коридору, обливаясь слезами. Но у дверей кабинета журналистики вытерла лицо и постаралась отдышаться. Не знаю, кто заметил первым. Наверное, они оба меня ждали. Сара углядела меня из маленького окошка в двери и под предлогом, что ей надо в туалет, выскочила из класса.