Приключения магов - Елена Владимировна Панкова

её не по годам строг, а суждения искренни и бесхитростны. Иосиф был не из тех отцов, которые склонны выполнять любое желание своего отпрыска. Наоборот, его воспитание отличалось даже некоторой суровостью. Он сам был воином и её растил соответственно. Отсутствие матери, конечно же, тоже сказывалось. Девочка была слишком мала, чтобы понять истинное положение дел. То, что Силена приходила к ней во сне, не помогало. Другие дети могли взять свою мать за руку и уткнуться носом в её плечо, если что-то доводило их до слёз, почувствовать ласковое прикосновение, нежный поцелуй. А ей оставалось только смотреть на мать или, закрыв глаза, мысленно разговаривать с ней. Силена была доброй матерью. Она старалась утешить дочку, подбодрить, дать совет, но всё это оставалось там, по ту сторону сна, а в этой, реальной, жизни рядом был только отец, любящий, но строгий и очень сдержанный. Может быть поэтому временами она вдруг становилась жёсткой или даже жестокой.

Ничего особенного в этот день, однако, не произошло. Ночь принесла гораздо больше. Устинья, разумеется, ночевала дома. Григорий, оставшись один, попытался представить себе, что нужно делать дальше. Ему не раз доводилось наблюдать за Маргаритой, когда она готовилась лечь в постель. Если Всемила похожа на мать, то для начала она должна снять дневную одежду и облачиться во что-нибудь, в чём было бы удобно спать. Так он и сделал. Одежду, разумеется, надел свою, а не дочкину. Едва ли неизвестный поклонник в качестве маяка выбрал что-то из её белья. Всемила любила чистую одежду и меняла её ежедневно. Но даже если Григорий ошибся, всё равно он не стал бы надевать на себя одежду Всемилы. Во-первых, она была ему мала, а во-вторых, существовали границы, которые переступить невозможно, и это была одна из них. Облачившись Григорий подсел к зеркалу. Маргарита перед сном причёсывала волосы и собирала их в незамысловатую причёску, чтобы они не мешали и не спутывались. Всемила, наверное, тоже. Ему самому этого делать не приходилось, так как волосы его коротко острижены, но, тем не менее, он взял расчёску и несколько раз провёл по волосам. Теперь в постель. Вот тут Григорий слегка помедлил. Ему чудилось что-то неприличное в том, чтобы лечь в постель дочери. Но ведь возможно именно этот штрих, упусти он его, помешает выяснить, в чём тут дело.

Кровать оказалась надёжной и удобной, только

чуть узковатой. Всемила, должно быть, чувствовала себя в ней уютно. Сам он ощущал себя словно в одежде не по размеру. Но, не смотря ни на что, Григорий скоро уснул.

Сон ему не понравился. Вокруг ничего, только серый туман. А может серые каменные стены. Впереди виднеется неясный свет. Григорий медленно пошёл в ту сторону. Дойдя до границы света, он остановился. Откуда-то пришла уверенность, что стоит переступить эту грань, и он сможет увидеть того, кто навязывает его дочери эти сны. Но и тот человек тоже сможет увидеть его. Григорий задумался – стоит ли сейчас обнаруживать подмену? Что произойдёт, если он это сделает? Ведь если всё так, как рассказывала Всемила, не достаточно будет просто сказать этому человеку, кем бы он ни был: «Отстань от моей дочери!». Наверняка потребуется что-то более серьёзное. А он ровным счётом ничего не знает о происходящем.

Пока он колебался, незнакомец заговорил:

– Ты пришла? Я рад. Что же ты не заходишь?

Невидимый собеседник попытался магическим посылом зацепить Григория и втащить его в круг. Григорий успел увернуться. Противник рассмеялся. Да, Иосиф был прав: не всегда достаточно только магии. Этот голос и особенно этот смех не могли принадлежать обычному человеку, даже если этот человек обозлён на весь мир. Тот, кто скрывался в освещённом круге, не обладал душой, а если и обладал, то душой тёмной, холодной, безжизненной. Григорию вдруг ясно представилось, как должна была быть напугана едва вышедшая из детского возраста девушка.

– Да что с тобой сегодня? – снова заговорил незнакомец. – Ты совсем не такая, как раньше. Прячешься.

Григорию вновь пришлось уворачиваться. Невидимый собеседник продолжал говорить:

– Не надо со мной играть. Я понимаю, что ты боишься, и даю тебе время привыкнуть ко мне. Но я не смогу дать тебе времени более чем потребуется, чтобы всё приготовить к свадьбе. Так что не трать его зря.

Григорий не откликался. Человек в круге, по-видимому, начал терять терпение. Всемила обычно разговаривала с ним – не могла не отвечать – и это давало ему возможность воздействовать на неё: убеждать, запугивать, запутывать. Молчание же сбивало с толку. И то, что она внезапно сменила манеру поведения, тоже не добавляло уверенности. И хотя он не понял ещё пока, что имеет дело с совсем другим человеком, всё же заподозрил что-то неладное. А может просто таким образом дал волю своему раздражению. Последний посыл был мощнее двух предыдущих и должен был захватить всё живое, что попадало в область его действия. Григорию не оставалось ничего другого, как отгородиться от него магической стеной. Посыл отразился от стены, но не потерял силы. Удар обратной волны мощью своей разрушил созданное для этого свидания пространство управляемого сна. Григорий понял, что не может ничего сделать. Он почувствовал, что падает в бездонную пропасть. Клубился серый туман, не позволяя разглядеть ничего вокруг, кружилась голова. Кажется, он кричал…

По счастью он просто проснулся в той самой

кровати, в которой уснул. Капли пота увлажнили его лоб. Что сталось с его противником, он мог только догадываться. Григорий сел на кровати и задумался. Кто-то действительно пытается принудить его дочь к супружескому союзу. Зачем? Кто бы это ни был, он не кажется страстно влюблённым. Если тут замешана не любовь, то значит это расчёт. Но что может получить её муж, кроме неё самой? Богатство, власть, слава? Нет, это вряд ли. А если судить по тому, что произошло, то незнакомцу не слишком-то и нужна помощь юной волшебницы, чтобы добыть себе всё это. Так что же? И тут ему почему-то подумалось про Устинью. Дочь человека и богини не могла не унаследовать от матери хоть некоторых способностей. Даже одна из них сделала бы её личностью весьма приметной. Но если их несколько и если дитя сумеет научиться управлять ими… Ведь именно поэтому Викториан в своё время пытался похитить Бажена. Но Бажен тогда был уже подростком и сумел справиться с ситуацией. А Устинья пока ещё слишком мала. Точно! Так вот чего хочет этот человек от Всемилы! Она маг, тот неведомый чародей тоже. Если ребёнок унаследует способности и отца