Суд жестокий и прекрасный - Стейша Старк

который все еще жалил. Он сжал наши руки вместе, пробормотал несколько слов на языке, которого я не знала, затем попросил меня повторить эти слова.

— Я не клянусь ни в чем, чего не понимаю.

Он медленно улыбнулся мне.

— Хороший выбор.

Я вздрогнула. Заставил бы он меня поклясться в чем-то ужасном?

— Я мог бы сделать тебя своей рабыней на всю оставшуюся жизнь, — прошептал он мне на ухо.

— И тебе бы это понравилось.

Я сглотнула, во рту пересохло.

— Переключись на общий язык.

Он так и сделал, и я проанализировала каждое слово, пока он излагал нашу сделку. Он должен был отвести пленников к городским воротам вместе с Ритосом, Кависом, Галоном и Мартом. Они будут ждать меня там, и когда я передам амулет, наша сделка будет завершена.

Лориан сказал еще несколько странных слов, и я вскрикнула, когда боль вырвалась из моей руки, распространившись вверх по руке и в грудь. Он скользнул рукой к задней части моей шеи, удерживая меня на месте. Когда я снова посмотрела вниз, оба наших пореза запечатались, не оставив после себя ничего, кроме тонкой линии.

Я сделала шаг назад, но он легко удержал меня на месте. Его пристальный взгляд изучал мое лицо, а затем он опустил голову, его рот нашел мой.

Я вздохнула ему в губы, и он издал рычание, прижимая меня к стене.

— У меня нет желания смотреть, как ты кричишь, умирая, — прорычал он. — Так что тебе лучше значит точно, где находится этот амулет.

Я не хотела думать об этом. Не сейчас. Все, чего я хотела, это чтобы Лориан заставил меня забыть. Хотя бы ненадолго. Я посмотрела на него, и он выругался, его рот захватил мой. Боги, он был хорош на вкус. Дикий и немного взбешённый, и… Я захныкала у его рта, и он зарычал.

— Ты была создана, чтобы свести меня с ума.

Он поменял наши позиции, и на этот раз он толкал меня через гостиную к своей кровати. Я споткнулась, а затем оказалась в его объятиях, ударившись спиной о его мягкую кровать.

— Мечтал увидеть тебя здесь, — признался он, запечатлевая нежный поцелуй на моих губах.

— Лучше, чем я мог себе представить. Скажи мне, что ты не хочешь этого, дикая кошка, но скажи мне сейчас.

Я пристально посмотрела на него. Он выглядел наполовину обезумевшим от похоти. Но под похотью было что-то еще. Чего-то, что мы оба пытались притвориться, не существовало.

— Я хочу этого.

— Тогда с этим нужно покончить.

Его руки нашли застежку моего ожерелья, и он положил его на прикроватный столик.

Наши глаза встретились — мои больше не скрывались — и его рот накрыл мой. Я скользнула рукой вниз по его груди, расстегивая его брюки. Через мгновение я уже гладила его, и он дернулся в моей руке. Мой живот затрепетал от ощущения его.

— Ты…большой.

Он просто улыбнулся мне в губы.

— Ты сможешь принять меня.

Я слегка сжала его, и он издал грубый стон, ставя меня на колени на кровати. Он повернул меня, медленно расстегивая каждую пуговицу, в перерывах между поцелуями в затылок, что заставило меня хотеть умолять его о большем. Он стянул с меня платье, обхватив мои руки по бокам, и этот горячий, порочный рот поцеловал меня в шею, пока он нежно не прикусил мочку уха. Я ахнула.

— Ты мне нравишься такой, — промурлыкал он. — Беспомощной передо мной.

— Я никогда не бываю беспомощной, — напомнила я ему, и он рассмеялся.

— О дикая кошка, я планирую довести тебя до такого безумия от удовольствия, что ты даже не будешь знать, где найти свою магию.

Мою кожу покалывало от мрачного обещания в его голосе. Казалось, он потерял тот контроль, который так высоко ценил, и мое платье внезапно исчезло — жертва его ловких рук. Он издал грубый стон, когда увидел обрывки кружева, которые я носила под ним.

Было что-то невероятно возбуждающее в том, чтобы услышать этот стон. В том, чтобы знать, что это было для меня.

Он перевернул меня, и его губы скользнули вниз, по моей груди, отвлекая меня, пока он снимал с меня нижнее белье. А затем я обнажилась для него, и он удержал мой взгляд, проведя пальцем по верхушке моего соска.

— Тебе нравится это?

Он улыбнулся мне. — Или это?

Он грубо ущипнул меня за другой сосок, и я издала сдавленный стон.

— Ах, — сказал он. — Немного боли в дополнение к удовольствию?

Я покачала головой, и он улыбнулся. У меня перехватило дыхание, и я подняла руку, обхватив его щеку. Его улыбки были такими редкими — и обычно с оттенком сарказма. Или это были дикие улыбки, которые предупреждали меня, что скоро из этого рта выйдет что-то порочное и режущее. Но эта улыбка…

Он улыбнулся мне, как будто я сделала его счастливым.

— О чем ты думаешь?

— Ни о чем.

— Угу. Давай посмотрим, смогу ли я действительно очистить этот занятый маленький разум.

Он опустил голову, взяв в рот один сосок, посасывая и перекатывая его, пока я не прижала его голову к себе, извиваясь под ним.

— Такая чувствительная, — пробормотал он, переходя к другой моей груди и уделяя ей такое же внимание.

Мое естество сжалось, отчаявшись, нуждаясь так, как я никогда раньше не чувствовала.

— Я хочу прикоснуться к тебе, — потребовала я, задирая его рубашку.

Он сорвал с себя рубашку, и у меня потекли слюнки при виде гладкой поверхности кожи. Я позволила своим рукам блуждать, изучая его тело так, как я фантазировала о том дне, когда смотрела, как он моется.

— И это тоже.

Я потянула его за пояс. Он засмеялся, уткнувшись мне в грудь.

— Требовательное создание.

Но он снял их, и мое тело еще больше разгорячилось от ощущения его кожи на моей.

Я попыталась обвить его ногами, отчаявшись наконец почувствовать