Королевская ссылка, или Лорд на побегушках - Александра Логинова

повсюду ищу, — в детскую без стука ввалился королевский целитель.

Глаза Пьера блестели лихорадочным огнем, темные волосы растрепались от бега, а некогда выглаженный белый халат напомнил мятую простыню.

— Что стряслось? Королю стало хуже?

— Нет, он уже в раю, — отмахнулся целитель, вызвав оторопь. Заездили его фрейлины, что ли?

— Тогда чем обязана? — я кое-как отогнала жуткое видение Стефана, умершего счастливым под курганом из грудастых леди.

— Можно мне ненадолго вашу Элли? — выпалил доктор.

Заинтересовал, признаю. Цыкнув на набычившегося Криса и велев Редмондам возвращаться к урокам этикета, я подхватила малышку за руку и отправилась вслед за подпрыгивающим от нетерпения врачом. На нас оглядывались встреченные аристократы, но при королевском лекаре не смели докучать — авторитет Пьера при дворе был неоднозначным, однако решительный доктор успел прославиться тяжелой рукой с клизмой, эндоскопом или шприцем по настроению. Завершился путь в одной из палат, где нас ждала незнакомая женщина, лежащая на кровати в одной нижней рубашке и панталонах, нянечка-медсестра преклонного возраста и… медведь.

— Привет, — от неожиданности манеры вылетели из головы.

— Доброго дня, леди, — скомкано кивнул он. — Доброго дня, мисс.

— Привет, — очаровательно улыбнулась мисс Вебер, кинувшись обниматься.

Доктор Софит, на минутку перепоручив нас егерю, перебросился парой слов с медсестрой, глянул в свежую магограмму, поданную ему буквально на подносе, и негромко ругнулся.

Незнакомка на постели глухо застонала. И только я собралась задать парочку логичных вопросов, как лекарь посерьезнел.

— Итак, дамы, — привлек наше внимание Пьер. — Дано: пациентка тридцати семи лет от роду обратилась с болью в районе желудочно-кишечного тракта, жалуется на тошноту, головную боль, боль в груди, апатию. Анализы выявили сильное обезвоживание и недостаток солей и минералов в организме, а также повышенное артериальное давление и температуру тела. Предварительный диагноз: отравление. Однако назначенное лечение не дало результата, состояние пациентки осложнилось болью в суставах.

— Сочувствую, — я недоуменно уставилась на лекаря и с жалостью — на бедняжку. — А зачем вам мы, доктор?

— Посмотришь, радость моя? — внезапно обратился к Элли егерь, не снимая её с колен.

Ничего не понимаю. Что ребенок может посмотреть?

Однако малышка важно кивнула и спрыгнула на пол, не отпуская огромную мужскую ладонь. Обойдя лежащую пациентку кругом, девочка сосредоточенно нахмурилась и потянулась наверх, требуя взять её на руки. Осмотр продолжился сверху вниз.

— Она пьет таблеточки? — от серьезности детского голоса стало зябко.

— Нет, пациентка принимает сорбенты в виде суспензии. Порошок для лечения, — пояснил целитель, с привычным исследовательским интересом поглядывая на сосредоточенную малышку.

Клянусь, в нем пропадает великий ученый. Сложно судить, но за дни, проведенные в королевском дворце, я ни разу не видела главврача рассерженным, сплетничающим, бездельничающим или чем-то всерьез расстроенным. А вот увлеченно диктующим план лечения, раздающим нагоняи практикантам, сражающимся за гигиену со спесивыми дворянами — не единожды.

— Она пьет таблетки, — утвердительно произнесла Элли. — И совсем ничего не кушает.

— Снижение аппетита нормально для отравившегося, — задумался Пьер. — С утра ей давали несколько хлебцев и гречневую кашу на воде. А прием препаратов, кроме назначенных, пациентка отрицает.

— Я тоже говорю, что не ем конфеты до ужина, когда тётя королева спрашивает, — понимающе покивал ребенок.

— А ты ешь? — заинтересовалась я.

— Нет, конечно, — круглыми искренними глазами посмотрела она.

— Понятно, — тяжело вздохнуло моё величество, сделав мысленную пометку. — Господин Софит, что всё это значит?

— Подготовьте аппарат для анализа крови и испражнений, — распорядился целитель и повернулся к нам. — Прошу прощения, миледи, что не объяснился сразу. Видите ли, леди Даяна настаивает на том, чтобы её обращение к лекарю оставалось тайной. Не только врачебной, но и буквальной, а потому из всего штата целителей о состоянии леди знаю только я и одна медицинская сестра. Регламент лечения аристократов таков, что я обязан верить сказанному. Если пациент отрицает наличие дурных привычек, неизлечимых болезней или самовольный прием препаратов — мы, лекари, обязаны ориентироваться на эту информацию.

— А как же общий анализ крови и прочее?

— Проводится исключительно с согласия пациентов, — раздраженно объяснил Пьер. — Бред и абсурд, но иные аристократы предпочитают умирать и уносить с собой в могилу следы родовых проклятий, болезней и зависимостей, чтобы не позорить честь семьи. Кому понравится, если в крови герцогского сына найдут дурман? Единственное основание для попрания этого дворянского права — подозрение на инфекцию, опасную для окружающих.

— Но леди Даяна не заразна?

— Нет. Предполагаю, леди укрыла от меня попытку самолечения. Мисс Вебер, а можете предположить, что делают эти таблеточки?

Элли оторвалась от похвалы, которой её снабжал Эдгар, воркуя на ухо: «Молодец, умница моя», и еще раз пристально посмотрела на пациентку.

— Они как конфеты, — взгляд малышки расфокусировался. — После них не хочется обедать.

Медсестра охнула, прикрыв ладошкой рот. А я еще раз осмотрела бедную леди Даяну: синюшные веки, бледно-зеленое лицо, жутко потрескавшиеся губы и тяжелое спертое дыхание вместе с тонким ароматом зловония.

«Аби-Кард», — тяжело вздохнула Аврора, впервые за день подав голос.

— Аби-Кард, — послушно повторила я. И что это значит? Её величество не разговаривает со мной по пустякам.

— Думаю, вы правы, — помолчав, мрачно констатировал лекарь. — Зараза! Сколько раз я им говорил, что их сведет в могилу попытка стать тоньше швабры? Не счесть.

Аби-Кардом назывались таблетки для похудения, привезенные из восточной страны, славящейся народной медициной. Волшебное средство, подавляющее голод, на которое буквально «подсели» придворные дамы, но тщательно это скрывали, выдавая внезапную худобу за совершенно естественное дело. Аби-Кард запретили к ввозу из-за нескольких смертельных случаев, однако леди Даяна, по всей видимости, сумела не только выкупить их у иностранных купцов, но и принимать даже в больничной палате, дезинформируя лечащего врача. Пока не потеряла ясность сознания и не впала в бредовое состояние.

— Спасибо еще раз, леди Макмиллан, мисс Вебер, — рассыпался в благодарностях Пьер, ненавязчиво выпроваживая нас на выход. — Я обязательно пришлю вам рекомендации, если потребуется. Помните, через пятнадцать лет место практики в королевском дворце — ваше.

— Ничего не понимаю, — я озадачено глянула на графа, вышедшего вслед за нами. — Что сейчас произошло?

— А ты еще не догадалась? — ласково улыбнулся он, не спуская дитя с рук. — Наша малышка — целитель.

— Чего? — моё величество разинуло рот от удивления.

Шмыгнувшая мимо парочка баронов зашушукалась, но поймала грозный взгляд медведя и испарилась.

— У неё редкая и очень сильная искра лекарского дара, гораздо сильнее, чем ледяная фуата. Что-то вроде интуитивного сквозного зрения, экзотика в наше время. Я всё думал, почему действие стужанки так быстро прошло. Зашел к Пьеру поделиться подозрениями, а тут он: «Как зовут девчушку в бантиках?». То ли помогла она ему в прошлый раз, то ли сам он