Самое сильное заклятье - Лайон Спрэг де Камп

– Ну-ну… – неуклюже погладил ее Вакар. – Ты найдешь себе другого любовника.

– Но я не хочу…

– Лучше захоти, потому что я и сам не знаю, когда вернусь.

– Но ты, по крайней мере, можешь… – Она перевернулась на спину, откинув одеяло, и пухлые ладошки заскользили по его рукам.

– Опять! – устало вздохнул принц Вакар.

* * *

Они поднялись на вершину холма, чтобы взглянуть сверху на искусственно орошаемую равнину, где раскинулся солнечный Амфере. На берегу моря Сирен блистали в полуденном солнце городские шпили. Столицу Зиска иногда даже называли уменьшенной копией великого Торрутсейша: были и крепостная стена, и судоходный канал, и концентрические круги воды и суши в центре гавани.

Вакар повернулся в седле, чтобы оглянуться на сопровождающие его колесницы. В одной ехали Фуал и переводчик Срет, другая везла багаж. И повозки, и седоки, и кладь были забрызганы грязью – путникам пришлось вброд одолевать реки, разбухшие при таянии высокогорных снегов. Вакар путешествовал в седле – верховая езда, считавшаяся в Лорске опасным новшеством (отчасти потому, что обычный пуссадец, то есть ростом от шести до шести с половиной футов, был слишком тяжел для приземистых лошадок, водившихся в тех краях), стала одним из его излюбленных физических упражнений. Ноги Вакара, низковатого для лорска, всего каких-то два фута не доставали до земли.

– До заката доберемся? – спросил он ближайшего возницу.

– Как пожелает мой господин.

Вакар медленно двинулся вниз по склону, ведь даже опытный ездок, скача без стремян галопом с холма, рискует перелететь через голову коня. Бронзовые ободья колесниц громыхали по щебню и скользили в грязи.

На закате они подъехали к стенам Амфере. Постояв в очереди за повозкой селянина, едущего на базар, они проникли в город за миг до того, как затворились ворота. У местных жителей кожа оказалась светлее, чем у лорсков, и это как будто подтверждало легенду, что несколько веков назад Зиск обжили выходцы из Атлантиды.

Вакар представился, показав стражнику свой перстень с печаткой, и тот взмахом руки дозволил проехать, поскольку в то время между Зиском и Лорском царил мир. Намереваясь погостить у короля Зиска, принц направился к цитадели в центре города. Королевская крепость являла собой укрепленный остров за широким поясом воды. На острове высились дворец и другие общественные постройки, а внешняя граница водяного пояса служила берегом бухты. Будь этот остров разделен на три концентрических кольца, он бы отличался от Торрутсейша только размерами.

Над широченным рвом высился мост, во все времена изумлявший жителей Посейдониса, поскольку на континенте нигде больше не строили мостов длиннее обычного бревна. Въехав на него, Вакар обнаружил, что стражники на ночь перегородили дорогу цепью.

– Короля Шво во дворце нет, он отправился со свитой на все лето в Азарет, – объявил принцу один из стражей на широко распространенном зиском диалекте. – А кто его спрашивает?

– Принц Вакар из Лорска.

На стражника, похоже, это не произвело впечатления. Вакару показалось, что юноша ему не поверил. Принц задумчиво потер ус, а потом спросил:

– А министр Пешас здесь?

– Да неужто ты не знаешь? Пешас – заговорщик, два месяца назад ему голову снесли. Эх, видел бы ты, как она сидела на колу, гнила день за днем! Жалко, пришлось ее снять – для другой местечко понадобилось.

– А кто теперь министр?

– Король выбрал нового, господина Мара, но он отправился домой ночевать.

При таких обстоятельствах было, пожалуй, слишком хлопотно убеждать стражника, чтобы пропустил Вакара и его слуг.

– Тогда скажи, где тут лучший постоялый двор? – поинтересовался Вакар.

– У Ниерона. Проедешь три квартала к северу, затем поверни направо и езжай, пока не увидишь тесный переулок, но в него не сворачивай, а бери левее…

Поплутав немного, Вакар нашел постоялый двор Ниерона. С резким гесперийским акцентом Ниерон пообещал, что примет Вакара и его спутников, если они заплатят шесть унций меди за ночь.

– Годится. – Вакар полез в суму за медью. Ему показалось странным удивление, проскользнувшее на лице Ниерона.

После обычной процедуры взвешивания и проверки чистоты металла принц нашел брусочек меди весом чуть больше шести унций.

– Возьми, а сдачи не надо. – И Вакар повернулся к одному из своих возниц: – Купи еды на всех, отнеси на кухню к Ниерону и раздобудь корма для коней. Фуал, помоги с лошадьми. Срет…

Он замолчал, обнаружив, что Срет говорит Ниерону по-гесперийски, а тот бегло отвечает на меропском диалекте. Было похоже, что Срет, коротышка с длинной, как у обезьяны, верхней губой, когда-то жил в Меропии и в те годы свел близкое знакомство с Ниероном. Вакар никогда не бывал на Гесперидах, но неплохо знал тамошний язык благодаря своей огуджийской няньке. Но он устал за день езды, а потому раздраженно фыркнул на своем родном языке:

– Срет! Внеси багаж и позаботься, чтобы его никто не спер, пока мы не отужинаем. Да и потом тоже.

Срет отправился выполнять поручение, а Ниерон велел дочери приготовить воду и полотенца. Красивая молодка принесла в спальню деревянный ковшик и кувшин. Вакар проводил ее одобрительным взглядом.

– Правда, недурное мясцо? – бросил ей вслед Ниерон. – Если господин желает полакомиться…

– Я десять суток в седле, еле на ногах стою, – проворчал Вакар. – Может, когда отдохну…

Он отправился в спальню, чтобы первым принять ванну. Там к нему подошел слуга.

– Ну и как наши дела, Фуал? – Вакар тер грязные руки облезлой щеткой из свиной щетины.

– Очень хорошо, мой господин. Кроме разве что…

– Кроме чего?

– Видишь ли, такой важной персоне, как ты, негоже ночевать на постоялом дворе.

– Я знаю, но нужда заставит. Что еще?

– Надеюсь, мой господин простит меня, если я скажу, что у него недостаточно опыта насчет постоялых дворов?

– Да, ты прав. А что я делаю не так?

– Если бы ты как следует поторговался, то заплатил бы три унции за ночь, самое большее – четыре.

– Ах ты вор, свинское отродье! Я что тебе, собака, чтобы торговаться? Зубы выбью!

– Мой господин! Торговаться – ниже твоего достоинства, принцу не к лицу, не говоря уже о том, что магистрат этого не одобрит. В следующий раз позволь поторговаться мне, ведь у меня достоинства вовсе нет.

– Ладно. Судя по твоему прошлому, из тебя выйдет отличный торговец.

Вакар отдал щетку рабу. К тому времени, когда последний из его отряда помылся, вода и полотенце стали черными, как безлунная ночь. Путники торопливо и молча поели из деревянных мисок, как едят проголодавшиеся и усталые люди. Умяв огромные порции жареной свинины и ячменного хлеба, они отдали должное зискскому вину, не обращая внимания на шумных торговцев, сгрудившихся на другом конце длинного стола.