Жуткие эксперименты, культы и секты. Реальные истории - Анастасия Александровна Шавырина

выгода, которую он получал от всех этих действий. Его популярность росла с каждым месяцем, а проповеди вместо христианских становились все больше похожи на коммунистический манифест. Он заявил, что нападение Северной Кореи на Южную было справедливой освободительной войной и торжеством социализма. Тогда Джонс начал задумываться о переносе «Храма народов» подальше от правительства США.

Джонс прочитал в какой-то газете статью, где привели топ-5 мест, в которых можно безопасно для здоровья прожить во время ядерной войны и спастись от ее последствий. Он выбрал один из маленьких городов на территории Бразилии. Отправился туда, но по пути заглянул в Гайану – эпицентр будущей трагедии. В Бразилии Джонс с женой и детьми прожили два года. Джим проповедовал слово божье в трущобах, но предпочитал скрывать свои коммунистические взгляды. Они вернулись в декабре 1963 года, и проповедник объявил своим последователям, что мир будет охвачен ядерной войной 15 июля 1967 года. Но бояться нечего, потому что после войны наступит социалистический рай. А вот что действительно нужно сделать, так это переехать в Калифорнию.

С каждым годом он начинал все меньше скрывать свои истинные взгляды. Стало понятным, что Джим использовал религию как средство для достижения своих целей и способ управления людьми. Он с церковной кафедры называл религию опиумом для народа. Говорил, что нет никакого небесного рая и нужно строить его здесь и сейчас. Однажды Джонс в сердцах швырнул Библию в сторону прямо во время проповеди и заявил, что нужно уничтожить этого бумажного идола, потому что Библия учит угнетать женщин и всех небелых людей. Он заявил своим послушникам, что Бог сказал: если они родились в капиталистической Америке, то они автоматически родились во грехе, а те, кто родились при социализме, – безгрешны.

Джим постоянно повторял цитату из писания, подтверждающую его слова: «Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чём кто имел нужду».

Деяния Апостолов, 4:34-35

Так он пытался изобразить Иисуса коммунистом, не забывая при этом критиковать большую часть Библии.

К 70-м годам Джонс начал называть себя реинкарнацией Иисуса, Будды, Ганди и Ленина. Вскоре он снова сменил свое место жительства и уехал с последователями в Сан-Франциско – самый крупный центр всех радикальных движений Америки в то время. Там его политическая карьера достигла пика. За помощь в избирательной кампании новый мэр города назначил Джонса председателем комиссии жилищного управления. Он лично познакомился с кандидатом в вице-президенты Уолтером Мондейлом, причем в его личном самолете. Позднее Мондейл публично одобрял работу и Джонса, и его церкви. Джим был знаком с первой леди США – Розалин Картер. Они долгое время переписывались, Картер приезжала на церемонию открытия церкви Джонса в Сан-Франциско. В 1976 году Джонс присутствовал на торжественном обеде в свою честь со всей политической верхушкой штата. Один из гостей заявил, что Джим выдающийся человек, смесь Мартина Лютера Кинга, Анджелы Дэвис и Альберта Эйнштейна. Так выглядела обычная жизнь безумного фанатика и жестокого сектанта на публике.

Одновременно с чинным общением с американской элитой он продолжал использовать радикальные методы и настоящую промывку мозгов. Хотя внешне всем казалось, что все хорошо. «Храм народов» регулярно отчислял различным организациям пожертвования, а Джим был одним из самых известных защитников чернокожих. Его влияние распространялось далеко за стены собственной церкви, но никто не знал, что творилось внутри. Там Джонс, как мы уже говорили, устроил настоящую тюрьму для своих последователей. Методично превращал их в безмолвных фанатиков. Все мероприятия в храме делились на срежиссированные воскресные службы, куда приглашались высокопоставленные лица, и все остальные – пропитанные страхом, строгостью и самоуничижением. Это напоминает ритуалы секты Бога Кузи, когда показательное насилие над членами секты становится обрядом очищения и демонстрацией послушания. Только у Джима не было никаких религиозных подтекстов. Он просто методично избивал без разбора и взрослых, и детей с удивительной жестокостью. Члены храма в обязательном порядке должны присутствовать на четырех службах в неделю, длившихся всю ночь до самого рассвета. Практиковались массовые избиения, унижения. Нецензурная лексика применялась даже к детям. Джим устраивал бои «до нокаута» между последователями, самостоятельно выбирая противников. Люди по его приказу избивали друг друга до полусмерти. Сурово наказывались самые незначительные нарушения. Например, если кто-то не до конца понял смысл проповеди Джонса.

По стандартной сектантской схеме прихожан обязывали сдавать свои деньги и имущество на благо церкви, а самим переселяться в общие храмовые здания. Как и в сообществе саентологов, у Джима в секте процветала практика хранения компромата. Фейкового, конечно. Он заставлял писать признания в страшных преступлениях даже ближайших послушников, только так он мог почувствовать себя в безопасности. Если кто-нибудь отказывался терпеть издевательства и сбегал, Джонс приходил в ярость.

Двенадцать бывших адептов «Храма народов» решились анонимно рассказать о тех безумствах, которые происходили у них на закрытых собраниях.

Джонс все отрицал, играл роль глубоко оскорбленного пастыря. Он называл сбежавших адептов лжецами. Говорил, что в проклятой Америке не ценят настоящих коммунистов, что все против него. Поэтому в связи с обстоятельствами он и его церковь должны навсегда покинуть ужасную страну. И Джим воспользовался планом. По записям проповедей и рассказам уцелевших жертв мы понимаем, что Джим осознавал свои действия: промывка мозгов, выкачивание денег. Но не это было главной его целью. По-настоящему Джонс хотел только власти, беспрекословного послушания, идолопоклонения. Он не зря с детства восхищался мировыми тоталитарными лидерами. И знал, что ему удастся построить идеальное общество, но для этого нужно новую собственную страну.

План переноса общины за пределы США он продумывал давным-давно, с 1973 года. Джим всерьез рассматривал Канаду и Карибские острова, но остановил выбор на Гайане. Во-первых, он там уже был, а во-вторых, Гайана положительно относилась к социалистическому строю и находилась относительно недалеко. Весомым бонусом оказалось отсутствие соглашения об экстрадиции. Так что Джим стал в самых ярких красках расписывать правительству Гайаны плюсы от присутствия на территории их страны американской общины, говоря о том, что это должно снизить уровень общей преступности. Он восхвалял социализм и обещал, что церковь будет инвестировать в экономику страны. Было заключено соглашение об аренде полутора тысяч гектаров земли в двухстах пятидесяти километрах от столицы Гайаны – Джорджтауна.

Джиму при переезде пришла в голову идея назвать поселение в свою честь – Джонстаун. В договоренности с местным правительством входил беспошлинный ввоз некоторых товаров, так что в поселении в достаточном количестве присутствовали оружие и наркотики.

Как только в 1977 году в США вышла обличающая статья