Творцы миров - Юрий Никитин

Я остановил машину перед зданием, где наш офис, а когда мывышли, наш «дракон» отъехал и встал в тесный ряд между мерсом Кулиева илимузином Скоффина. Автоматическая парковка позволяет втискивать машины так,что между ними остается миллиметр зазора, а это возможность загнать на стоянкуна десять машин больше.

– Пойдем, – сказал я, – познакомлю с другимидемонами нашего мира.

Она остановилась, на лице некоторая озабоченность.

– А как они посмотрят на меня?

– В смысле, не сожрут? – уточнил я.

– Нет, – ответила она, – но, как я поняла, япервая в вашем мире демонов?

– Совершенно верно, – ответил я. – Пойдем,все тебе будут рады.

В дверях она спросила озабоченно:

– А меня у тебя не отнимут?

Я воскликнул с укором:

– Азалинда! Разве ты еще не поняла, что я один из самыхмогущественных демонов этого мира?

Она счастливо улыбнулась и, гордо вскинув голову, ведь онавсецело принадлежит такому могучему существу, прошла через холл, провожаемаяозадаченными взглядами охраны, все засмотрелись на ее прелестные остроконечныеуши. Я поддерживал ее под локоть, направляя движение.

Лифт взметнул на этаж, двери распахнулись, выпуская нас всверкающий мир высоких технологий. Я провел Азалинду в свой кабинет, онаосматривается со страхом и любопытством, щеки раскраснелись от возбуждения, вглазах звезды, я видел в них растущую гордость, что она принадлежит именно мне,у которого вся эта мощь, перед которым даже двери распахиваются от великогопочтения сами.

– Садись, – велел я.

Она послушно опустилась в указанное кресло. В больших глазахвсе еще видна тревога, но нет страха.

– Ты призовешь демонов?

– Да, – ответил я и, нажав кнопку вызова, сказалгромко: – Ну, старая команда, всем зайти ко мне! Не бойтесь, дрючить не буду.Наоборот, буду хвастаться.

Я отключил экран, Азалинда сказала с укором:

– Ты разговариваешь с ними так непочтительно…

– Я же рейд-босс демонов, – напомнил я. –Самый грозный и ужасный. Так что все путем…

Дверь распахнулась, вошел Кулиев. Я смотрел с интересом, какон на ходу бросил на Азалинду беглый взгляд, вздрогнул, шаги замедлились, ужене так уверенно прошел к ряду кресел вдоль стены, медленно и очень осторожноопустился в крайнее. Все это время не отрывал взгляда от Азалинды, но молчал.

Вторым вошел Ворпед, этот тоже среагировал на эльфийку несразу, а когда врубился, кто сидит в кресле у моего стола, ахнул, ногиподкосились, всплеснул руками.

– Шеф!.. Шеф?..

– Да, это я, – согласился я. – Узнал,наконец?.. И меня узнал?..

Скоффин и Николай вошли вместе, Скофин сразу насторожился, арука его будто дернулась к невидимой кобуре, а Николай уставился на Азалиндурастерянно и непонимающе.

– Эльфийка?.. Настоящая?.. Это как же… Она что,загримированная?..

Последними пришли Аллодис и Секира, оба вздрогнули, наэльфийку смотрели вытаращенными глазами. Азалинда слегка побледнела от такоговнимания демонов, напряглась, я видел, как она непроизвольно сжимает обшивкукресла.

– Всем сесть, – велел я. – Позвольтепредставить, принцесса Азалинда из эльфийского царства…

Азалинда сказала протестующе:

– Я не принцесса!

– Теперь принцесса, – сказал я неумолимо. –Так вот принцесса Азалинда изволила нанести визит в наш мир. Стыдно сказать, ясперва использовал ее как домработницу, заставив готовить кофе и подаватьразогретые булочки… а это, как вы понимаете, что-то да значит.

Судя по их шокированным лицам, все понимали. Одно дело НПСыв том виртуальном мире, другое – выдернуть их в наш. Конечно, это безумнодорого, куда проще натянуть высококвалифицированного повара, чтобы он делалкофе и подавал булочки, однако же сама возможность вот так выдергивать НПСов всобственную квартиру взбудоражит многих. И заставит пойти на весьма высокие дополнительныерасходы.

Я уже видел по лицу Скоффина, что он подсчитывает мощностьэнергетических установок, которые потребуются, чтобы поддерживать существованиехотя бы сотни НПСов в нашем мире. Это новые миллиарды вложений, которые,однако, принесут нам десятки, если не сотни миллиардов прибыли. А еслипостепенно снижать себестоимость энергозатрат, то выиграем на этой услугетысячи и тысячи новых клиентов.

Наконец Кулиев сказал осторожно:

– Но… это слишком революционно…

– Кто спорит? – спросил я. – Мы такие.

– Это ты такой, – ответил Кулиев, – а мывообще-то не бойцы. Это ты нас втравил и… сделал мультимиллионерами. Но сейчасэто вообще… Может быть, нам стоит обсудить… гм… ситуацию не в присутствии…женщины?

Чувствовалось, что у него на языке вертится что-то вроде«объекта», а то и «предмета», но вовремя выскользнул, морда юристская,остальные кивали, соглашаясь, я тоже кивнул и поднялся.

– Азалька, – сказал я, – посиди тут пока,хорошо? Мы нужно посоветоваться в большом ритуальном зале. Ну, как и принято удемонов.

У Кулиева брови полезли наверх, да и все выгляделиошарашенными, но смолчали, Азалинда сказала музыкальным голосом:

– Я понимаю. Я подожду здесь.

Мы вышли в коридор, Николай оглянулся на закрытую дверь испросил шепотом:

– А она там ничего не взорвет?

– Не думаю, – ответил я. – Хоть и секс-бомба,но это мирная бомба.

Николай ахнул, глаза стали совсем круглыми, как у рыбы,поднятой с огромной глубины.

– Что, и до этого дошло?.. Ни фига себе… Впрочем, апочему нет?.. Так-так, это очень даже, очень… как бы это сказать длядоступности…

Ворпед оборвал быстро:

– Не надо для доступности! Вообще остынь! А то ужевижу, в каком направлении пошли твои спинномозговые фантазии.

– Пойдемте в буфет, – предложил я. – Посидим,подумаем.

Буфет у нас свой, народу сейчас немерено, я уже и не знаю,сколько всего, Скоффин то и дело принимает на работу целые коллективы и всемнаходит работу. Для руководства отдельный стол, но отличается только тем, чтосами не ходим с подносами. И сейчас только сели, на столе сразу появилисьхолодные и горячие закуски, салатики, холодное мясо – вкусы каждого уже знают.

Кулиев названивал Киричу, тот где-то в дороге, все понял,хоть поверил с трудом, сказал, что через двадцать минут будет у нас. Мызаканчивали с десертом, когда он вошел, быстрый и порывистый, издали увиделнас, помахал, чтобы не вставали, хотя никто из нас и не думал подниматься: кписателю привыкли и как-то перестали считать его дряхлым старцем. А раз так, токакие знаки уважения к старости?