Сезон разводов - Джеки Коллинз

– Шелби всего лишь требовался режиссер, которому можно доверять, – пояснил Рассел.

– Это именно то, что сейчас нужно мне, – вздохнула Лола. – Мне кажется, я способна на большее, чем роли пышнотелых красоток с обворожительной улыбкой.

– Возможно, вас недооценивают, – не стал спорить Рассел. – Большинство красивых актрис в таком положении.

– Может, нам поработать вместе? – предложила Лола.

– Буду иметь в виду, – пообещал он.

Спустя неделю она ему позвонила. Это было весьма смело с ее стороны, однако у нее была уверенность, что достаточно провести с ним побольше времени – и он разглядит ее актерский потенциал.

Он разглядел намного больше, чем творческий потенциал. Он увидел сильную, много пережившую прекрасную женщину с большим честолюбием и большим талантом. Рассел Сэвидж влюбился.

Лола тоже не осталась равнодушной. Рассел показался ей не таким, как все. Зрелый, серьезный, преуспевающий – совсем не такой мужчина, каких она привыкла видеть с собой рядом.

Вскоре о них заговорили. Лола представила Рассела родне – и он им всем очень понравился. Особенно Клодин. Она отвела дочь в сторону и объявила, что такого упускать нельзя.

Лола и сама видела: мама права. И не только потому, что Рассел Сэвидж мог поспособствовать ее карьере. Он был добрый, интересный, надежный человек, а главное, судя по всему, любил ее по-настоящему. Этого ей, было более чем достаточно. Во всяком случае, на данный момент…

И вот сегодня они приглашены на свадьбу.

Впервые после смерти Тони Альвареса Лола надела не черное платье.

Линк Блэквуд-младший, четырех месяцев от роду, сидел на коленях у бабушки. Красивый малыш, он был похож на покойного отца, только глаза были мамины, карие. Неотразимое сочетание!

– Вот молодец, – ворковала над ним Марта, качая малыша на коленке. – Вот умница! – Они сидели в первом ряду кресел, расставленных для гостей свадебной церемонии.

В гостиной Шелби в белом атласном платье от Веры Вонг взволнованно обняла отца.

– Вы с мамой уверены, что я приняла правильное решение? – спрашивала она в десятый раз.

– Это не нам решать, дочка, – отвечал Джордж Чейни, – а тебе.

– Bee! – заявила она. – Я все делаю правильно. Это точно. Пит меня любит. И малыша тоже. Только знаешь, папа, у меня такое чувство, словно Линк на нас оттуда смотрит. Наверное, злится, что я выхожу за Пита, да?

– Не думаю, девочка моя. Там, где он сейчас, исчезают земные обиды. А жизнь продолжается.

– Ты назвал меня «девочка моя»? Меня так только Линк называл… Он точно на нас сегодня смотрит! И через тебя посылает мне сигнал. Так что я, можно сказать, получила его благословение.

– Какая ты сегодня красавица!

– Спасибо, папа, – сказала Шелби и вздохнула. – Пора. Вон уже и распорядитель делает круглые глаза.

– Лично я готов, – доложил Джордж.

– Я тебе не сказала, что ты сегодня необыкновенно выглядишь?

– Самый красивый сегодня – твой жених.

– А ты его разве видел?

– Мне можно, а тебе – нет.

– Папа!

Торжество проходило в новом доме Шелби в Пасифик-Палисейдс с окнами на океан. После смерти Л инка она продала особняк в Беверли-Хиллз и переехала. С тем домом было связано слишком много воспоминаний, а ей надо было жить дальше.

Этот сказочный белый дом был как начало новой жизни. Для нее и для Пита.

Пит проявил необыкновенный такт. Сказал, что она всегда может на него положиться, и какое-то время не подавал голоса. Через три месяца после смерти Линка они отправились вместе ужинать – и после этого уже не расставались.

Когда пришло время рожать, Пит был с ней. Вместе с ней он привез малыша домой. Они пока не жили вместе постоянно, но, когда Пит сделал предложение, Шелби мгновенно согласилась. Она не сомневалась, что поступает правильно.

Шелби шла по усыпанной цветами дорожке под восхищенные возгласы гостей. В своем белоснежном платье, красивая и умиротворенная, она казалась сказочным видением.

Пит не верил своему счастью. Им многое пришлось пережить, но это было не напрасно.

Разумеется, как всякая голливудская церемония, бракосочетание Шелби Чейни не обошлось без внимания репортеров. Над головой кружили вертолеты, а с каждого дерева свешивался фотограф.

– Пит, я тебя люблю, – прошептала Шелби.

– Я тебя тоже, – шепнул он в ответ. – Я счастлив, что теперь мы с тобой наконец будем вместе. Ты теперь моя навсегда, Шелби!

– Именно этого я и хочу, – негромко проговорила она. – Ты и я. Вместе на всю жизнь.

Это была типичная голливудская свадьба. Но Шелби знала: в голливудский развод ей никогда не перерасти.

КОНЕЦ.