Темный янтарь-2 - Юрий Павлович Валин

Это по имени героини лиепайского прорыва. Была в составе местного рабочего отряда, они вместе с 67-й стрелковой пробивались. Погибла, – пояснил полковник Запруженко. – Капитан Васюк там воевал, доброволец.

Генерал тянул чай из большой, совершенно не генеральской кружки, молчал. Нет, не утвердит сокращение. Что ж, попробовать все равно стоило, когда еще шанс выпадет.

— Рабочие отряды, девушки, добровольцы… Романтика… – генерал, наконец прервал томительную театрально-чайную паузу. – Да, помнится, мы в девятнадцатом году, с шашками.… Эх, ну пусть остается ЛИнДА. Исключительно из соображений глубокого уважения к нашим боевым девушкам. Но ты уж, капитан, оправдывай название, не позорь. Утвердим.

Генеральский адъютант – выглаженный, весь такой штабной и московский, чиркнул в блокноте и одобрительно подмигнул Васюку.

В Вильно группа врывалась уже под новым, утвержденным названием, приказ о переименовании прибыл оперативно. Ну, входила группа первой, наших войск в городе еще никого не было, посему врывались скромно, без стрельбы, в обход, дворами и проулками.

…Три часа ночи, июльская душистая темнота. Два «ханомага»[3], два грузовика, морда головного бронетранспортера нежно выдавливает дворовые ворота, бойцы в немецкой форме пошире растащили створки – сейчас, главное, покрышки грузовиков не пробить. Удалось короткой колонне просочиться: вот она – первая улочка Вильно, почти деревенская, сквозь вонь выхлопов доносится запах коровника и свеже-постиранного белья. Серега отцепил от пулеметного вертлюга веревку с наволочкой – что-то вы не вовремя, товарищи горожане, постирушки затеяли.

В городе стреляли, чуть дальше и восточнее - район Гуры и вдоль железнодорожной ветки Вильно-Пабраде, и еще дальше – на окраине Липувке. Поляки воюют - Армия Крайова пыталась взять город перед приходом советских войск, как выразился генерал, «обогнуть на повороте». Политические соображения у них, у шляхетских, понимаете ли. Собрали целую кучу бригад, но атаковали разрозненно, в городе пришлось польским партизанам тяжко, поскольку небольшой немецкий гарнизон пополнился отходящими фронтовыми частями и был способен крепко врезать. Да еще полезли поляки с востока, где фрицевская оборона и так была наготове. В общем, неудачно начали. Сейчас поляки пятятся от города, только 3-я бригада Гарциана Фруга сумела зацепиться за окраину района Антоколь.

Остановка в городе была известна на редкость подробно. Капитан Васюк в политические и тактические детали не вникал, строго свою задачу будем выполнять, без особого интернационализма. Партизаны-поляки фрицев отвлекли, молодцы, а то, что партизаны не советские, а скорее, антисоветские, то опять же детали, пусть над ними начальство размышляет, там есть кому.

— Вперед!

План города знает весь личный состав, в головном бронетранспортере сидят двое проводников – немолодые уже горожане, здешние, сочувствующие и надежные, доведут. Капитан со своей небольшой командной группой во втором броневике – рацию, будь она неладна, нужно беречь. Саперы-штурмовики и группа тяжелого оружия в грузовиках.

Видно в бойницу на редкость хреново: дома, заборы, деревья подскакивают и мельтешат, хотя катится бронетранспортер вроде бы ровно и не очень быстро. Тесно: бойцы, оружие, боекомплект – тут все согнувшиеся и неудобно упиханные. Над броней возвышаются только пулеметчики. Бойцов, достойно знающих немецкий язык, в автогруппе страшная нехватка: вместе с приданным от разведки переводчиком всего четверо – по человеку на машину. Пришлось и Яна на штурмовые действия брать – вот стоит в низко нахлобученной фрицевской каске, ковыряется в пулемете. Вот кто таким на ходу занимается?!

Серега дергает друга за подсумок:

— Отстань от оружия!

Что-то бурчит камрад Выру, но оставляет затвор в покое.

Перекресток, небольшая баррикада, немцы. С головного бронетранспортера что-то кричит переводчик, жестикулирует, указывает назад. Фрицы что-то отвечают, попыток схватиться за оружие не делают. Короткая колонна проходит мимо танка – «четверка» мрачна и настороженна, оставлять за спиной нацеленное 75-миллиметровое орудие крайне неприятно. Утомленно опершийся о пулемет камрад Янис вяло приветствует взмахом ладони сидящих на броне камрадов-танкистов. Да, тут вам не 41-й, подустали фрицы, настроение не то, мрачноваты.

Свернули, нехороший момент и танк остались сзади. В «ЛИНДЕ» далеко не все бойцы в немецкой форме, нехватка ее, это примерно как с переводчиками. На подготовку выполнения задачи даны считанные дни, приличную трофейную форму на весь состав попробуй изыщи. Ничего, обошлось вроде. Капитан Васюк выпрямляется рядом с пулеметчиком:

— Натуральный ты фриц, Ян. Даже челюсть этак выпятил. Только к пулемету незачем было придираться. Не тот момент.

— Э, смазка.

— Чего смазка, Ян?! – обижается сидящий внизу штатный пулеметчик бронетранспортера. – Я сам смазывал, лично!

— Чего плюхнул-то столько? – ворчит незаменимый техник. – Много тоже нехорошо.

Слегка нервничает личный состав. Это нормально.

Бронетранспортеры проходят мимо площади Ротушес. Центр города, сейчас поворот на улицу Вокечу[4] будет. Догорает грузовик, лежат тела. Наверное, поляки.

Колонна выворачивает на следующую улицу – угловой дом и следующий отлично знакомы капитану Васюку по фотографиям – снимками улицы и планом застройки отряд обеспечили.

— Готовимся, товарищи славяне!

Здание – трехэтажное, с единственным просторным балконом, аккуратненькой колоннадой у входа. Симпатичная архитектура. Немного портят вид мешки с песком, уложенные у главного входа. Торчат каски… охраны не так много, человека четыре, план штурма рассчитывался на большее. Уж не отошли ли другие куда-то? С немцев станется, орднунг орднунгом, а в решительный момент вечно кто-то из солдат гадить отлучился или шнапса хлебнуть.

Колонна приостанавливается у дома, кричит с головной машины переводчик – он в офицерской фуражке, весь сердитый, ничего так мужик, решительный.

Немцы за блиндированной баррикадой дружно машут руками вдоль улицы, подсказывают, куда ехать. Нет, камрады, откровенно говоря, мы уже приехали.

Выстрелы почти не слышны – моторы заглушают. Снайперы бьют из бортовых бойниц, на винтовках глушители-брамиты[5], этого добра в автогруппе хватает, обеспечены, вот портки немецкие в нужный момент по размеру не найдешь, то да.

Кончено вмиг – слетевшие с бортов бронетранспортеров бойцы уже за мешками, кого-то добивают финкой, прыгает за немецкий пулемет сержант Левков.

— Живенько, спокойненько, сидим, ждем, – ободряет группу управления капитан Васюк.

Бронетранспортер лязгает, подходя кормой к дверям здания, Янис приседает, задирая пулемет вверх, не отрывая взгляда от окон. Остальные машины живо разруливают, прячась под стены.

— Нормально, – гвардии капитан Васюк, придерживая немецкую непривычную каску, спрыгивает прямо на ступени. Внутри здания тихо, бойцы штурмовой группы сосредотачиваются под стеной, готовясь ворваться – внутри уже вряд ли без шума обойдется. Поэтому группа полноценная: в кирасах, с гранатами наготове, не хватает только огнеметчиков, но пока придется обойтись…

Прямо перед капитаном распахивается дверь… что любезно, хотя и не очень… вываливается фриц, здоровенный, обер-лейтенант, насупленный:

— Was passiert?

— Ja, ja,