Дочь капитана Летфорда, или Приключения Джейн в стране Россия - Евгений Аврутин

– Папа… ты живёшь в домике, сложенном из крупных камней? – спросила Джейн. Сэр Фрэнсис посмотрел на неё с удивлением. – Я видела его во сне, – добавила Джейн.

– А мне и сейчас кажется, что я сплю, – признался папа и, чуть поколебавшись, взял дочь за руку.

* * *

«Томми, привет!

Мне и сейчас невозможно представить, что я говорю с тобой в трёх милях от осаждённого города. Его окружают сорок пять тысяч англичан и больше ста тысяч французов – Томми, честное слово, я лишь сейчас поверила, что наши и французские солдаты могут стоять рядом и не стрелять друг в друга. Самое главное, Томми, здесь мой отец.

А я… Я знаю, что полностью веришь мне только ты.

Томми, я так и не поняла до конца, верит он мне или нет. Иногда мне думается, лучше бы не верил совсем. Но, конечно же, я не права. Пусть верит хоть немного. Хотя бы в то, что дядя Генри желает его смерти.

А для того, чтобы это желание не сбылось, я сюда и приехала. Я постараюсь беречь папу, даже если он забудет об этом.

Я произнесла слово «беречь» и чуть не прикусила язык. Ведь я ехала на войну, а сегодня поняла, что на неё приехала. Кто может сберечь человека на войне? Поэтому надо сказать по-другому: постараюсь присмотреть за папой и уберечь его от одной опасности.

Томми, есть ещё одна важная вещь, которую можно сказать только тебе. Этого папа точно не поймёт.

Я вспомнила, как философствовала на борту корабля: «Вот так свободные люди становятся пленниками». Тогда для меня это был просто неизвестный русский по имени Александр. Я не знала, что его лучше звать не Сэнди, а Саша.

Я не знала, что у него есть замечательный дядя, который встретил его в слезах и без слез проводил на войну. Я не знала, что Саша будет на моих глазах, с саблей в руках, сражаться с негодяем, решившим посадить меня в тюрьму. Я не знала, что Саша однажды купит мне варенья и мармелада чуть ли не больше, чем мне до этого покупал папа за всю жизнь.

И вот теперь он в тюрьме. Ради моей безопасности он свернул на дорогу, которая привела его в плен. Томми, разве это справедливо?

Прости, Томми, поверь, мне трудно заснуть. Ещё вчера у меня была только одна мысль: как сюда добраться? Теперь я должна думать и о папе, который не верит в опасность, и о Саше.

Потому что из ста пятидесяти тысяч человек, осадивших Севастополь, только один не хочет, чтобы Саша остался пленником. Это я».

Несмотря на полутьму, Счастливчик Джон сразу узнал собеседника. Это был шутник Билли, солдат с «Саут Пасифика», объяснявший ему, что за хорошие деньги всегда можно найти любой товар и любую услугу.

– Привет, Билли. Вижу, тебя занесло на самый весёлый театр войны.

– Ага, мистер любитель секретов. Где ещё быть шутникам? Вы объясните мне, наконец, кто вы такой: американский газетчик или русский шпион? Я-то думал – газетчик, но после того, как вы в Копенгагене так ловко дали деру…

– А это вопрос не на шиллинг, – усмехнулся Счастливчик Джон, вспоминая слова Билли на корабле, – за такой вопрос у нас с тобой может совсем другой расчёт выйти. Впрочем, могу тебя успокоить как патриота – я не русский шпион. Ни продавать мне британские секреты, ни сдавать меня военной полиции у тебя повода нет.

– Вопрос-то по делу, – серьёзно ответил Билли. – Мальчонка, который мне отнёс сонное пойло, говорил, что по вашему указу…

– Я же ещё на борту тебе объяснил, что я ни при чем. И не мальчонка это был, а девчонка, переодетая юнгой. Кстати, ты её здесь не видел?

– Шутите, мистер любопытный? Откуда здесь девчонка? Хотя каких только чудес не бывает. А если бы я эту девчонку здесь повстречал…

Шутник Билли в последний миг все же сообразил, что с собеседником знаком недостаточно и следует придержать язык.

– …то очень по-доброму с ней бы поговорил, – закончил он. – Мне из-за неё, уже в Портсмуте, четыре дюжины кошек перепало – сон на посту, побег пленного. Еле выжил, и то, считай, повезло. Зря или не зря эта пигалица упомянула вас, но упомянула. Поэтому компенсация с вашей стороны была бы вполне справедливой.

Возникла естественная трактирная пауза – подошёл гарсон, молодой турок. Счастливчик Джон нарочно заказал свиной эскалоп – самое дорогое блюдо из прейскуранта[92], – чтобы обозначить свой статус да заодно увидеть завистливое уважение в глазах собеседника. Шутнику Билли, как и себе, он взял пиво.

– Вот компенсация, – сказал он и, предупреждая возмущение, добавил: – Дело здесь у меня серьёзное. Если выгорит, будет тебе гонорар с компенсацией.

– Сэр, а вы, часом, не про ту услугу, на которую намекали на борту?

– Пока о другом, – ответил Счастливчик. – Надо тебе выяснить, есть ли сейчас в здешних британских войсках один офицер. Сэр Фрэнсис Летфорд, «красная» морская пехота[93]. Узнать, здесь ли, и если да, то где живёт. Узнаешь быстро – будем работать дальше.

– Дело понятное, мистер газетчик.

– Вопросы?

– Не, сэр, вопросов пока нет. Только вы поймите, здесь не Англия, если что, долго в тюряге не задержат. Суд без присяжных, взвод, раз-два-три, бабах! Если хорошую шутку здесь отмочить, то надо делать ноги сразу. Вы-то, мистер газетчик, птица вольная, перелётная, как я вижу, а на мне ещё славный наш мундир. Мне в придачу ещё и дезертирство на себя вешать. А грешить так вот, сэр, я готов только за полный карман, а не полупустой.

Не тратя время на споры, Счастливчик Джон вынул банкноту в десять фунтов и с удовольствием пронаблюдал округление глаз собеседника.

– Держи. Задаток. Вообще-то узнать адрес джентльмена – работа для шкета. Это чтобы ты понял градус интереса. Через два дня здесь, в этом месте. Жду три часа. И вот ещё что запомни, Билли. Уж поверь мне на слово: в этом месте нет ни одного человека, включая сэра Фрэнсиса, который даст тебе хотя бы шиллинг за новость о том, что кто-то доискивается этого уважаемого джентльмена.

Шутник Билли ответил не сразу. Он взял купюру, использовал скудное освещение, чтобы её осмотреть, чуть ли не попробовал на зуб.

Потом ответил совершенно серьёзно: