Парень, который будет жить вечно - Фредерик Пол

Стэн требовал внимания.

— Можете сказать, когда родится ребенок?

Врач поджала губы.

— Хороший вопрос. Рассчитать сложновато, потому что я не знаю точно, сколько времени вы провели Снаружи, — сказала она, — но, вероятно, от двух до четырех недель. Может, шесть. «Аист» будет следить за развитием событий и даст нам знать, как идут дела.

Она подняла голову, услышав, что дверь объявляет о приходе нового гостя.

— Я открою, — сказала Эстрелла, с некоторым трудом вставая из глубокого кресла. Со смешанными чувствами Стэн смотрел, как она… как бы это назвать… бредет к двери. Беременность не просто опасное состояние, в котором много таинственного, но она ежедневно причиняет боль и неудобства. Впрочем, во всем всегда есть немного боли.

За дверью стояла Гипатия Александрийская — корабельный мозг Клары. Она с ледяным видом выслушала рекомендации доктора Кусмероглу, затем повернулась к врачу спиной и обратилась к Стэну и Эстрелле.

— У Клары есть предложение. Все ваши знакомые у нее и ждут не дождутся встречи с вами. Она подумала, что вы захотите увидеться со всеми сразу и покончить с этим. Например, на небольшом приеме у нее дома.

Стэн отнесся к предложению с подозрением, но Эстрелла сразу ответила:

— Замечательная мысль! Стэн? Когда мы пойдем?

— Ну, — начал он, — я немного устал…

Она скорчила гримасу.

— Не отказывайся. Гипатия, если можно, мы готовы идти немедленно.

— Что ж, — начала Гипатия, но тут же застыла с остекленелым взглядом и простояла так несколько мгновений, потом закончила: — Да, это будет хорошо. — Потом повернулась к доктору Кусмероглу, которая выглядела так, словно хотела что-то сказать. — Да?

— Я не знакома с доктором Мойнлин, — печально заметила врач. — Не думаю… наверно, это неподходящее время…

— Вы совершенно правы, — ответила Гипатия. — Не подходящее. — И сразу словно забыла о существовании врача. — Я вызвала машину. Идем?

II

На этот раз им предстояло ехать в машине хичи, открытой всему миру, с водителем. Увидев это, Эстрелла попросила, чтобы они поехали по долине, а не обычными подземными путями.

Стэн согласился с тем, что это правильное решение. После плена на Арабелле поездка по долине казалась коротким круизом по раю. Душистые деревья белых орехов, все так же голодны летающие древесные змеи, в воздухе пахнет корицей.

— Знаешь, — сказал он Эстрелле, когда они еще не проехали и полпути, — здесь не так уж плохо.

Она лишь выпрямилась, словно пыталась разглядеть, что происходит у входа в институт.

— Что это? — спросила она.

Стэн не знал. Ответил водитель-хичи.

— Личности, которые недавно были с вами на корабле, Соль и Достигающий, а также и другие желающие приветствовать вас дома. Хотите остановиться для беседы? Нет? Хорошо, эти двое присоединятся к вам позже. Мы уже почти на месте. Совсем на месте, — поправился водитель, когда машина остановилась у входа в дом Клары.

Клара открыла дверь. Сама. Собственноручно.

— Входите, — сказала она. Стэн ожидал, что она снова скажет что-нибудь об этом своем непонятном желании стать тещей или свекровью. Ничего подобного. Она только обняла их по очереди. — Мои дорогие, мы вас ждем, — ласково сказала Клара. Их явно по-прежнему принимали как героев. И не только Клара. Второе, что заметил Стэн (первым было присутствие улыбающегося приветливого Зигфрида фон Психоаналитика, который не обнял их только потому, что физически не способен был это сделать), — подносы, чаши, тарелки, заполненные отличной едой и расставленные по всей комнате. — Это от Марка, — объяснила Клара. — Вы ведь знаете, что он повар. Или генерал — теперь его можно называть и так. Я думаю, это его способ выразить свою благодарность. Может, он и лично заглянет — думаю, немного позже, — но особенно на это не рассчитывайте.

— О, — вмешался Зигфрид, — думаю, Стэн, вы можете на это рассчитывать. Другом Марка стать нелегко, но о вас он очень высокого мнения. — Стэн притворился равнодушным, но Зигфрид не обратил на это внимания. — Наверно, Гипатия уже сообщила вам, что Клара ожидает гостей, но не сказала, каких именно. Среди них будет женщина, о которой вы, возможно, слышали. Она сохраненное сознание и… что? О, конечно, — с сожалением сказал он. — Эстрелла, Клара хочет, чтобы вы с ней прошли в соседнюю комнату. Прихватите с собой «Аиста». Наверно, предстоит «женский разговор». Идите, дорогая. Дорогие. Мы со Стэном останемся здесь. — Он благожелательно улыбнулся, глядя, как Эстрелла целует Стэна в щеку, прежде чем уйти с Кларой.

Стэн уже вернулся к дарам Марка Антония. С набитым ртом он сказал:

— Вы говорили о какой-то женщине.

— Да. Необычная личность. Ее зовут Ровена Макклюн. — Он помолчал, давая Стэну возможность установить связь, потом кивнул. — «Вдова»… — это верный термин? — Орбиса Макклюна. Во всяком случае, когда-то они были женаты. Она стала сохраненным сознанием, а Макклюн оставался органическим существом. И она не тратила время зря. В отличие от тех органических, которые считают, что сохранение сознания — это возможность ничего не делать и бесконечно развлекаться. Я уверен, вы понимаете, о чем я говорю.

Стэн, который не понимал, небрежно ответил:

— Конечно, — и продолжал жевать котлеты.

Зигфрид необычно гордым тоном продолжал:

— Марк увидел ее в списке своих клиентов здесь, в Ядре, — она как будто провела здесь несколько недель, — и оказалось, что мы с ней давно знакомы: она — одна из моих учениц.

Стэн решил, что это объясняет гордый тон Зигфрида. Продолжая вежливую беседу и одновременно поедая деликатесы от Марка, он спросил:

— Она придет сюда?

— Конечно. Она уже здесь. Минутку — да. Стэн, познакомьтесь с ее преподобием доктором Ровеной Макклюн.

Стэн обернулся. Рядом с Зигфридом стояла привлекательная женщина. Немолодая. Но очень красивая, со светлыми волосами, убранными в прическу, которую Эстрелла назвала французской завивкой. («Настоящая прическа пожилой леди, — сказала она, но добавила: — Все равно выглядит она прекрасно».)

— Я надеялась познакомиться с вами и с вашей женой, — сказала женщина. — Не знаю, известно ли вам, но она в некоторых отношениях более известна, чем вы. Из-за ребенка.

— Замечательно, — ответил Стэн, думая, стоит ли вдаваться в объяснения насчет «жены». Но ему не представлялась такая возможность. Справа появился Желтый Нефрит в сопровождении одного из своих престарелых сыновей. («Теплота теперь среди сохраненных сознаний, — сообщил он. — Мы с Ионным Раствором очень счастливы».) А слева показался Зигфрид с парой других хичи.

— Это мой дорогой друг с сохраненным сознанием Двойное Сердце — не думаю, чтобы вы с ним встречались…

Когда Стэн оглянулся, Ровена Макклюн уже направилась к группе в глубине помещения.