Эксперимент - Дарина Грот

– Левиафан, ничего не выйдет! – неожиданно прошептала Лилит.

– Почему? – чуть ли не басом рявкнул он.

– Жаклин нас услышит…

– Да и черт с ней! Пусть спит…

– Она может и будет спать, но я то не могу, зная что она тут рядом, две недели назад потеряла любовь всей своей жизни и тут мы такие… Ну, некрасиво как минимум – перебила его Лилит.

Левиафан задумался на минутку.

– Спасибо, что напомнила, милая, о красоте и изысканности! – недовольно прошептал он.

– Пожалуйста, спокойной ночи!

Левиафан повернулся на спину и поджал губы. ««Она нас услышит, ты что, Левиафан?» эти две гадюки просто измываются надо мной всяческими способами! Одна весь мозг съела. Вторая, неизвестно где шлялась и с кем была, вернулась, как ни в чем не бывало и бойкотирует меня. Как долго я буду говорить себе, что надо подальше держаться от этих дьяволиц? Ладно, Жаклин. Но Лилит, она как пылесос высасывает из меня все до последней пылинки потому, что очень мощный пылесос. Я даже не успеваю толком запылиться, а она уже присосалась. Помесь пиявки и пылесоса – это катастрофа глобального масштаба. И какой же я, твою мать, гений, смог привести это бедствие в дом!..»

Левиафан и сам не заметил, как под свой монотонный внутренний бубнеж уснул. Лилит повернулась к нему и принялась разглядывать нежность на его ресницах. Темнота так мягко и аккуратно баюкала всех, кто спал. Она дарила мягкий свет, легко ложащийся вниз.

Спустя полчаса разглядываний спящего Левиафана, Лилит аккуратно вылезла из кровати и пошла в его кабинет.

На столе лежала куча бумаг и девушке не составило особого труда найти то, что она искала.

22

В течение десяти дней в доме Левиафана все было спокойно, только постоянные словесные перепалки между двумя вампирами, и рядом, тихо ненавидящая их обоих, Лилит. Они ругались из-за любой мелочи, любого пустяка, все, что касалось их обоих выливалось в мгновенную ссору.

На улице деревья покрывались листвой, лезла молоденькая трава, и быстро теплело. Люди потихоньку раздевались, избавляясь от теплых вещей. И когда двое вечных начинали снова что-то выяснять, Лилит молча уходила на улицу. Там, за домом, оживлялся прекрасный и тихий сад, в котором девушка уже прописалась из-за постоянных скандалов любимого и подруги.

В какой-то из этих дней Лилит звонил Этьен, он рассказал о бесследном исчезновении Жаклин из палаты, и слезно умолял, если кто ее увидит, чтобы не задумываясь позвонили в клинику. Он попытался пригласить девушку выпить кофе, но получил отказ.

В середине дня Лилит спустилась на кухню что-нибудь попить. Вампиры сидели по разным комнатам, пытаясь игнорировать друг друга. В холодильнике она обнаружила три вида сока: апельсиновый, грейпфрутовый и вишневый, и еще и бутылку с кровью. Вчера вечером, пока Левиафан и Жаклин выкачивали из несчастного человека кровь, они чуть не поубивали друг друга.

Лилит уже не раз им предлагала, чтобы они выходили из дома и расходились питаться в разные стороны, в разных и отдаленных друг от друга местах. Но как они не старались, в итоге, жертва у них получалась одна на двоих, как будто в мире больше не было других людей.

Лилит, глядя на бутылку покачала головой, затем налила вишневого сока и села за стол. Через две минуты спустился Левиафан и сразу же уставился на стакан.

– Ты пьешь мою кровь? – взвизгнул он, разглядывая стакан.

Лилит приподняла брови и удивленно посмотрела на него. Услышав вопль Левиафана о потреблении крови, в кухню влетела Жаклин с выпученными глазами.

– Это моя кровь! – закричала она на него.

Левиафан рассержено посмотрел на нее и стиснул зубы.

– Я сожгу тебя, честное слово…

– Замолчите, вы оба! – громко перебила их Лилит. – Это не твоя кровь и не твоя! Это вишневый сок! Прекратите меня доводить, а то я вас обоих сожгу и выдохну с облегчением!

Левиафан и Жаклин молча и изумленно посмотрели на нее и расселись по углам стола.

– Я собираюсь в клуб, – расслабившись, заявила Жаклин.

Левиафан открыл рот, высунул язык и задвигал челюстью, делая вид, что беззвучно говорит. Лилит тут же пнула его ногой под столом.

– Я поеду с тобой! – сообщила она.

– А я хотел съездить с тобой в центр, поужинать! – раздраженно произнес он, быстро выдуманную причину, почему Лилит не должна ехать с подругой в клуб.

Девушка перевела на него глаза и закатила их, пытаясь успокоить саму себя.

– Боже ты мой! Мы съездим с тобой поужинать, а потом ты отвезешь меня в клуб! – словно заученный стих, Лилит выговорила предложение.

– Тогда собирайся и поехали! Время три часа дня, пока ты соберешься, пока доедем, посидим и все такое, будет уже девять вечера.

Через час они сели в машину, оставив Жаклин в безмятежном одиночестве. Она, конечно же, не растерялась и, буквально, как только закрылась входная дверь, выпила всю бутылку с кровью.

Левиафан сел за руль своей новенькой тойоты и нежно погладил ее по панели. Уж больно нравилась ему эта машина. Лилит краем глаза посмотрела на лобызания с грудой железа и со вздохом отвела глаза.

– Единственное, за что можно сказать огромное спасибо людям, так это за машины! Это обворожительная вещь! – с такой великой нежностью в голосе сказал он, пристегиваясь, – хоть она и загрязняет воздух!

– Зачем же ты тогда на ней ездишь? – безразлично спросила Лилит.

– Как ты могла заметить, езжу я на ней только когда с тобой потому, что тебе вряд ли понравиться осваивать на своих двоих природный ландшафт по окрестностям. Ну, или вообще когда мне предстоит иметь дело с людьми, и они должны оставаться какое-то время в живых, в таких случаях, мне также приходится садиться за руль.

– Долго у нас еще пробудет Жаклин? Почему она не едет домой? – как бы между делом спросила Лилит, пытаясь воткнуть ремень.

– А как ты думаешь? Ты только представь, она приходит домой и говорит: «Привет мама! Я сбежала из дурдома! Со мной все хорошо, за исключением того, что я вампир!». Сразу же после этого она поедет назад. Придется всем нам потерпеть друг друга какое-то время.

Огромные и тяжелые шторы темно-зеленого цвета грузно спускались на пол. Между ними виднелись стены, цвет которых тоже отдавал в зелень. Гигантский зал с широкими креслами и круглыми столиками между ними. Каждый стол был покрыт скатертью из плотного материала, с рисунком, который производил галлюциногенный эффект. Казалось, что все кружки и квадраты на ней постоянно двигались. Долго смотреть на этот узор было просто невозможно. Глаза уставали практически мгновенно, как грудные дети, и сразу же пытались закрыться, без разрешения мозга.

Промежутки стен, между высокими окнами, выглядели хрупко и хило, по сравнению с массивными оконными рамами. На этих стенах прижились забавные бра, в форме средневековых свечей и подсвечников. На самых толстых свечах даже были видны искусно сделанные восковые капельки. Глядя на них, все время хотелось увидеть, как они ползут вниз под звуки скрипучего пламени. Но они, словно фальшивая улыбка, придавали надежду.