Правозащитник - Артур Строгов

Лиза вздохнула и перевела разговор на удивительные пирожные, выложенные на одной из витрин, которые являли собой пример кулинарного шедевра.

Однако вечером девушке предстояло расстроиться еще больше. Белосельский получил какое-то сообщение на телефон и тщательно изучал его. Молодожены должны были вылетать на следующий день в Рим.

— Что случилось? — спросила Лиза с легким беспокойством.

— Опять проблемы в фондах. Боюсь, без меня не обойдутся. Мои враги воспользовались моим отсутствием.

Лиза приложила руку к его сердцу.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Я не стану упрекать. Мне очень хорошо здесь, не стану отрицать. Но если мы прервем наш медовый месяц, я не расстроюсь. Я знаю, что для тебя важнее. Я никогда не буду эгоисткой с тобой. Потому что если ты… ты останешься, то внутренне станешь переживать, а я этого не желаю… После Парижа мы хотели посетить Рим…

Он поцеловал ее.

— Ты, как никто, понимаешь меня. Только ты одна. Мы еще останемся здесь на несколько дней… но потом вернемся.

— Нет… я тебя знаю, быть может, больше, чем ты предполагаешь… Ты станешь терзаться, предпочтешь скрыть тревогу на сердце, если решишь продолжить путешествие… и я это увижу, и мне станет грустно… Ведь всем сердцем ты жаждешь вернуться… ты будешь переживать, я этого не хочу, правда. Мы все равно вместе.

Он обнял Лизу и поцеловал в лобик, почти как дочь.

— Ты единственная, кто полностью одобряет меня во всем. Это не эгоизм. Ты, как и я, не можешь позволить себе стать эгоистом… потому что мы всегда будем думать о судьбах других!

— Что же все-таки случилось?

— Они напали на мои фонды в Н***. Словом, если я не вернусь, то боюсь, что ситуация усугубится… К тому же мои прежние враги активизировались.

— Обещай, что будешь острожен. Впрочем, зачем я спрашиваю… ведь я, как твоя жена, имею право быть с тобой и разделить все опасности. Это моя обязанность, которую я не собираюсь уступать никому другому.

— Лиза, поверь.

— Я не идеальна, Алексей, и ты это знаешь. К тому же я чувствую, что отношение Самины к тебе — не просто слепое подчинение, а, скорее, преклонение.

— Самина — мой лучший стратег. Я ей полностью доверяю.

— Понятно, что ты ее защищаешь. Но тем не менее… я не хочу, чтобы она была слишком рядом… не ближе, чем я…

Он пригладил несколько прядей черных волос, которые красиво падали на плечи.

— Ты не должна ревновать.

— Я говорю то, что чувствую… Умом я понимаю, что не должна, но сердцем — не могу, правда… я пыталась, но не в состоянии.

Лиза закрыла глаза и положила свою голову к нему на колени.

— Я буду учиться и стараться изо всех сил, чтобы стать твоей единственной ценной помощницей и советницей во всех делах, и тогда ты не сможешь без меня обойтись.

— Хорошо, давай тогда пройдемся по тем местам, которые мне дороги.

Лиза слегка нахмурилась.

— Ты… ты был здесь в твоем первом свадебном путешествии… с Еленой.

Они вышли из кафе.

— Я был очень молод тогда. Я просто хочу тебе рассказать, что чувствовал тогда, о чем размышлял.

Лиза кивнула в ответ, и влюбленная пара, как современные Ромео и Джульетта, устремилась в бесконечный лабиринт улочек с удивительными зданиями, украшенными башенками, синеватыми черепичными крышами, увитыми зеленым плющом и барельефами с сероватыми «глазами».

Громадный холл гостиницы «Александровская», выстроенный в форме атриума, опирающегося на белые колонны, был залит слепящим светом мощных люстр, симметрично расположенных в виде планет солнечной системы и создающих иллюзию монументального вращения вокруг своей оси.

Холл был украшен красивой мебелью в стиле барокко; кресла были затканы шелком и отделаны бахромой; у стойки ресепшена важно восседал вечно улыбающийся «гусь» в униформе, так что его длинный нос казалась настоящим клювом на безмятежном лице.

На одном из диванов ресепшена расположилась почтенная семейная пара с детьми. На вид супругам было не более пятидесяти лет: отец семейства, приятной благообразной внешности, был одет в слегка помятый костюм; его озабоченный лоб, казалось, был весь усеян преждевременными морщинами; супруга — блондинка, более живая, гибкая, волевая, казалась младше своего мужа лет на пять — семь; на ее лице отражалось сильное беспокойство, которое она, впрочем, и не старалась скрыть. Тревогу родителей разделяли их дети — взрослая девушка лет семнадцати-восемнадцати с такими же длинными золотистыми волосами, как и у матери; ее сестра, на десять лет младше, с глазами полными слез, держала на руках маленькую собачку, словно живую игрушку.

— Я думаю, что все пропало, — говорил отец семейства, — этот правозащитник нам не поможет… Даже в этой гостинице мы на птичьих правах.

— Нет, папа… Ты же говорил, что все не так плохо, — вмешалась девочка лет десяти, — он поможет нам, я это чувствую…

— Ты еще слишком мала, — прервала ее сестра, — ты слишком наивна, нельзя верить словам взрослых.

В это время к ним приблизилась невысокая, но удивительно красивая девушка с темными волосами, заплетенными в косу русалки. Она была одета достаточно просто — в самые обыкновенные джинсы и майку, какие носят обычно туристы; единственное украшение, которым она могла бы похвастаться — сверкавший на руке золотой браслет с натуральными рубинами — позволяло судить о ее истинном положении. Взгляд девушки выражал доброжелательность и живейшее участие. Несмотря на то, что она казалась совсем юной, в ее движениях и жестах ощущались необычная внутренняя сила и решительный характер.

— А почему вы не в своем номере? — спросила она с почти ласковым упреком. — Я велела забронировать и оплатить номер люкс. Я все организовала…

— А Ваш супруг одобрит Ваши действия?

Лиза (ибо это была она) слегка надменно подняла голову.

— Без сомнения. Я сделала все наилучшим образом. Антон Сергеевич, ведь мы это уже обсуждали.

— Простите нас, — отвечал отец семейства, — но мы не можем принять Ваше предложение.

Лиза как будто расстроилась.

— Это все очень необычно. Мы, конечно, потеряли все… но… мы не можем этого принять. Ведь даже если будет суд…

— Мой муж сейчас в городе, — возразила Лиза, — мы приехали только вчера, он улаживает как раз все дела. Алексей же говорил с Вами с утра по телефону. Он скоро вернется.

— Послушайте, мы знаем, что Вы хотите нам помочь, но такие серьезные вещи за один день не решить.

— Вы не знаете моего мужа, — отвечала Лиза с горделивой ноткой в голосе, — он может все, что пожелает.

— Так бывает только в сказках!