Максимализмы. Характеры и характеристики. Жизнь №1 и Жизнь №2 - Михаил Армалинский

Советская власть наглядно продемонстрировала, что всякая организованная религия – это обыкновенный бизнес, торгующий именем бога и от имени бога.

Безапелляционное доказательство деловой сути организованной религии можно провести с помощью следующего эксперимента: из всех религиозных процедур должны быть исключены деньги. Прежде всего, священнослужители должны жить не на деньги прихожан, а зарабатывать деньги работой – на производстве, на полях, в науке и искусстве, а все религиозные дела отправлять бесплатно в свободное от работы время. Именно это безденежное священнослужительство будет доказывать их истинную веру. Так что все религиозные обряды – крещение, свадьбы, смерти и прочие руконаложения, кадилокачание и торосворачивание, – должны делаться бесплатно.

Короче, деньги должны быть полностью исключены из религии.

А строительство церквей, синагог и прочих храмов должно быть прекращено, пока все люди на Земле не будут сыты и иметь кров над головой. Хотите славить Бога? – Стройте дома и сажайте деревья, а в процессе можете бубнить свои молитвы.

Воспитание вне всяких религиозных конфессий дало моему поколению возможность взглянуть сторонним (объективным) взглядом на безбожность религий, нагло эксплуатирующих общечеловеческую мораль с целью обогащения попов и прочих мулла-раввинов.

Спасибо Советской власти за счастливую жизнь, которая позволила мне верить в моего бога, а не в прописи, накаряканные на древнееврейском, старославянском, арабском или новоязе.

Покойный Christopher Hitchens был остроумный, эрудированный, красноречивый entertainer[79], одержимый справедливой ненавистью к ортодоксальной религии, причём ненависть эта настолько велика, что он даже не хотел рассматривать самую идею Бога, которую он безудержно и постоянно смешивал с интерпретаторами и интерпретациями этой идеи. Разумеется, что идею Бога жестоко эксплуатировали в своих человеконенавистнических и корыстных интересах обыкновенные смертные, которые представлялись пророками, во что быдло было готово поверить – либо добровольно, либо под огнём и мечом.

Оппонент по рубличной дискуссии Frank Turek, хотя и скучноват по сравнению с Hitchens, но, тем не менее, точно сформулировал ошибку Hitchens, состоящую именно в этом «смешении» и замещении бога его сфантазированными и человекоподобными (я бы сказал – человекообразными) воплощениями, в которые предлагают или заставляют верить подлецы, жулики и сумасшедшие.

Чтобы обозначить это разграничение, Turek предложил Hitchens ответить на серию толковых вопросов (например: «Как объяснить узколобой теорией эволюции неисчерпаемую сложность генов?»), но ни на один из этих вопросов Hitchens даже не попытался ответить, а лишь отшучивался и уходил в сторону, в область своих постоянных примеров злодейств, которые несёт организованная религия.

Совершенно очевидно, что Hitchens одержимо отождествлял бога с теми, кто говорят от имени бога, с теми, кто описывают бога, с теми, кто карает именем бога. Но разоблачать жуликов и сумасшедших это, конечно, забавно, однако – лишь стрижка вершков, оставляя корни.

Все основные религии основаны на трёх книгах: Торе, Новом Завете и Коране. Именно эти книги следует всеми способами «ставить на место», а именно: показывать, что они написаны проходимцами, скомпилированы в разные времена и что все они являются не словами Моисея, Христа или Гавриила, а перевранными пересказами прохиндеев: Аарона, четвёрки «шестёрок» (Матфея, Марка, Луки, и Иоанна) и Мухаммеда. Все эти «святые» книженции – это пересказы второй производной (а в быту – испорченный телефон), так как непосредственно от Бога-отца никаких словесных указаний не имеется. Причина же, по которой эти книжки стали такими хваткими на человеческие души, – это прежде всего та, что многие куски из этих книг являются весьма талантливыми литературными произведениями.

Самое смешное, что Hitchens, беспощадно уничтожая человеческие выдумки и спекуляции о боге, полагает, что этим он уничтожает саму идею бога. Если бы он признался, что Провидение несомненно существует, но любое человеческое представление о нём, описание его являются лживыми, то тогда его позиция была бы более устойчива.

Мне представляется, что, прежде всего, это безрассудно – пытаться логически доказать как наличие, так и отсутствие бога, то есть судить о том, что логике не подвластно, о том, что находится вне логики. А потому любой разговор о боге должен пресекаться в корне сразу, как только он выходит за пределы простой констатации существования некой высшей силы. Любые доказательства как «за», так и «против» обречены на провал, ибо все они опираются на человеческое самодовольное измышление, что мы созданы по образу и подобию божию, в чём открывается бескрайняя возможность судить бога по человеческим этическим нормам, а значит – упрекать его в жестокости и или славить его благость. Человеческая мораль, даже если она установлена богом, вовсе не обязательно является присущей самому богу – у него может быть множество моралей (и законов) для разных вселенных, пространств, измерений. Или, вообще, мораль – это всего лишь болезнь человечества, не предусмотренная богом.

Утверждать, что бог всё знает, равносильно утверждению, что бога нет, ибо, опять-таки, нам не дано знать, каков бог, нам лишь дано знать о его существовании.

Но так как сия неопределённость нетерпима для человечьего ума, он начинает делать и изображать бога по своему подобию, а чтобы обосновать свои выдумки, человек продолжает свою порочную аналогию и утверждает, что это человек сделан по образу и подобию бога. Такой бог «с человеческим лицом» становится удобен для просьб, лести, требований и даже проклятий.

А Васька (бог) слушает, да ест.

Hitchens утверждал, что любое научное открытие или явление можно объяснить без всякого привлечения понятия бога. Это явное передёргивание фактов (в невежестве его обвинять трудно), пренебрежение общеизвестными научными тупиками: необъяснимых явлений в нынешней физике, космологии, биологии, генетике имеется огромное количество и наука просто не знает, как к ним подступиться.

Но даже когда нечто, сегодня непонятное, будет завтра объяснено научно, никакое объяснение не окажется исчерпывающим или окончательным, а за каждым объяснением откроется новая вселенная необъяснимого.

И вот теперь – самая моя главная мысль:

Именно бесконечность познания и является прекрасной иллюстрацией бытия божьего.

Разовью эту мыслину.

Когда в физике обнаруживают очередной тупик в понимании явлений природы, учёные вводят искусственные понятия (в конце XIX века – понятие эфира, теперь – чёрной энергии и др.). С их помощью удаётся математически (а не практически) объяснить картину мира в настоящий момент. По мере развития физики одни понятия заменялись другими: так эфир не выжил и заменился кривизной пространства.

После введения искусственных понятий начинают искать подтверждения их материального существования. Например, антиматерию, существование которой поначалу вводили формально, по требованию симметрии, потом удалось обнаружить в форме античастиц с помощью специально поставленных экспериментов.