Лето Гелликонии - Брайан У. Олдисс

Впереди их ожидал сильный запах скотного двора. Пока белые птицы сражались неподалеку за падаль, туповатые фламберги бродили как ни в чем не бывало. От берега начинался крутой подъем, и, чтобы втащить на него волокушу, двурогим рабам пришлось напрячь все силы. Вскоре на пути им встретились другие копытные, с более длинной и густой шерстью, чем у фламбергов, сероватого окраса, с изогнутыми кольцами рогами. Это были лойси. Денью Пашаратид с сожалением заметила, что вместо фламбергов следовало устроить охоту на лойсей. Красное мясо лучше желтого.

Никто не ответил жене бывшего посла, а ныне офицера морских пехотинцев. СарториИрвраш покосился на Ио. Лицо Пашаратида было непроницаемо. Казалось, его мысли витают где-то очень далеко от происходящего. О чем он думает - неужели по-прежнему о королеве?

Их путь пролегал мимо огромных валунов, вывороченных из земли и принесенных сюда когда-то давным-давно ледником, теперь исчезнувшим. На некоторых валунах можно было заметить нацарапанные имена и даты, иногда очень древние, - сосланные в здешние края таким образом пытались оставить о себе память.

Постепенно подъем закончился, и почва стала более ровной. Остановившись, участники экспедиции осмотрелись, глубоко дыша и утирая пот. Внизу у края черной глади моря, смыкающейся у горизонта с темным куполом небес, виднелись два корабля. Тут и там по воде плыли айсберги; некоторые стояли неподвижно, некоторые, подхваченные течением, двигались достаточно быстро и заметно для глаз, направляясь в мрачную перспективу - эти издали можно было по ошибке принять за паруса. Куда ни глянь, нигде не было видно следов человеческого обитания.

Слева лежали земли лораев, простиравшиеся, казалось, в бесконечность. Туман все еще держался и скрадывал подробности местности, лишая равнину каких-либо черт, за которые мог бы зацепиться глаз. Но и в однообразном пейзаже крылось свое величие. Земля под ногами была голой, почти лишенной травы, во вмятинах от тысяч и тысяч копыт.

– Эти равнины принадлежат фламбергам, лойсям и двулойсям, - проговорила Денью Пашаратид. - Больше здесь никто не живет. И не только равнины - весь здешний край принадлежит зверю.

– Людям тут жизни нет, - подхватил Ио Пашаратид.

– Внешне фламберги и лойси очень похожи, но анатомически отличаются очень сильно, - заметила в свою очередь Оди Джесератабхар. - Лойси - некрогены. Молодь рождается и развивается в трупах родителей, вместо материнского молока питаясь продуктами разложения. Фламберги же живородящие.

СарториИрвраш промолчал. Охота на берегу моря, точнее, безжалостная бойня, потрясла его, и он все еще находился под ее впечатлением. Снизу почти через равные промежутки времени все еще доносились ружейные залпы - шла заготовка мяса. Корабли зашли к Берегу Осужденных, попросту чтобы запастись свежим мясом.

На равнине люди уселись в волокуши, и фагоры повезли их вперед. Равнина была сырой, то и дело попадались лужи, небольшие озера или болотца, что очень замедляло продвижение. На горизонте начинались горчичного цвета холмы, на склонах которых произрастал карликовый шпорник и прочие неприхотливые растения. Среди бесплодия равнины корявые деревца были роскошью, их ветви были усыпаны неряшливыми с виду гнездами птиц, свитыми из прутьев и кусочков плавника с морского берега. Листва деревьев была белой от наслоений гуано.

Край берегового утеса заслонил корабли. Похолодало, и запах моря ослаб, сменившись вездесущим зловонием гниющих останков копытных. Звуки пальбы постепенно тоже утихли. В течение почти целого часа пути все молчали, упиваясь ощущением необъятности окружающего.

Возле испещренного бороздами валуна охряного цвета адмирал воинов-священников объявила наконец остановку. Поднявшись с волокуш, люди прошлись, разминая ноги и размахивая затекшими руками. Огромный валун нависал над ними, как миниатюрная скала. Вокруг не было слышно ничего, кроме криков птиц да завывания ветра, но постепенно они различили доносящийся откуда-то издалека тихий гул.

Услышав новый звук, СарториИрвраш подумал только о леднике - о том, как отламывающиеся от него глыбы продолжают падать в море. Наслаждаясь ощущением твердой земли под ногами, он тут же забыл о новом звуке. Адмирал же и Денью Пашаратид, встревожено переглянувшись, быстро полезли на валун и, взобравшись, застыли на вершине. Вглядевшись в горизонт, они криком предупредили оставшихся внизу об опасности.

– Эй, двурогие, быстро оттащите волокушу под защиту камня! - приказала фагорам Оди Джесератабхар.

Постепенно гул превратился в громовой, схожий с ревом урагана топот. Ураган поднимался от самой земли, наступал отовсюду. С западной стороны холма приближалось что-то огромное. Мгновенно все, и люди и фагоры, пришли в движение. С прытью того, кто шестым чувством распознал близость явления природы, выходящего за рамки его представлений и бесспорно ужасного, СарториИрвраш бросился к валуну и принялся карабкаться на его вершину. Ио Пашаратид помогал ему, и наконец все они, две женщины и двое мужчин, оказались на вершине, где на площадке едва хватало места для всех. Фагоры оцепенело стояли по сторонам валуна, в их ноздрях хлюпали белые молоки.

– Придется переждать здесь, пока они не пройдут, - проговорила Оди Джесератабхар. - Тут мы в безопасности.

Голос адмирала дрожал.

– Что это? - спросил СарториИрвраш.

Сквозь призрачную дымку даль катилась на них подобно темному колеблющемуся ковру. Замершие на вершине люди были бессильны что-либо сделать, они могли только стоять и смотреть. Постепенно ковер превратился в лавину фламбергов, приближавшихся широким фронтом.

СарториИрвраш попытался пересчитать животных. Десять, двадцать, пятьдесят, сотня - дальше считать было невозможно. Ширина стада составляла не менее мили - как потом оказалось, это было ошибкой, ширина лавины густо, бок о бок, идущих животных составила три, а то и все пять миль. Очень скоро всю равнину затопило колышущееся море спин и рогатых голов фламбергов и лойсей, среди которого валун с четверкой людей на вершине высился как остров.

Все, и земля, и камни, и само небо, дрожало от монотонного гула.

Вытянув к небу шеи, выпучив глаза, раззявив рты, из которых капала слюна, полчища копытных мчались мимо. Достигнув валуна, живой поток обогнул его с обеих сторон и сомкнулся за ним, устремляясь дальше. Белые птицы-коровы, редко взмахивая крыльями, летели над стадом, легко поспевая за ним.

Потрясенные люди в восторге вытягивали руки и размахивали ими, громко крича.

Море копытных под ними, изливаясь из самого горизонта с одного его края, к горизонту же и уходило. Ни одно из животных не подняло морду и не взглянуло на застывших людей; все понимали, что сбиться с шага означало немедленно погибнуть под копытами сородичей.

Очень скоро возбуждение, охватившее людей, прошло. Они присели на камень, прижавшись друг к другу и с тоской глядя на простирающееся вокруг насколько хватал глаз живое море. Стаду не было ни конца ни края. Взошел и канул за горизонт в сиянии концентрических кругов зари Беталикс, а поток рогатых голов все не иссякал. Тысячи тысяч животных продолжали идти мимо валуна.