Святополк окаянный - Александр Майборода

Будый ранее от боярина Блуда слышал, что среди дружинников Святополка появился богатырь, который легко может справиться с десятком воинов. Но только после того, как начали падать его дружинники, Будый догадался, с каким противником они столкнулись.

Варяж же, увидев Микулу, как будто приобрел новые силы, радостно завопил:

— Рахдай! — и яростно заработал мечом, наступая на Будого.

Бывалый Будый мгновенно сообразил, что, продолжая эту драку, он потеряет свой отряд, между тем люди ему еще нужны, так как дело его не только совсем не закончено, по и даже, наоборот, вступает в решительную фазу — гонец успел ему сказать о смерти Владимира.

Поэтому Будый, не долго думая, подал сигнал, и его воины тут же бросились наутек.

Микула не стал преследовать убегающих новгородцев, а Варяж это сделать был уже не в силах — от усталости он просто свалился с коня на землю, как куль с мякиной.

Микула соскочил с коня, сперва вытер окровавленный клинок о кусочек мягкой ткани, вложил его в ножны, затем только подошел к Варяжу и склонился над ним, осматривая его раны.

Варяж лежал с закрытыми глазами, его лицо было залито кровью. Осмотрев раны, Микула убедился, что они большой опасности не представляют, и Варяж потерял сознание не столько из-за потери крови, сколько под впечатлением пережитой опасности. Все же Варяж был уже не молод, его волосы и борода покрылись серебристым налетом.

Микула, смочив раны жидкостью из своей фляжки, занялся их перевязыванием.

От его движений Варяж пришел в себя и открыл глаза. Микула поинтересовался:

— Кто это напал на тебя?

Варяж с трудом проговорил:

— Мы перехватили гонцов из Киева. Одного убили, но второму на помощь пришел этот отряд. Его возглавляет новгородский воевода Будый.

— Жаль что ушел, — сказал Микула.

— Это уже не имеет значения, — ответил Варяж. — Увидев гонцов, Будый и так догадался, с каким известием они едут в Новгород.

Микула пожал плечами и занялся другим делом: он снял с коня Варяжа седельную суму и подложил ее под голову Заряжу.

— Ты полежи пока, — предложил он. — А я тем временем осмотрю остальных.

Впрочем, он быстро убедился, что остальным, лежавшим на земле, его помощь не нужна, и вернулся к Варяжу.

Борис с войском бродил по степи уже третью неделю, однако печенегов так и не нашел. В конце концов взбунтовался Добрыня. Он догнал повозку, в которой ехал, удобно устроившись, Борис, и, перебравшись на ходу в повозку, завел разговор:

— Ты, Борис, зря войско по степи не гоняй, люди шибко притомились, пора устроить отдых.

Борис, удобно устроившийся среди мягких подушек, возразил:

— А как же печенеги?

— А никак! — спокойно сказал Добрыня. — Чудится мне, что нас кто-то обманул.

— Но кто же нас обманывает? — не поверил Борис.

Добрыня из фляжки отпил воды и провел рукой, стирая пролившиеся капли, по седым усам:

— Ответ не так уж и сложен — чтобы мы бродили по степи, выгодно только Ярославу.

— Но зачем же ему это? — проговорил Борис. — Мы ведь все равно догадались, что нас обманули.

Добрыня почесал затылок:

— А вот этого я понять не могу, — может, ему нужно время, чтобы собрать войско. Но он все равно не соберет такого большого войска, как у нас. Не понимаю... Но думаю, что пора нам повернуть на Новгород.

Борис предложил:

— Может, прежде чем идти на Новгород, дадим войску отдых? Недалеко от нас, на реке Альта, имеется удобное место. С неделю отдохнем, а там подъедет отец, и мы потихоньку со свежи ми силами тронемся на Новгород.

— Добро, — сказал Добрыня и полез из тележки.

К вечеру киевское войско вышло на берег реки Альта, и Борис объявил воеводам, что он останавливает войско на отдых. Его приказ был встречен с удовольствием, так как всем уже надоело бродить по раскаленной степи.

По случаю отдыха в войске были устроены пиры.

Борис пригласил к себе воевод и бояр из своей дружины. А не приглашенные закатили свои пиры. Весь лагерь весело гулял всю ночь, и только к утру, когда солнце снова показало свой яркий лик, в лагере угомонились.

Только несчастная охрана бродила среди охмелевших людей сонными приведениями.

Утром сторожа заметили направлявшийся к лагерю небольшой отряд со знаменем князя Святополка. Проснувшиеся сторожа вспомнили, что Святополк в опале у Владимира, и, грозно наставив копья, преградили отряду дорогу.

Варяж, отправленный Святополком послом к Борису, заметил валявшихся у обочины пьяных людей и сразу представил себе масштабы ночной гулянки. Насмешливо улыбаясь, Варяж сообщил, что он отправлен князем Святополком послом к Борису, и потому тот должен срочно принять его.

Сторожа, знавшие, что Борис и воеводы также еще не отошли от ночной пьянки, пряча глаза, сообщили, что Борис занят.

Варяж согнал улыбку с уст и жестко потребовал встречи с князем Борисом:

— У меня слишком важное сообщение, чтобы ждать, пока ваш Борис проснется сам. А если он пьян, то вылейте ему на голову холодной воды, чтобы привести его в чувство.

Сторожа было обиделись за своего князя, но Варяж зловеще предупредил:

— Вы того... Не мешкайте. Я приехал с известием, от которого зависит жизнь князя Бориса.

Варяж нахмурил глаза и добавил:

— Да и ваша тоже...

Этих слов хватило, чтобы один из сторожей опрометью бросился к княжескому шатру.

Минут через пять он прибежал назад и сообщил, чтобы Варяж шел один к князю. Подумав, что Борис чего-то опасается, Варяж с бесстрастным лицом слез с коня и направился к шатру. Не глядя на стоявших на страже у княжеского шатра двух отроков, он смело вошел в шатер и увидел, что Борис лежит раздетый в постели. Рядом с его постелью сидел также раздетый молодой чернявый человек, повадкой и телом более смахивающий на женщину. От его шеи к столбу тянулась золотая цепь.

Варяж невольно припомнил, что это любимый венгр Георгий и что молва утверждала, что Борис с ним даже спит в одной постели. Однако это сейчас его не касалось, и, придав лицу бесстрастное выражение, Варяж остановился посредине шатра и громко, подчеркивая важность своей миссии, сообщил, что он посол от князя Святополка.

Не смущаясь своего обнаженного вида, Борис сел в постели и проговорил:

— Я знаю тебя, Варяж. Говори, что желает передать мне брат... Из-за чего меня разбудили?

Варяж, подозрительно скосив глаз на венгра, молча передал Борису письмо, написанное Святополком.

Борис, небрежно сломав печати, пробежал по письму глазами и переменился в лице. Он охнул: