Спасательный круг - Цвейг

и показывай пальцем или веди его. Он мигом испепелит негодника. И не бойся, он довольно милый. Только не трогай его за хвост — взбесится. — рассказывает о своих солдатиках с такой гордостью, будто лично вытренировал каждого из них, да ещё и спас из какой-нибудь катастрофы. А лицо его всё смеётся — Делия кажется такой нетронутой тяжестью существования, что сердце вот-вот защемит. У человека. Он-то демон, ему просто весело.

— А на тебя жаловаться можно? — едко выпалила Верховная, вернув взгляду прежнюю ненависть и непоколебимость.

— Надеру зад обоим, — он махнул указательным пальцем. — Насчёт людей: они заколдованы ради их же безопасности. Некоторые существа, обитающие здесь, способны вызывать настоящий ужас и приступы паники. А мне не нужно, чтобы прислуга со страху устроила переполох.

— Какой ты продуманный.

— Хватит язвить, Корделия, тебе придётся с ними со всеми существовать. И будь хорошей девочкой, потому что я решил, что обслуживать тебя будут именно люди. Ради всего святого, не заставляй меня подсылать к тебе чудовищ. Тут, между прочим, и пауки размером с тебя найдутся.

Она хотела было заявить, что не боится пауков, но подумала, что Астарот с удовольствием предложит проверить этот факт, к чему девушка явно не готова.

— Мы скоро закончим? Я всё поняла: у тебя здесь своя идиллия. Территория моей и твоей комнаты, а так же кухня, огорожены от слуг, и туда можно им только если они нужны. За твоим кабинетом библиотека, я могу развлекаться в твоих любимых покоях. Если решусь прогуляться, в чём сильно сомневаюсь, и меня кто-то решит съесть — могу позвать Оциуса.

— Ты просто чудо, зайка, — приторно улыбается брюнет и тянется за поцелуем, на что она лишь презрительно фыркает. — Вредина.

— Не веди себя, как глупый ребёнок. Я могу пойти в свои покои? — Верховная окидывает его недовольным взглядом и застывает на месте: всё-таки здесь столько лабиринтов, что первое время без помощи не обойтись.

— Как быстро ты их себе присвоила, вот это хватка. Но прости, сейчас мы идём кушать, а потом можешь уединиться.

— Нет. Потом мы обсудим условия нашего сосуществования.

— Ух, какая грозная…

— Астарот! — чуть ли не плача выкрикивает Делия, и он успокаивается, ведя её обедать.

Обед проходит в полной тишине, и Корделия вяло ковыряет вилкой тарелку с индейкой, раз в десять минут заталкивая в себя кусочки птицы. Есть совсем не хочется. Как и пить, и есть, и говорить, и читать. Ничего не хочется. Единственное желание девушки — убежать хотя бы в комнату и упасть в кровать, бесцельно прожигая взглядом потолок. Она совершенно не знает, как ей быть. Астарот сильнее, импульсивнее, она находится на его территории. Делия не понимает, что нужно делать и говорить, чтобы он прислушивался, потому что вряд ли мужчина, способный придушить в любой момент относится к ней с уважением. Верховная не откажется бороться за свою неприкосновенность, но уже представляет, как будет ходить вся побитая. Или вообще не будет ходить, кто знает, что взбредёт ему в голову. Девушка постоянно бросала на него косые взгляды, лишь убеждаясь в том, что он прожигает её своими. В его скуластом лице читалась похоть, страсть и доминирование. Да, этот демон не сомневался в том, что ведьма уже принадлежит ему.

— Ну что, малыш, поболтаем? — красноглазый одним движением руки отодвинул от неё посуду с едой и бокал с вином. Нечего издеваться над посудиной, всё равно не ест. Голодовку объявила, что ли?

— Чего тебе?! — она глянула исподлобья и сложила руки на столе, выпрямляя спину и чуть задирая голову, всем видом показывая, что готова к обороне.

— Не ты ли настаивала на том, чтобы обсудить условия нашего сосуществования?

— Да. Условие одно: ты не прикасаешься ко мне, а я не устраиваю сцен и не пытаюсь убежать.

В принципе, она услышала то, что и ожидала: раскатистый весёлый смех. Приятный, если вырвать из контекста, но ужасно раздражающий сейчас. Астарот закинул ногу на ногу и расслабленно вытянул руки на столе. с лёгкой улыбкой, немного снисходительной, мужчина начал говорить.

— Корделия. Помнишь, сколько твоей крови я выпил, сколько подколов от тебя наслушался и сколько твоих «грозных ударов» вот этими вот кулачками (он на мгновение накрыл её руку своей) вытерпел прежде, чем вывести тебя хоть на какой-то разговор? Сколько претензий выслушал и сколько бегал за тобой? Я экспериментировал с твоей кровью, со своим стилем общения, подстраивал всё так, чтобы у тебя не было как такового выбора, в попытках оставить тебя здесь. И неужели ты наивно полагаешь, что после всего этого мне будет достаточно просто смотреть? — В начале он говорил спокойно, но к концу своей речи его тон стал вкрадчивее, прищур хитрее, а сам он вторгся в её личное пространство, нагнувшись слишком близко.

Девушка отодвинулась назад вместе со стулом. Её глаза горели злобой и досадой.

— А с чего бы мне над этим задумываться?! Если ты себе что-то там нафантазировал, это твои проблемы. Ты же неглупый, ты прекрасно понимаешь, что насильно мил не будешь, чего ты добиваешься? Хочешь послушную куклу? Да, ты вполне можешь сделать меня такой, но я очень сомневаюсь в том, что тебе это не наскучит.

— Милая, — Астарот вновь оскалился и встал, дёргая её за руку и опрокидывая на стол. Она брыкалась и махала ногами, но он не реагировал. — Можешь считать комплиментом то, что я сейчас скажу. Ты очень сильная и волевая, и сколько бы я к тебе не лез, ты всегда будешь сопротивляться. А такое не может наскучить, только сильнее распалить. А зомбировать тебя заклинанием я не собираюсь, это слишком просто. И с чего ты вообще взяла, что мне нужна игрушка? Может, у меня к тебе светлые чувства, не думала об этом? — брюнет нежно провёл рукой по её шее, и она, поймав момент, влепила ему пощёчину и отпрянула, выныривая из объятий и отходя в сторону.

— И это Астарот, которого я знала? Обольститель, красавец, мудрый демон с многотысячной армией? Ты хоть сам осознаёшь, до какого уровня опустился? Брать человека силой разве твой метод? Я думала, ты куда умнее, а ты всего лишь животное, думающее своим членом и живущее амбициями. Настолько скучно жить стало, что ты решил деградировать до уровня подростка в пубертатный период? — чем пламеннее становилась её речь, тем дальше к выходу она отступала, прекрасно понимая, что может разозлить его ещё сильнее.

— О, так ты у нас великий психолог? Я демон, Корделия, и ты упорно упускаешь из виду этот факт. Я мог показать тебе